Великой Ложи Англии. Кроме того, Эдгар был по профессии статистиком и руководил небольшой группой исследователей в Кембриджском университете, где они выполняли заказ Министерства обороны по анализу поворотных пунктов боевых действий. Он подтвердил, что наше предположение об убийстве египетского фараона семнадцатой династии по имени Секененра Тао вполне правдоподобно, поскольку нанесенные ему увечья не характерны Для боевых ран древности[41].
Эдгару очень хотелось посетить Росслин вместе со своим старым другом, доктором Джеком Милларом, который был одним из немногих обладателей степени доктора естественных наук Кембриджа и занимал должность директора по учебной части этого знаменитого университета. К счастью для нас, Джек оказался известным геологом, автором сотен научных работ.
В начале августа 1996 года Эдгар и Джек прилетели в Эдинбург. В пятницу вечером мы все встретились и отправились в двухдневную экспедицию в Росслин, чтобы провести рекогносцировку перед полномасштабными исследованиями. У часовни нас встретил Стюарт Битти, руководитель проекта Росслина, и открыл для нас здание. Эдгар и Джек часа два наслаждались необыкновенной красотой внутреннего убранства часовни и искусной работой мастеров, а затем мы отправились в гостиницу, чтобы разработать план дальнейших действий. Наши спутники были очень взволнованы, и мы делились друг с другом своими впечатлениями. Тем не менее только следующим утром, после завтрака, Джек сообщил нам, что у западной стены заметил нечто необычное и что нас это должно заинтересовать. Когда мы вернулись в Росслин, он объяснил, что именно привлекло его внимание.
— Помните дискуссию о том, что такое западная стена, копия руин или неоконченный фрагмент большого здания? — спросил Джек, указывая на северо-западную часть стены. — Возможен лишь один вариант. Могу вас заверить — вы правы. Это искусственные руины.
Мы внимательно слушали аргументацию, которая могла подтвердить наше предположение.
— Имеются две причины, заставляющие меня сделать однозначный вывод, что это имитация. Во- первых, несмотря на кажущуюся целостность, это сооружение очень непрочное; каменная кладка в главной центральной секции вообще не связана. Любая попытка продолжить строительство стены приведет к ее обрушению… но люди, построившие эту «часовню», не были дилетантами. Они просто не планировали строить дальше.
Взглянув в том направлении, куда указывал Джек, мы поняли, что он абсолютно прав.
— Более того, — продолжал объяснять Джек, — давайте обойдем вокруг и посмотрим на завершение кладки. — Мы завернули за угол и оказались перед неровной стеной флигеля, из которой выступали камни в западном направлении. — Если строители прекратили работу потому, что кончились деньги или им просто надоело, то после них осталась бы правильная кладка, но эти камни были намеренно обтесаны так, чтобы они выглядели, как разрушенная стена.
Объяснение Джека было удивительно простым.
В начале того же года мы привозили в Шотландию профессора Филиппа Дэвиса с факультета библеистики Шеффилдского университета и коллегу Криса, доктора Нила Седлорса. Мы были гостями барона Сен-Клера, прямого потомка Уильяма Сен-Клера и одного из доверительных собственников часовни Росслин.
Мы приехали в необыкновенно красивый дом барона в Файфе, где были радушно встречены самим Сен-Клером и его супругой Кристианой, шведкой по происхождению. Нас угостили великолепным шведским обедом, во время которого мы познакомились с еще одним доверительным собственником Росслина Эндрю Расселом и его женой Триш.
Следующим утром мы пересекли залив Ферт-оф-Форт, чтобы посетить Росслин, где профессор Дэвис назначил встречу своему давнему знакомому, профессору Грэму Аулду, преподавателю богословия из Эдинбургского университета. Двое ученых исследовали здание снаружи и изнутри, а затем пересекли долину, чтобы взглянуть на него издалека. Оба они очень хорошо знали Иерусалим, и оба пришли к заключению, что каменная кладка напоминает ту, которой пользовались во времена Ирода.
