транзакции осталось восемь минут».
– Черт! – вскрикнул шеф и оглянулся. – Где наш недоделанный гений? Где этот чертов хакер?
– Тут он! – отозвался кто-то из боевиков.
Длинноволосый парень сидел за одним из столов, тупо уставившись перед собой, и беззвучно шевелил губами.
– Слушай, ты, чудо в перьях! – рявкнул шеф. – Давай быстро сюда! Останови эту чертову программу! Прекрати транзакцию, пока с наших счетов не скачали миллионы!
– Вы записались у моего секретаря? – невозмутимым голосом проговорил хакер. – Вы же знаете, без предварительной записи я не принимаю!
– Что ты несешь? У тебя осталось всего восемь минут! Работай, скотина, работай быстро!
– Что вы себе позволяете! Разве допустимо так разговаривать с коронованными особами? – Хакер вскинул голову и высокомерно взглянул на лысого.
Тот побагровел, подскочил к парню и резко ударил его в живот. Хакер качнулся от удара, как тряпичная кукла, но на его бледном лице ничего не отразилось.
– Запишитесь у моего секретаря! – проговорил он холодно. – Возможно, я приму вас на следующей неделе.
– Слушай, ты… как тебя зовут, я забыл!
– Вильгельм четвертый, – подсказал парень. – Стыдно не помнить имени своего государя!
– Слушай, как бы тебя ни звали, у нас осталось всего семь минут! Сделай хоть что-нибудь! Я дам тебе целый мешок твоих таблеток! Я дам тебе денег, сколько ты захочешь! Я отправлю тебя отдыхать на Канары или на Мальдивы, только сделай что-нибудь! Я тебя умоляю! – С этими словами лысый толстяк плюхнулся на колени. – Ты видишь? Я ни перед кем не вставал на колени, а перед тобой стою!
– Ничем не могу помочь! – процедил хакер. – У меня через двадцать минут прием в шведском посольстве, через час – награждение орденом Кондора третьей степени, потом пресс-конференция, потом я должен посетить выставку…
Шеф вскочил на ноги, повернулся к одному из боевиков:
– Прижми этого подонка! Как следует прижми! Заставь его шевелиться! Только смотри – не выведи его из строя, он мне нужен живой и работоспособный!
Боевик кивнул, подскочил к хакеру и заломил ему руку за спину. Тот согнулся, но на его лице ничего не отразилось. Совершенно невозмутимо он проговорил:
– Кто вы такой? Я вас знаю? Как вы смеете входить в мои личные покои? Вы – мой новый камердинер? Тогда приготовьте мой парадный мундир, мне нужно одеваться…
Боевик недоуменно оглядел его, отпустил руку, достал из кармана зажигалку, щелкнул колесиком и поднес пламя к руке хакера. Тот даже не шелохнулся, только удивленно взглянул на боевика и произнес:
– Что за фамильярность? Вы себе слишком много позволяете! Я прикажу вас выпороть!
– Шеф, – растерянно проговорил боевик. – Кажется, он того… сошел с катушек!
Шеф схватился за голову, выругался и повернулся к монитору.
На экране высветилась надпись: «Транзакция завершена».
В это мгновение дверь офиса открылась, и на пороге появилась невысокая, крепко сбитая девушка с круглым, глуповатым, сильно накрашенным лицом.
– А вы что здесь делаете? – спросила она, удивленно оглядывая присутствующих.
Один из боевиков метнулся к ней, но шеф повелительным жестом остановил его и обратился к девушке:
– Вы, как я понимаю, здесь работаете?
– Да, я секретарь начальника, Даша… – отозвалась та растерянно. – А вы? Вы пришли к Михаилу Борисовичу?
– Можно сказать и так, – неопределенно ответил шеф. – Но вообще, Даша, мне кажется, вы – девушка умная и понимаете, что о нашем визите никто не должен знать.
Даша порозовела: ее редко называли умной.
– Даже Михаил Борисович? – уточнила она.
