— не только невежественные, но также и мудрейшие и наилучшие, говоря другими словами, весь род человеческий, кроме детей “свободной женщины” — не видят и не понимают никакой другой праведности, не говоря уже о праведности более совершенной, чем праведность Закона. (Теперь в понятие “Закон” я включаю все законы — как человеческие, так и божественные.) Посему они полагают, что являются праведными, если следуют Закону и совершают внешне праведные дела. Все такие люди являются рабами, а не свободными людьми, ибо они — сыны Агари, рождающей в рабство. Если они рабы, то они не получают наследства, но изгоняются из дома. “Раб не пребывает в доме вечно…” (Иоан.8:35). Фактически они изгнаны из царства благодати и свободы. “Неверующий уже осужден” (Иоан.3:18). Таким образом, они остаются под проклятием Закона, под грехом, под смертью и во власти дьявола, под гневом и судом Божиим.
Итак, если даже этический Закон Божий, Декалог, рождает только рабов — то есть не оправдывает, но лишь устрашает, обвиняет, осуждает и повергает сердца на грань отчаяния, — то как же, спрашиваю я вас, могут оправдывать законы папы, то есть человеческие традиции? Поэтому всякий, кто учит или настаивает на том, что Закон Божий или человеческие традиции необходимы для обретения праведности в глазах Божиих, лишь рождает рабов. И все же такие богословы почитаются за лучших. Они пользуются одобрением мира и являются “самыми многочадными матерями”, то есть имеют бесчисленное множество учеников. Поскольку разум не понимает, что такое вера и истинное благочестие, он пренебрегает ими и презирает их. Естественно, на него производят впечатление предрассудки и лицемерие, то есть праведность дел, выглядящая столь блестяще и благополучно, что ей удается благополучно править во всем мире. Посему те, кто учат праведности дел на основании Закона, рождают многих сынов, но все они — рабы, которые будут изгнаны из дома и осуждены.
С другой стороны, кажется, что свободная женщина Сарра, то есть Церковь, бесплодна. Ибо Евангелие, Слово о кресте, которое проповедует Церковь, выглядит не столь великим и блистательным, как учение о Законе и о делах, и поэтому у него мало учеников, преданных ему. Кроме того, о Евангелии говорят, будто оно запрещает добрые дела, делая людей вялыми и бесплодными, будто оно порождает ереси и бунтарство и будто оно вообще является причиною всякого зла. Внешне не кажется, что оно имеет какой-то успех или что оно хоть в чем-то преуспевает, но кажется, будто оно бесплодно, тщетно и полно отчаяния. Посему порочные люди совершенно уверены, что Церковь вскоре погибнет вместе со своим учением. Иудеи были совершенно уверены, что учрежденная Апостолами церковь вскоре придет в запустение. Они дали ей презренное имя — “секта”. Ведь именно так они говорили Павлу в Деян.(28:22): “Ибо известно нам, что об этом учении везде спорят”. Подобным же образом и в наши дни, сколь часто, спрашиваю я вас, наши противники ликовали в ложной надежде на то, что мы несомненно будем сокрушены в то или иное время? Христос и Апостолы были [физически] уничтожены, но после их смерти евангельское учение распространилось еще более широко, чем в те времена, когда они были живы. Так и наши оппоненты могут уничтожить нас, “но слово Господне пребывает вовек” (1Пет.1:25). Посему, независимо от того, насколько бесплодною и покинутою кажется Церковь Христова, или сколько говорят о том, что она, дескать, преподает еретические и бунтарские учения, лишь она одна рождает детей и наследников посредством служения Слова.
Таким образом, пророк допускает, что Церковь вовлечена в конфликт, иначе он не призывал бы ее радоваться. Он допускает, что в глазах мира сего она бесплодна. В противном случае он не называл бы ее “неплодною и нерождающею”. Но он говорит, что она плодовита в глазах Божиих. Он призывает ее возвеселиться, как бы говоря: “Покинутая и бесплодная, у тебя нет мужа-Закона. Потому у тебя нет также и детей. Но возвеселись. Ибо, хотя ты лишена мужа-Закона — подобно покинутой деве на выданье (он не называет ее вдовою), которая имела бы мужа, если бы он не покинул ее или не был бы убит, — ты, говорю я, оставленная мужем-Законом и не подлежащая браку с Законом, будешь матерью бесчисленного множества детей”. Таким образом, народ, или Церковь Нового Завета, совершенно не имеет Закона, если речь идет о совести [сознании]. В глазах мира она кажется покинутою, но, хотя она и кажется бесплодною, не имея Закона или дел, все же в глазах Божиих она очень плодовита и рождает бесчисленное множество людей, причем детей свободных. Как? Не при помощи мужа-Закона, но посредством дарованного через Евангелие Слова и Духа Христова она зачинает, вынашивает и создает своих детей.
