бреши образовываются на месте фигурок правителей.
Антихристова власть
Русская покорность очевидна. Очевидно и другое: власть в России не любят. Терпят, но не любят. Могут любить царя – как мифическую фигуру. А власть, с которой сталкиваются каждодневно, русские по традиции терпеть не могут.
Уже в XVII веке власть сильно подорвала свой авторитет, произведя церковную реформу. Тут большая часть населения засомневалась – от Бога ли эта власть? А вдруг от дьявола? Правило «всякая власть от Бога» имеет исключения. А именно – перед самым концом времен должен править Антихрист. А вдруг он уже пришел?
Ему-то повиноваться ни в коем случае нельзя. Даже Иван Грозный признавал единственное ограничение власти: властям нужно повиноваться во всех вопросах, кроме веры.
Монахи Соловецкого монастыря, подобно тысячам верующих, восприняли церковную реформу как катастрофу. Покориться они не могли, а бунтовать против власти считали грехом, и видели из сложившейся ситуации один выход: написали письмо царю с просьбой, чтобы он прислал солдат и убил их: «Вели, государь, на нас свой меч присылать царьской и от сего мятежного жития переселити нас на оное безмятежное и вечное житие...» Многие ревнители старой веры сожгли себя в срубах. Но к смерти были готовы не все противники реформы... Часть населения ударилась в бега, чтобы зажить своей жизнью, абсолютно независимо от государства. И молиться по-старому.
Страна большая. В Сибирь бежали, на Урал. Государство хоть и деспотическое было, а не умело еще заставить всех мыслить одинаково. Особенно тех, кто далеко убежал. Вот и жили они там по-своему, да как еще эти земли суровые сумели освоить. Большая часть крупных русских капиталистов-промышленников – из старообрядцев.
Петр I, как нарочно, пытался утвердить в народе подозрения, что он Антихрист-то и есть.
Доказательства? Вот они! 4 января 1700 года всем жителям Москвы было приказано одеться в иноземные платья. На исполнение приказа было дано два дня. На седлах русского образца было запрещено ездить. Купцам за продажу русского платья были обещаны кнут, конфискация имущества и каторга.
Как отмечает Б. Успенский, «обязав людей носить «немецкую», т. е. европейскую, одежду, Петр в глазах современников превратил свое окружение в ряженых (подобно тому как ряжеными представали в свое время и опричники Ивана Грозного); говорили, что Петр «нарядил людей бесом»; действительно, европейское платье воспринималось в допетровское время как «потешное», маскарадное, и бесы на иконах могли изображаться в немецкой или польской одежде.
«Не понимая происходящего, – констатирует историк С. Платонов, – все недовольные с недоумением ставили себе вопрос о Петре: 'Какой он царь?' – и не находили ответа». Поведение Петра подталкивало к выводу: 'Никакого в нашем царстве государя нет'. Многие решили так: 'Это не государь, что ныне владеет'. Дойдя до этой страшной догадки, народная фантазия принялась усиленно работать, чтобы ответить, кто же такой Петр или тот, 'кто ныне владеет'. А с фантазией у нашего народа всегда было все в порядке».
Историк русского Зарубежья Борис Башилов рассказывает, что уже в первые годы XVIII века появилось несколько ответов: «Стали рассказывать, что Петр во время поездки за границу был пленен в Швеции и там 'закладен в столб', а на Русь выпущен вместо него царствовать немчин, который и владеет царством. Был и такой вариант: настоящий Петр посажен в бочку и пущен в море (вспомним князя Гвидона!). Существовал рассказ, что в бочке погиб за Петра верный старец, а Петр жив, скоро вернется на Русь и прогонит самозванца-немчина. Ходила в народе легенда о том, будто Петр родился от 'немки беззаконной', он замененный. 'И как царица Наталья Кирилловна стала отходить с сего света и в то число говорила: ты-де не сын мой, замененный'. Понятно, на чем основывался рассказ: 'Велит носить немецкое платье – знатно, что родился от немки'. В-третьих, среди раскольников выросло убеждение, что Петр – Антихрист, потому что гонит православие, 'разрушает веру христианскую'».
В 1705 году вспыхнуло восстание в Астрахани. Бунт начался из-за того, что губернатор поставил у дверей церквей солдат и приказал у всех, кто приходит с бородами, вырывать их с корнем.
