Покорный медленным устам,Прикрыл хотя частицей малойМоих телес заметный гам.Сереет сумрак подземелья,Врагов звончее голоса,И кроет от ночного зельяМой лоб кровавая роса.
«В глубоких снах…»
В глубоких снах.Меня прельстилаПрозрачным взглядом синих льдовИ маленький цветок носилаПод говор медленных годов,Теперь же я и сух и пыленВ гербариях полночных лицТвою тропу ищу бессиленНа улицах пустых столиц.
Ночная смерть
Из равнодушного досугаПрохваченный студеным вихремПлощадку скользкую вагонаНогою судорожною мину,И ветви встречные деревьев,Взнеся оснеженные лица,Низвергнутся в поляны гнева,Как крылья пораженной птицы.
«Слегка проворные глаза…»
Слегка проворные глазаПод равнодушными стенамиУжели вы не указалиТот путь простой к сторонним тучам,Морозны окна и витриныВдоль расколовшейся толпы,А взор принес живые криныВ насквозь прошедшие шипы.
«Я должен голос неизменный…»
Я должен голос неизменныйИз-за угла природы ждать,Я должен средь людей искатьТого, кто носит знак немного сгорбленной камены.
Игорь-Северянин
Процвет Амазонии
Въезжает дамья кавалерияВо двор дворца. Под алый звонВыходит президент ВалерияНа беломраморный балкон.С лицом немым, с душою пахотной,Кивая сдержанным полкам,Передает накидок бархатныйПредупредительным рукам.Под полонез Тома блистательный