Гэннон продолжил осмотр. Забравшись в машину с пассажирской стороны, он уселся на сиденье. Скамейка была жесткая, но панель управления выглядела вполне дееспособной. Он слез обратно на землю и решил проверить двигатель. Он оказался в удивительно хорошем состоянии. От него сильно пахло смазкой и машинным маслом. Ремни были довольно старыми, но вполне пригодными к применению, и аккумулятор тоже оставлял вполне пристойное впечатление.
— Вы можете его завести?
Хозяин обошел грузовик вокруг, открыл дверцу и забрался на водительское место.
Он нажал на педаль газа, а потом поколдовал ключом зажигания. Двигатель ожил через пару минут. Из выхлопной трубы вырвалось облако черного дыма. Гэннон внимательно прислушивался к звукам, которые издавал двигатель. Не было слышно ни постукиваний, ни подозрительных щелчков.
— Увеличь число оборотов мотора, — прокричал он.
Хозяин надавил на педаль газа, затем отпустил ее. Он проделал это четыре раза.
— Порядок, — удовлетворенно заметил Гэннон, — можешь глушить мотор.
Хозяин заглушил машину, сунул ключ в карман и только после этого слез с водительского места. Это был человечек маленькою роста, не более пяти футов от земли, с загорелой кожей и большими, широко распахнутыми глазами, в которых постоянно сквозило удивление. Улыбаясь Гэннону, он стоял в ожидании решения.
— У вас есть запасные ремни и шланги?
— Я могу их достать, — ответил хозяин.
Гэннон залез в карман и выудил оттуда перетянутый толстой резинкой рулон банкнот. Сняв резинку, он принялся отсчитывать купюры.
— Сколько будет за доставку меня с грузом до границы и обратно? — спросил его Гэннон. — Включая амнезию.
— Амнезию? — переспросил, не понимая, коротышка.
— После того как мы расстанемся, я хочу, чтобы вы забыли о нашей встрече, — пояснил ему Гэннон.
Мужчина кивнул.
— Тысяча долларов, — беззаботно ответил он, — и один DVD-плейер.
— Звучит разумно, — согласился Гэннон. — А теперь не подскажете ли мне, где я могу приобрести бычка?
Глава 16
На борту «Орегона» развилась бешеная активность. На нижней палубе в «Волшебном магазинчике» музыканты из новоявленного бэнда настраивали свои инструменты и примеряли сценические костюмы. Кабрильо держал в руках мобильник и отвечал на звонок.
— У нас ситуация вполне стабильна, — докладывала ему Линда Росс. — Я почти на месте.
— Трое наших людей находятся внутри, и один наблюдает снаружи из-за стены, — сказал ей Кабрильо. — Если кто-то что-нибудь заподозрит, бей тревогу, и к тебе тут же поспешат на помощь.
— Кусочек торта, — произнесла Линда на том конце провода.
Телефон отключился, и Кабрильо повернулся к Максу Хэнли.
— Изельда вошла в роль.
— Так быстро? Что ж, это похвально, — заметил Хэнли.
Марк Мерфи закончил с Казимом и похлопал его по плечу.
— Можешь идти, ты уже готов, — сказал он.
Майкл Халперт подбрасывал в руках микрофон. Мерфи обернулся к нему и усмехнулся.
— Давай, парень, — сказал он, — дай-ка я приведу тебя в порядок.
Халперт подошел к Мерфи и повернулся к нему спиной. Мерфи задрал ему рубашку.
— Это тридцать восьмой калибр, Майк, — комментировал Мерфи, прикрепляя оружие на спину Халперта. — А теперь я хочу, чтобы ты дотянулся до спины и дернул за рычаг.
Это была фраза, которую Мерфи когда-то услышал в фильме «Надгробный камень» — с тех пор он постоянно ее употреблял к месту и не к месту. Халперт завел руку за спину и выхватил пистолет.
— Опусти, — сказал ему Мерфи. — Слишком высоко, так ты вывихнешь себе локоть.
Он немного сместил оружие на спине у Халперта и подождал, пока тот попробует еще раз.
— Так-то лучше, — сказал он. — Дай я посмотрю твои ботинки.
Халперт развернулся и поднял обутую в тяжелый ботинок ногу. Мерфи закрепил на ней нож, упакованный в крепкие пластиковые ножны.
— Будь с ним поосторожнее, Майк, — предупредил его Мерфи, — лезвие пропитано парализующим ядом. Если все пойдет плохо, тебе стоит только кольнуть противника, и он свалится к твоим ногам. Проблема в том, что то же самое может случиться и с тобой, если кто-нибудь доберется до ножа раньше тебя. Удостоверься, что он в ножнах, и держи ситуацию под контролем.
— Постараюсь, Марк, — тихо ответил ему Халперт.
Нож занял свое место, и Мерфи поднялся с колен.
— Ты волнуешься? — спросил он так же тихо.
— Чуть-чуть, — ответил ему Халперт. — Обычно этого не бывает, когда операция подходит к концу.
Мерфи кивнул и улыбнулся.
— Не волнуйся, приятель, я собираюсь держаться поближе к тебе. Если что-то пойдет не по плану, ты узнаешь об этом первый, обещаю.
Халперт кивнул и подошел к столу, чтобы снова взять свой микрофон.
— Босс, — сказал он, обращаясь к Кабрильо, — остались только вы.
Кабрильо улыбнулся и направился в сторону Мерфи. На нем был надет костюм, при виде которого Элтон Джон непременно бы покраснел от зависти. Мерфи открыл один из его расшитых блестками карманов и положил туда две запакованные гиподермальные иглы. Во второй карман он опустил нож, на рукоятке которого были отверстия для пальцев.
— Твой нож тоже пропитан парализующим ядом, — сказал он, поворачивая Кабрильо к себе спиной и приделывая ему на поясницу кобуру с огнестрельным оружием. — Патроны сделаны из спрессованной ваты. Пистолет не настолько мощный, как бы мне этого хотелось, поэтому постарайся подойти как можно ближе к своей цели, прежде чем начнешь пальбу.
— Будем надеяться, что до этого вообще не дойдет, — заметил Кабрильо.
Линкольн уже был полностью экипирован и стоял неподалеку, наигрывая что-то на своей бас- гитаре.
Кабрильо улыбнулся и заговорил.
— Ну что ж, скоро выступаем, — сказал он. — Следуйте плану операции и проверьте, как вы все запомнили. Если я в какой-то момент дам сигнал к отступлению, немедленно направляйтесь к исходной точке. Помните, что сегодняшняя операция — это только маленькая часть от всего плана. Если что-нибудь пойдет наперекосяк, мы все еще сможем все переиграть. Здесь нет последних героев — мы все старые герои. Оружие применять только в том случае, если все покатится к чертям в преисподнюю или возникнет угроза жизни. Нам нужна, как и всегда, четкая слаженная операция, во время которой мы проделаем нашу работу и вернемся обратно живыми и здоровыми. Есть вопросы?
В стенах «Волшебного магазинчика» повисла тягостная тишина.
— Отлично, ребята, — продолжил Кабрильо, — тогда отдайте ваши письма Джулии.
Для Джулии Хаксли наступила самая ненавистная часть ее работы. В письмах были указания по поводу лечения и медицинского вмешательства относительно каждого члена операции в случае тяжелого ранения. Также там находились детальные распоряжения по поводу наследства и распределения личных средств каждого. Что еще было в письмах, она не знала, так как старалась просмотреть их наскоро, не вчитываясь в детали. Хаксли обошла комнату, собирая сочинения. Когда она закончила, в комнате снова