«Стали мы в Астрахани, – писали в своих грамотах астраханцы, – за веру христианскую, и за брадобритие, и за немецкое платье, и за табак, и что к церкви нас и жен наших и детей в русском старом платье не пущали, а которые в церковь Божью ходили, и у тех платье обрезывали и от церквей Божьих отлучали, выбивали вон и всякое ругательство нам и женам нашим и детям чинили воеводы и начальные люди».
В своей челобитной царю астраханские люди жаловались на притеснения со стороны поставленных Петром иностранцев, которые «по постным дням мясо есть заставляли», служилых людей и жен их «по щекам и палками били». Полковник Девин тех «челобитчиков бил и увечил на смерть, и велел им, и женам, и детям их делать немецкое платье безвременно, и они домы свои продавали и образа святые закладывали; и усы и бороды брил и щипками рвал насильственно».
Один из вождей восстания говорил: «Здесь стали за правду и христианскую веру... Ныне нареченный царь, который называется царем, а христианскую веру нарушил: он уже умер душою и телом». Восстание в Астрахани продолжалось восемь месяцев.
В 1707 году по тем же религиозным и национальным мотивам поднимает восстание на Дону казак Булавин. К Булавину собирались все, кто хотел постоять «за истинную веру христианскую» против «худых людей и князей и бояр, и прибыльщиков и немцев и Петровых судей». Во время восстания тысячи русских отдали свои жизни в борьбе за «старую веру и дом Пресвятой Богородицы». Восстание было ликвидировано только к осени 1708 года. Часть восставших, не желая подчиниться царю, вместе с атаманом Некрасовым (около 2000 человек) ушла в Турцию.
Как и следовало ожидать, особенно сильное сопротивление предпринятой Петром ломке основ русской национальной жизни, оказали старообрядцы. Возникает небывалое до тех пор еще в мировой истории событие – народ начинает противиться царю как Антихристу.
В раскольническом сочинении «Собрание святого писания об Антихристе» давалась следующая оценка деятельности Петра I: «И той лжехристос нача превозноситися паче всех глаголемых богов, сиречь помазанников и нача величатися и славитися пред всеми, гоня и муча православных христиан».
По мнению неподготовленного к реформам народа, Петр дома и парки поганил идолами языческими, мраморными голыми девками. Помните эпизод в «Сказе о том, как царь Петр арапа женил»? Идет вечерок чин-чином в доме у боярина. Девушки прядут, песни русские поют. И вот – царь едет! Все скорехонько переодеваются в дурацкое и неудобное немецкое платье, спешат взгромоздить на стену картину с обнаженной женщиной: «Толстомясую сюда, толстомясую!!!»
От всех петровских безобразий ряды старообрядцев крепли. Отмежевывались, отгораживались от всех этих безумств и от государства вообще. По мнению Н. Лосского, от неприятия политических новшеств возникло и казачество – «результат бегства смелых предприимчивых людей, ищущих свободы от государства».
Данной ситуации дал комментарий Н. А. Бердяев: «Уход из государства оправдывался тем, что в нем не было правды, торжествовал не Христос, а Антихрист. Государство, царство кесаря, противоположно Царству Божьему, Царству Христову. Христиане не имеют здесь своего града. Они взыскуют града грядущего. Это – очень русская идея».
Тем не менее старообрядцы свои действия объясняли никак не вольнолюбием, а просто тем, что власть неправильная. Была бы правильная – повиновались бы.
И КАКОЙ ЖЕ РУССКИЙ...
ОБ ИЗМЕНЧИВОМ И МНОГООБРАЗНОМ ЗЛЕ
Все наши горькие беды оттого, что власть нас не любит.
Человеку нужна вера. В Бога. В Отчизну. Хотя бы для того, чтобы умножить себя, убить все ненужные ощущения, которые он не случайно испытывает, глухие эмоции, чьих названий он не знает. Справиться с жизненной паникой, от которой сердце колотилось о ребра, словно животное, внезапно осознавшее, что надо было бежать из клетки, пока ту не закрыли. Внезапно осознавшее, что теперь она захлопнулась навсегда. Как вчера. Как сегодня. Возможно, навсегда.
Так вот, для этого человеку нужна вера. В Бога. В Отчизну. А ее часто не случается. Потому. Что. На. Пути. К. Родине. Стоит. Власть.
Власть неумолима в своем бессердечии. Издали она напоминает вялую особу с неровно накрашенными
