своей комнаты, но эта попытка была пресечена бдительной охраной СС.

Гитлер не принадлежал к тем мужчинам, которые могут отказаться от власти из-за женщины. Его мировоззрению более соответствовало такое развитие событий, при котором женщина отказывалась от всего во имя любимого мужчины. Когда после аншлюса бывший австрийский канцлер Курт фон Шушниг был заключен в тюрьму, он захотел жениться на графине Вере Чернин, «Ева просила Адольфа дать согласие на этот брак… Гитлеру понравился этот случай, так как ему импонировали женщины, которые следуют за своими мужчинами всюду, даже на позор и в тюрьму».[101] Генриетта фон Ширах была уверена, что истинным мотивом самоубийства Евы вместе с Гитлером стало романтическое подражание добровольному уходу из жизни виконтессы Фетзеры, которая в 1889 году последовала вслед за своим возлюбленным австрийским кронпринцем Рудольфом.

Роман фюрера с Евой Браун скрывался от общественности. Однажды во время посещения Бергхофа фон Манштейном и его адъютантом Штальбергом в доме оказались ее собаки. «С верхнего этажа раздался громкий лай, и вскоре вниз по длинной лестнице пронеслись два шотландских терьера. Манштейн с удивлением поинтересовался у генерала Шмундта, не завел ли себе шеф новых собак. После небольшого замешательства адъютант фюрера объяснил фельдмаршалу, что эти животные принадлежат некой фрау Дрезен из Годезберга».[102]

В паспорте Евы было написано «секретарша», и это же было записано в телефонном справочнике. Как правило, она приезжала в Бергхоф или рейхсканцелярию на машине, за рулем которой сидели другие секретарши. Когда Гитлер разрешал ей выйти к столу, она исполняла роль секретарши Мартина Бормана. Даже это стало возможно только после того, как ее сестра вышла замуж за адъютанта фюрера генерала СС Фегеляйна.

Альберт Шпеер рассказывал, что Ева носила «вызывающе дешевые украшения», которые Гитлер дарил ей к Рождеству или на день рождения: «Большей частью это были маленькие полудрагоценные камни, которые в лучшем случае стоили сотню марок и отличались оскорбительной скромностью». Как следовало из завещания Евы Браун, она владела ценными украшениями, которые, однако, практически не надевала.[103]

Ева Браун жила вместе с Гитлером только несколько месяцев в году, преимущественно в Берхтесгадене. У них были раздельные спальни, которые соединялись небольшим коридором. Только намного позднее, уже в 1939 году, она переехала в Берлин, где Гитлер в своей квартире канцлера отвел ей две комнаты с окнами, выходившими во двор.[104]

Когда началась война, Гитлер переселился в ставку и запретил Еве посещать его, поскольку ни один солдат не смог бы взять невесту с собой в окопы. В отличие от Гитлера, который всегда старался отстраниться от Евы, она, наоборот, желала большей близости и интимности. Доказательством этого служит широко известная запись в дневнике, которую она сделала незадолго до второй попытки самоубийства: «Я нужна ему только для определенных целей», которую толкуют как выражение недовольства мужскими сексуальными домогательствами без какой-либо эмоциональной подоплеки и желания заключить брак. Некоторые полагают, что у Евы вызывали негодование сексуальные извращения, которых требовал от нее Гитлер.

Со своей стороны Гитлер запретил Еве каждый год выезжать на неделю отдохнуть за границу, что, однако, не было обусловлено потребностью в регулярных сексуальных контактах. Он видел Еву слишком редко, чтобы их отношения можно было бы определить просто как способ без проблем удовлетворить гетеросексуальные потребности. Кроме того, Ева не имела никакого влияния на своего партнера, которое она, пожалуй, могла иметь, если бы доставила фюреру тот род удовлетворения, который он не смог бы так легко получить где-либо еще. Нет, истинным мотивом, который подвиг Еву на вторую суицидальную попытку, были не сексуальные извращения Гитлера, а полное невнимание с его стороны. Она чувствовала себя, как «одинокая баба», и хотела завести себе хотя бы собачку. Тирольский альпинист и кинооператор Луиз Тренкер, который обладал грубым, но здоровым взглядом на вещи, охарактеризовал Еву Браун как «печальную красивую женщину, которая часто жаловалась на пренебрежение со стороны Гитлера».[105]

Как писал Зигмунд, «Ева провела большую часть своей жизни в ожидании Гитлера»[106]. После войны врач фюрера Ханс Карл фон Хассельбах заявил, что она никогда не производила впечатление счастливой женщины. Карл Брандт, еще один из врачей, которых допрашивали американцы, стремясь получить сведения о половой жизни фюрера, рассказал, что в Бергхофе Гитлер не стремился к близости с Евой и, к ее негодованию, проводил все вечера в обществе своей консультантки по питанию, скромной тирольки, которая молча слушала его монологи.