– Даже он, – подтвердил лысый незнакомец. – Мы доверяем вам, Даша, и надеемся, что вы оправдаете наше доверие.
По всему было видно, что этот лысый – очень важный человек, и его доверие польстило секретарше. К тому же в данный момент она была очень зла на шефа Михаила Борисовича, на Веронику, да что там, в нынешней ситуации Даша была зла на весь мир.
– Скажите, Даша, Вероника была здесь сегодня?
– Да, она ушла не больше получаса назад! – сообщила девушка с готовностью.
– А вы, случайно, не знаете, куда она направилась?
Даше хотелось оправдать доверие такого важного человека, и еще ей очень хотелось подложить свинью этой противной Веронике. Раз ее разыскивают эти люди – значит, она наверняка замешана в какой- то криминал! А она, Даша, давно подозревала, что Вероника занимается какими-то темными делишками. Правда, она их обделывает на пару с Михаилом… но он сегодня тоже вел себя как скотина! Кроме того, эти люди интересуются не им, а Вероникой… Но Мишка тоже подлец – сначала раскис тут, растекся, как мороженое на асфальте, Даша была уверена, что дело на мази. И уже предвкушала подарки: первым делом нужно будет выпросить колечко хоть с маленьким, но бриллиантом, потом шубку норковую, потом… ага, потом оказался суп с котом! Михаил рявкнул ей, чтобы закрыла офис и быстро выметалась, а сам удрал. В надежное место. И вся любовь. А все из-за этой холодной стервы.
Бабушка тут же вылезла пред Дашины очи. «Молчи, – говорила бабушка, – ты же видишь, что это за люди. Вон как обработали того парня, наркомана. Если им надо, они ни перед чем не остановятся. Могут и убить. Ты не должна посылать человека на мучительную смерть».
Это решило дело.
– Я не знаю, куда Вероника ушла сегодня, – проговорила Даша, невольно понизив голос. – Но я… совершенно случайно слышала ее телефонный разговор…
Она замялась, и лысый начальник, взглянув ей в глаза, погладил Дашу по руке и поторопил ее:
– Ну, так что же вы услышали?
– Я услышала, что она завтра улетает в Нью-Йорк! – отчеканила Даша.
– Я сразу понял, Даша, что вы – умная девушка! – проговорил лысый и переглянулся со своими людьми.
Они еще раз внимательно осмотрели офис и покинули его, прихватив тупо глядящего перед собой хакера.
Черная машина с тонированными стеклами остановилась на набережной под мостом. На заднем сиденье между двумя мрачными мужчинами в темных пиджаках сидел человек в некогда светлом льняном костюме, с короткими темными волосами, на висках слегка тронутыми сединой.
Всего несколько часов назад этот человек был элегантным и вальяжным господином из тех, перед кем открываются любые двери, хозяином жизни с платиновой кредиткой в кармане и золотым швейцарским хронометром на запястье…
Впрочем, на платиновой карточке оставались жалкие гроши, а часы на руке не были ни золотыми, ни швейцарскими, но то и другое со стороны не было заметно или по крайней мере не бросалось в глаза.
Теперь от прежнего великолепия почти ничего не осталось.
Льняной костюм был испачкан кровью и машинным маслом, две пуговицы из трех оторваны с мясом, а на левом лацкане можно было разглядеть отчетливый отпечаток рубчатой подошвы. Под глазом красовался свежий синяк, скула была разбита, во рту недоставало двух зубов. Самое же главное – в глазах этого господина больше не было уверенности и высокомерия, он был сломлен, раздавлен и ждал от будущего только плохого.
Это был теперь бывший хозяин жизни, бывший вальяжный господин, да что там – бывший человек.
– Ну что, Любомирский, – проговорил, повернувшись к нему, сидевший рядом с водителем лысый человек с маленькими пронзительными глазами, – похоже, что ты нам так и не скажешь ничего полезного. Я не думаю, что ты такой крутой. Ты просто действительно ничего не знаешь. Значит, ты нам больше не