Разглядывая северную стену, Филипп так суммировал свои впечатления: «Это совсем не похоже на христианский храм. Создается впечатление, что здание построили для того, чтобы спрятать какую-то важную средневековую тайну»[42].
Мнения трех уважаемых ученых из Кембриджа, Шеффилда и Эдинбурга подтверждают наше предположение о том, что часовня Росслин была спроектирована как копия храма Ирода.
Сен-Клер заметил, что более 50 процентов огромного количества фигур, украшающих внутренность здания, держат в руках либо свитки, либо книги, а небольшой фриз заканчивается сценой, на которой нечто похожее на свитки помещается в деревянные шкатулки, причем страж держит ключ с квадратным концом. Квадрат — это одна из основ масонской символики. Это и другие вырезанные на камне изображения убедили нас в том, что рукописи назареев, которые, как известно, были извлечены из-под храма Ирода тамплиерами, хранятся здесь, в Росслине.
Нам всегда казалось странным, что название часовни пишется как «Rosslyn», тогда как сама деревня называется «Roslin». В ответ на наши расспросы мы получали следующий ответ: название часовни изменили в 50-х годах двадцатого века, придав ему кельтское звучание.
Известно, что кельтские имена всегда имеют определенный смысл. Так, например, название валлийской деревушки «Llanfairpwllgwyngethgogerwyllyndrobwllllantisiliogogogoc», которое считается одним из самых длинных в мире, переводится как «церковь Марии у быстрого водоворота рядом с дуплистым белым орехом напротив красной пещеры св. Силио». Тем не менее мы были удивлены, что название «Рослин» переводится с гэльского как «водопад» или «мыс», что не соответствует окружающему ландшафту — ни в прошлом, ни теперь. Для обозначения мыса в гэльском языке чаще всего используются такие слова, как roinn, rubha, maoil или caenntire, а для обозначения водопада — eas или leum-uisge. Дополнительное значение корня «ross», встречающегося лишь в ирландских названиях, — это поросший лесом мыс. Данное обстоятельство либо указывает на ирландские связи, либо свидетельствует о том, что предыдущие исследователи ошибочно использовали ирландский диалект гэльского.
Поскольку Роберт говорил на валлийском языке, он знал, что название деревни, которое произносится как «Roslin», может записываться в виде «Rhos Llyn», что означает «озеро на болоте». Мы не удивились тому, что валлийская транскрипция, подобно ирландской, не описывает этого места, и стали разыскивать два подходящих слога в словаре шотландского диалекта гэльского языка. Вот что мы нашли:
Ros: Существительное, означающее знание
Linn: Существительное, означающее поколение
Похоже, что слово «Roslinn» с гэльского языка можно перевести как знание поколений.
Мы прекрасно понимали, что на словари надеяться нельзя, поскольку это может привести к грубым ошибкам, и решили обратиться к специалисту по гэльскому языку.
При посещении Великой Ложи Шотландии в 1996 году мы познакомились с Тессой Рэнсфорд, директором Шотландской поэтической библиотеки в Эдинбурге. Мы были чрезвычайно польщены, что Тесса, известный шотландский поэт, написала стихотворение, посвященное нашей предыдущей книге. Одна из главных задач библиотеки — знакомить широкую публику с поэзией Шотландии, на каком бы языке она ни была написана. Это означало, что Тесса, вышедшая замуж за уроженца острова Скай, родным языком которого был гэльский, регулярно встречается с людьми, обладающими глубокими знаниями этого языка.
Поэтому мы связались с Тессой и попросили ее проверить правильность нашего перевода названия «Roslin», и она великодушно согласилась обсудить этот вопрос. Через несколько дней она позвонила нам и сообщила, что в нашем переводе отсутствует важный побочный смысл слова «Ros», которое правильнее было бы переводить как «древнее знание». Таким образом, более точный перевод названия «Roslin» звучит следующим образом:
Тесса и ее коллеги были удивлены, а мы взволнованы тем, что этот более точный перевод, похоже, соответствовал назначению часовни Росслин как хранилища древних свитков.
Следующий вопрос звучал так: когда именно впервые появилось название «Roslin» (или «Roslinn»,
