звучали под каменными сводами, проникавший сквозь узкие окна лунный свет выбеливал стены, превращая проемы арок в угольно–черные бездонные дыры. Мне чудилось, что оттуда за нами следят зоркие глаза невидимых злобных существ, чудовищ, свивших гнездо в этих древних стенах. Это было довольно странно. Теоретически, в таком святом месте, как монастырь не могли обосноваться силы зла, но я отчетливо ощущала их присутствие.
— Не зевай, Адриана…
— Здесь кто–то есть… Чувствуешь?
— Сладко спящие монахи. Мы почти на месте.
Сестра страстно желала найти брата Якова и не могла думать ни о чем другом. Наверное, встретив черного призрака, она бы просто прошла мимо, не желая замечать его. А для меня путешествие по темным закоулкам монастыря превратилось в настоящий кошмар. Липкий страх сковывал тело, каждую секунду я ждала атаки неведомого врага и собственная тень, скользившая у ног, казалось, таила угрозу.
Мы стояли у массивной дубовой двери, из–под которой выбивался лучик света. Она не была заперта, я осторожно заглянула в келью. Повернувшись к входу спиной, за столом сидел монах в потертой рясе и что– то писал. Судя по осанке и густым темным волосам, он был молод, и это удивило меня – брат Яков представлялся древним, выжившим из ума старцем. Затрепетало на сквозняке пламя свечи – монах обернулся. На его красивом лице не было удивления, тонкие губы растянулись в улыбке:
— Роместа, Меда, или как вас там зовут в этой жизни, добро пожаловать в мою скромную обитель.
— Алученте! – Елена схватилась за кинжал. – Так это ты?!
— Называй меня Художником, Охотница, или братом Яковом. Не люблю ворошить прошлое – Алученте и его любимая девушка Меда мертвы уже много веков.
Монах поднялся, черной тенью проскользнул вглубь кельи, стал у стены. Бежать ему было некуда, под окном проносился стремительный горный поток, у входа стояли мы с Сестрой. Подбросив на ладони кинжал, Елена присела на край стола:
— Мне очень хочется убить тебя, Художник.
— Знаю, но ведь вы пришли сюда с другой целью.
Усмешка делала красивое лицо монаха неприятным, он держался очень уверенно и спокойно, будто не понимал, чем кончится для него эта встреча. Я осмотрелась. Там, где находился Художник, обычно собирались потерянные души или одержимые ими люди. Возможно, именно на их помощь он и рассчитывал, но пока вокруг не происходило ничего подозрительного.
— Вы даже помыслить не могли, что встретите меня. Ведь ты искала того, кто сгубил твоего дружка, Роместа. Не так ли? Но это сделал я и круг замкнулся.
— Ты подставил Влада, чтобы навредить мне?
— Не поверишь, дорогуша, но я узнал о ваших отношениях совсем недавно, после того, как ты едва не перерезала горло нашему любимому королю Матьяшу. В этом деле замешена политика, в которой вы, девчонки никогда ничего не смыслили, а еще – деньги, очень большие деньги. Трансильванские купцы хотели торговать в Валахии, а ваш неистовый господарь гнал их в шею. Они поддерживали претендентов на валашский престол, а он переходил Карпаты и уничтожал заговорщиков. Купцы несли большие убытки, и тогда я взялся решить эту проблему. Не бесплатно, конечно. Знаешь, Роместа, не всегда надо действовать силой, иногда следует подумать.
— Негодяй!
— Будем считать, что я этого не слышал. Итак, мне пришлось немного приукрасить факты, приписать нули и мой шедевр был готов. Там, где речь шла о десятках казненных заговорщиках, я написал о тысячах зверски умерщвленных местных жителях, а там, где нечего было сказать, пришлось дать волю фантазии. Знаешь, работа доставила мне подлинное наслаждение – воспоминания прошлых жизней, самые сокровенные фантазии стали реальностью, я будто сам пережил эти минуты. Но мне не нужна слава, и я «великодушно» приписал все эти зверства Дракуле. Завершив работу, я отправил свой труд Матьяшу Корвину, папе римскому и всем, кому это было интересно, а заодно, увлекшись эпистолярным жанром, написал несколько подложных писем к султану, в которых Влад Дракула якобы умолял о помощи и прощении.
— Ты… – Сестра побелела от ярости. – Я разорву тебя голыми руками!
— И тогда никто не узнает правду. Дракулу считают извергом и маньяком, и поверь моему слову, Охотница, такая слава останется за ним на века.
Елена шагнула к монаху, намереваясь незамедлительно исполнить свою угрозу, но тут произошло непредвиденное – брат Яков швырнул ей под ноги какой–то предмет, и всю комнату заволокло клубами едкого дыма. Я закашлялась, подбежала к окну, а когда струя горного воздуха рассеяла дым, то обнаружилось, что монах исчез.
— Чертов алхимик, вечно выдумывает всякие мерзости! — Сестра внимательно осматривала стены кельи. – У него есть плоть, а значит, он не может раствориться без следа. Здесь должен быть подземный ход.
Елена оказалась права, вскоре мы нашли потайную дверь, но так и не смогли ее открыть. Брат Яков исчез, но Сестра была уверена, что рано или поздно найдет его, заставит сказать правду, сумеет оправдать и освободить Влада. Увы, этим ее планам не суждено было осуществиться…
***************
Высунув кончик языка, Валерия старательно перекрашивала свои ногти из черных в ярко–алые. Работа так увлекла ее, что она даже не заметила, как я вошла в номер. Пожалуй, мне тоже следовало уделить немного внимания своей внешности. Зеркало отразило немного растрепанную и явно невыспавшуюся девчонку. Отдохнувшей назвать меня было трудно – бессонные ночи и многочисленные экскурсии не способствовали поддержанию цветущего вида. Представляю, как удивиться мама, увидев вернувшуюся из турпоездки замученную экскурсиями дочь!
Пока я разглядывала свое отражение, лампочка над головой судорожно замигала, словно раздумывая перегореть ей или продолжать светить дальше. Это вернуло к неприятным воспоминаниям – на горнолыжном курорте кошмарная ночь началась точно также. Вначале замигал свет, затем взвыла собака, а под конец раздался холодящий кровь вопль… Теперь я не сомневалась – страшный голос принадлежал рыжеволосому монстру, бродившему по слонам гор. Пояна Брашов и Сигишоара находились на порядочном расстоянии друг от друга, но события, похоже, развивались по одному сценарию. Значит, чудовище следовало за мной, готовилось напасть в любую минуту… Впрочем, в панику впадать было рановато – собаки пока не выли, вместо этого замурлыкала под нос какой–то мотивчик Валерия. А вот свет продолжал