Все многочисленные слухи о сексуальных извращениях, которыми Гитлер якобы занимался с женщинами, являются недостоверными. Вскоре после прихода Гитлера к власти в итальянской прессе появились статьи, обвиняющие его в сексуальных отклонениях.[107] Во время войны по Берлину бродил упорный слух, что в самоубийстве киноактрисы Элизабет Мюллер виноват Гитлер. Поговаривали, что красавица не выдержала психического давления фюрера, который требовал, чтобы она мочилась на его нагое тело, поскольку только это извращение могло доставить ему сексуальное удовлетворение. Данный слух достоин весьма циничного замечания: было бы очень хорошо, если бы извращенные потребности Гитлера можно было удовлетворить столь невинным способом.

По всей видимости, после начала войны ввиду большого расстояния, отделявшего Гитлера от Евы, его отношение к ней стало более простым. Он довольно часто звонил ей ночью из далекой Восточной Пруссии.

Действительно, со временем оба члена этой необычной пары очень привязались друг к другу. «Однажды, когда Ева Браун ушла на лыжную прогулку и опоздала к чаю, Гитлер начал проявлять беспокойство и нервно поглядывал на часы. Было совершенно ясно, что он беспокоился, как бы с ней чего не случилось». Молчаливый адъютант Юлиус Шауб, которому Гитлер перед самоубийством передал свои личные бумаги, уступив настойчивым требованиям прокурора Кемпнера, показал на допросе 12 марта 1947 года: «Он был очень рад, что у него есть она».

Гитлер презентовал Еве первый прототип «Фольксвагена». Позднее он подарил ей «Мерседес- кабриолет», который стоял в гараже в Оберзальцберге, а после покушения Штауфенберга в качестве сувенира послал ей свои изрешеченные осколками брюки. Получив его истерзанную взрывом одежду, она заперлась с ней в своей комнате.

Гитлер писал Еве 20 июля 1944 года: «Моя дорогая, я надеюсь скоро вернуться домой и найти успокоение в твоих объятиях». Однако это вовсе не было намеком на какую-либо интимность, что довольно четко видно из следующего предложения: «Мне очень нужен покой, но мой долг перед немецким народом требует совершенно иного». Ева отвечала ему, обещая, что если с ним что-либо произойдет, она не переживет этого: «Любимый! Ты знаешь, я уже говорила тебе, что умру, если ты погибнешь. Перед нашей встречей я поклялась себе следовать за тобой повсюду, даже на смерть».

В последнем письме, написанном за день до самоубийства, она жаловалась: «Бедный Адольф, все его покинули и предали». Однако она сохранила ему верность. Еве Браун удалось в 1945 году пробраться в осажденный Берлин. Она потребовала машину с шофером, специально выкрашенную в защитный цвет, и неожиданно для Гитлера прибыла в город. Свой шаг она объяснила следующим образом: «Я приехала, потому что всем прекрасным в моей жизни обязана шефу».

Когда она должна была поставить подпись на свидетельстве о браке, она впервые в жизни подписалась «Ева Гитлер». На сохранившейся в Федеральном архиве в Кобленце копии свидетельства видно, что сперва она начала выводить большую «Б», но затем зачеркнула ее и написала свою новую фамилию. Что это, сила привычки, или же Ева Браун подсознательно противилась браку с этим мужчиной? Так или иначе по свидетельству адъютантов даже после свадьбы Гитлер продолжал называть ее «фройляйн Ева». Тем не менее она хотела использовать эту свадьбу в последнюю минуту как свой маленький триумф. С чувством глубокого удовлетворения она сказала своей служанке: «Теперь ты можешь спокойно называть меня госпожа Гитлер!»

Взгляды на брак

Отношение Гитлера к браку было очень далеко от положительного. «Самое отвратительное в браке то, то он создает правовые притязания. Намного более правильнее иметь любовницу. Никакой обузы, одно только удовольствие. Однако это подходит только для выдающихся людей».

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату