Другое понимание соотношения культуры и цивилизации характерно для В. Межуева, Э. Баллера, Н. Злобина и др. Культуру они рассматривают как процесс творческой деятельности личности, как творческое начало исторического процесса, а цивилизацию — как форму организации социальной жизни, создающей предпосылки для функционирования культуры. Отсюда противоречие культуры и цивилизации — творческого процесса и формы организации.
Таким образом, понятия «цивилизация» и «культура» отличаются сложностью и многозначностью. Нам представляется более правильным считать эти понятия взаимодополняющими. Если культура характеризует человека, меру его развития, способы самовыражения в различных видах деятельности, то понятие «цивилизация» определяет социальное бытие самой культуры. Современная мировая цивилизация не исходный пункт, а результат сложной и длительной эволюции первоначально отдельных, локальных цивилизаций, в том числе и тех, которые были затем разрушены, уничтожены более сильными.
1.3. Многообразие концепций культурно-исторического развития. Типология культур и цивилизаций
Попытки изучить все основные исторические типы и формы культуры человеческого общества привели к появлению различных концепций культурно-исторического развития. Первая группа таких концепций основана на идее целостности всемирной истории и базируется на теориях линейного развития истории и культуры. Идея всемирной истории связана с христианской идеей божественного промысла, управляющего судьбами человечества. Отсутствие или неясность связи между отдельными звеньями цепи, составляющей историю человечества, заполняется верой в это высшее руководство, которому лишь одному известна цель существования и чередования человеческих обществ. В христианской историософии (IV–V вв. н. э.) смысл истории рассматривался как последовательное движение человека к Богу. Человек в процессе этого движения должен был становиться совершеннее и свободнее, превращаться в сознательного творца исторического процесса. Все предшествующее появлению христианства схематизировалось в течение всех средних веков под формулой четырех монархий Данилова пророчества, последней из которых была Римская империя. Для последующей истории в этой схеме места не было.
Такой подход в истории развития человечества имел объективные основания: развитие общества шло очень медленно, слишком частыми и продолжительными были периоды застоя и упадка культуры отдельных стран и народов.
Средневековая схема всемирной истории подверглась всестороннему критическому анализу уже в эпоху Нового времени. Однако следует отметить, что сама идея линейного развития культуры, наоборот, получила всемерное распространение под влиянием взглядов протестантизма в Англии и Германии, Просвещения во Франции. Из теологической она постепенно превратилась в метафизическую и рационалистическую. В Англии от Ф. Бэкона до Г. Бокля ход мирового процесса объяснялся накоплением опытного знания. Во Франции от Ф. Вольтера до А. Кондорсе та же идея была развита в борьбе с церковью — как освобождение человечества от средневековых суеверий и преодоление католицизма путем секуляризации науки, торжества разума. В Германии, более зависимой от господства теологического мировоззрения, идея всемирной истории превратилась в руках романтиков и философов, от И. Гердера до Г. Гегеля, в учение о постепенной гуманизации человечества и приобщении его к свободе.
В рационалистических концепциях история первоначально рассматривалась как царство случайностей и произвола. Такие взгляды способствовали появлению идеи революции как скачка из царства принуждения («истории») в царство разума и свободы («природу»). Резкое несоответствие идей и итогов Великой французской революции конца XVIII в. позволило по-новому оценить историю, анализируя ее с научных позиций.
На создание рационалистической (всемирно-исторической) концепции истории большое внимание оказали идеи культа «великой личности» (Ф. Шлегель, И. Фихте, Ф. Шиллер). Впоследствии они были выражены в философии истории Гегеля и историческом материализме К. Маркса. И Гегель, и Маркс подчеркивали взаимосвязь духовного и естественного в историческом процессе, универсальность истории, действие в ней общих и объективных закономерностей. История проходит три ступени. У Гегеля — это восточный (азиатский), греко-римский (античный) и германский (европейский) мир. У Маркса в подготовительных рукописях к «Капиталу» — докапиталистическое, капиталистическое и посткапиталистическое общества.
Всемирно-исторический процесс определялся К. Марксом как движение от первого бесклассового общества (первобытно-общинного строя) через классовые (рабовладение, феодализм, капитализм) к новому бесклассовому обществу (коммунизму). Утверждалось, что смена общественно-экономических формаций осуществляется преимущественно путем революций и составляет всеобщий объективный закон исторического развития. Сам Маркс, сформировавший теорию формаций как обобщение исторического пути Европы, осознавал многообразие мира, невозможность подвести все страны под формационные характеристики. Поэтому государства с особенным характером развития он отнес к так называемому азиатскому способу производства. Последователи марксизма в его ленинской и сталинской интерпретации все мировое развитие определили как закон смены общественно-экономических формаций. То, что не укладывалось в упрощенную марксистскую схему, рассматривалось как особенность исторического развития. Современные сторонники линейной формационной теории развития истории выдвинули концепцию трех эшелонов развития мирового капитализма, отнеся Россию к странам «второго эшелона» — догоняющего и зависимого развития.
При всех различиях рассмотренных концепций в них можно отметить общую мысль — о доминирующей роли личности, о прогрессе человеческого знания и разума как движущей пружины самого прогресса. Для марксистской доктрины определяющим являлось развитие материальных оснований общества. Такой взгляд на всемирную историю был значительным шагом вперед, но он уже не соответствовал той новой познавательной ситуации, которая появилась к середине XIX в. Открытие новых цивилизаций, культур, крупномасштабные этнографические, археологические исследования привели к идее параллельного существования в истории замкнутых культурных типов, разрушающих картину линейного прогресса в истории человечества. Идея всемирности истории переживала кризис.
Возник принципиально иной цивилизационный подход, основанный на идее развития неповторимых национальных культур. История человечества теперь рассматривалась как пространство, заполненное регионально-культурными организмами или локальными цивилизациями. Выше уже говорилось, что одним из первых, кто выступил с позицией цивилизационного подхода и обосновал концепцию культурно-исторических типов, идею самобытности России, был русский историк, славянофил Н. Данилевский. Он доказывал, что славянство представляет собой особый исторический тип с целым набором признаков: этнографических, географических и др. Всего Данилевский насчитывал 10 замкнутых образований (культурно-исторические типы). Идея о нелинейном движении истории была воспринята славянофилами, доказывавшими самобытность русской культуры.
Сторонник циклического развития культуры О. Шпенглер выделял в истории 8 культурных типов: египетский, индийский, вавилонский, китайский, античный (аполлоновский), европейский («фаустовский»), византийско-арабский (магический), культуру майя. Он полностью отверг единство мировой культуры.
А. Тойнби представлял концепцию множественности цивилизаций в 12-томном труде «Постижение истории». Он исследовал 21 цивилизационный тип, впоследствии сократив свою схему до 13 самостоятельных локальных цивилизаций. В современном мире, по его мнению, существует одновременно 5 цивилизаций: китайская, индийская, исламская, русская и западная. Исходя из позиций культурологического плюрализма он развил представление о круговороте локальных цивилизаций, сравнивая этот процесс с биологической эволюцией. В отличие от своих предшественников А. Тойнби полагал, что в будущем