Итак, при помощи этой аллегории Павел очень точно показывает различие между Законом и Евангелием: во-первых, когда он называет Агарь Ветхим Заветом, а Сарру — Новым; затем, когда он называет первую рабынею, а последнюю — свободною женщиною; и наконец, когда он говорит, что та, которая имеет мужа и является плодовитою, зачахнет и будет изгнана из дома вместе со своими детьми, но та, которая бесплодна и покинута, станет плодовитою и произведет бесчисленное множество детей, причем все они будут наследниками. Таковы наиболее существенные различия между народом веры и народом Закона. Народ веры не имеет мужа-Закона. Он не находится в рабстве. Нынешний Иерусалим не является его матерью. Но он имеет обетование. Он свободен. И он рожден от Сарры, свободной женщины.
Таким образом, Павел отделяет духовный народ Нового Завета от Закона, говоря, что эти люди не являются детьми Агари, имеющей мужа, но они — дети Сарры, свободной женщины, не знающей Закона. Так он ставит народ веры намного выше Закона и вне его. Но если он выше и вне Закона, то он оправдывается не Законом и делами, а исключительно посредством [своего] духовного рождения, то есть верою. Ибо духовное рождение — есть не что иное, как вера. И как народ благодати не имеет Закона, да и не может его иметь, так и народ Закона не имеет благодати, и не может ее иметь. Ибо Закон и благодать не могут сосуществовать. Либо мы должны оправдываться верою и потерять праведность Закона, либо мы должны оправдываться Законом и утратить благодать и праведность веры. Это горькая и трагическая утрата, когда мы соблюдаем Закон и теряем благодать. С другой стороны, это очень счастливая и спасительная утрата, когда мы сохраняем благодать и теряем Закон.
Видя, сколь тщательно это излагает Павел, мы [также] должны уделить особое внимание тому, чтобы ясно показать различие между Законом и Евангелием. На словах все это очень просто. Ибо, кто не видит, что Агарь — это не Сарра, а Сарра — не Агарь, или что Измаил — это не Исаак, и что он не имеет того, что имеет Исаак? Это все можно установить без особого труда. Но в ужасах и муках смерти, когда совесть сражается с судом Божиим, сказать твердо и уверенно: “Закон не имеет ко мне никакого отношения, потому что моя мать — Сарра, а она рождает не рабов, но свободных детей и наследников” — это самое трудное, что только может быть.
Этою цитатою из Книги Исаии Павел доказывает, что Сарра есть истинная мать, рождающая свободных детей и наследников. И с другой стороны — что Агарь действительно рождает много детей, но они — рабы, которые должны быть изгнаны из дома. Кроме того, поскольку данный фрагмент говорит об отмене Закона и о христианской свободе, он должен быть рассмотрен тщательным образом. Ибо как наше наивысшее и наиважнейшее учение заключается в знании того, что мы оправдываемся и спасаемся через Христа, так, используя антитезу, [можно заключить, что] очень важно иметь правильное понимание отмены Закона. Знание того, что Закон отменен, имеет огромное значение для подтверждения нашего учения о вере и для обеспечения твердого утешения сердец, особенно когда они пребывают в смятении и тревоге.
Я уже неоднократно говорил ранее и повторяю теперь— ибо подчеркнуть это лишний раз никогда не помешает — что тот христианин, который верою держится [ухватывается] за благословения Христовы, вообще не имеет Закона, но полностью свободен от него. Фрагмент из Книги Исаии, в котором говорится о свободной матери, рождающей свободных детей, учит тому же самому, а именно — что для верующих во Христа весь Закон, со всеми его ужасами и скорбями, был отменен. Итак, это воистину великий и утешительный фрагмент, призывающий возрадоваться бесплодную и покинутую, хотя, согласно Закону, она скорее должна высмеиваться или вызывать сострадание. Ибо по Закону бесплодные женщины были прокляты. Но Святой Дух переворачивает этот приговор вверх дном и провозглашает бесплодную достойною похвалы и блаженною, а плодовитую и имеющую детей Он провозглашает проклятою. Независимо от того, насколько покинутою и бесплодною Сарра, то есть Церковь, может казаться в глазах мира, поскольку она не имеет Закона, — она, согласно свидетельству пророка, является многочадною матерью бесчисленного множества детей в глазах Божиих. И напротив, независимо от того, насколько плодовита Агарь — от нее не остается детей. Ибо дети рабыни изгоняются из дома вместе со своею матерью, и они не получают наследства вместе с детьми свободной женщины, о чем Павел говорит ниже (стих 30).
Итак, поскольку мы являемся детьми свободной женщины, Закон, наш бывший муж (Рим.7:1–6), упразднен. До тех пор пока он владычествовал над нами, мы не могли рождать в Духе детей, знающих благодать, и они оставались рабами. Когда владычествует Закон, люди отнюдь не праздны. Они трудятся в
