точности переданной партнером информации. Я не рекомендую подобную технику, играя с партнером, описанным моим любимым писателем. Итак, Сомерсет Моэм: «Существует определенный тип игроков, с которыми я так и не научился находить общий язык. Эти игроки ни на секунду не задумываются над, казалось бы, простым фактом, что и у вас есть тринадцать карт; они будут игнорировать ваши заявки и не обращать ни малейшего внимания на ваши предупреждения. Мелкая это вода или высокая, они в жизни не выпустят штурвал из своих стальных объятий, а когда их сажают на контре, они приписывают это ни чему иному, как злой судьбе. Считайте, что вам отчаянно повезло, если они при этом мягко улыбнутся и процедят: «Знаете, партнер, я считал, что это выгорит». Я уже давно ищу книгу, которая подсказала бы, что делать с таким игроком. Застрелить – это слишком уж просто».
Несколько лет назад я играл в индивидуальном турнире «Мастерс» в Питсбурге и был буквально подвергнут китайским водяным пыткам. Совсем недавно ей присвоили лайф-мастера, и она, будто оперная дива, вся светилась от счастья и важности. Я неплохо проходил турнирные препятствия, когда на мою голову свалилась эта женщина. В первой же сдаче, на мое открытие одной пикой последовал ответ «две бубны». Я повторил пику, и она поставила «два бескозыря». Там, где две пики были бы легкой прогулкой, она уселась без разу. Следующие три сдачи прошли аналогично: я ставил верный контракт, но ни один из них сыграть мне не дозволили. И всякий раз она садилась. Если бы мне пришлось сыграть с этой женщиной еще хоть тур, я бы, пожалуй, пригласил Вилли Моэма с его ружьем. И, все-таки, удача сопутствовала мне, я выиграл этот турнир с отрывом в пол-очка.
«Я же просил тебя не смотреть в свои карты»
Зачастую жертвами подобного нелепого поведения становятся и чемпионы. Один из сильнейших бриджистов двадцатых и тридцатых годов П. Хал Симс запрещал своим партнерам делать бескозырные заявки. Если его паре и суждено разыгрывать этот контракт, то П. Хал предпочитал делать это самолично. Однако его превосходство было столь очевидным, что желающие возражать, как правило, не находились. Партнеры Симса почитали за благо подчиниться этой тирании.
Этого, однако, нельзя было сказать о Митчеле Барнесе, основном игроке моей международной команды. Он играл с Чарльзом Лохриджем. Эти двое представляли собой такую веселую, такую непредсказуемую и такую классную пару, какую вам вряд ли приходилось когда-либо видеть. Однако турнир, о котором я сейчас вспоминаю, отнюдь не был их звездным часом и, чтобы хоть как-то переломить судьбу, Чарли сделал другу следующее предложение: «Слушай, Митчл», – сказал он. – «Когда в очередной раз нам попадется пара «чайников» прошу тебя, не трудись даже заглядывать в свои карты. Всю торговлю я беру на себя».
Вскоре Митчл и Чарли обнаружили перед собой пару лайф-мастеров, которые все же отвечали определению «чайников» по Барнесу–Лохриджу. Чарли, мгновенно оценив свою руку, взорвался открытием шести бубен. Враг оказался в шоке. Ни один из оппонентов и слыхом не слыхивали о подобных акциях на первой руке. Митчл особо не удивился, посчитав однако, что партнер проявляет излишнюю самоуверенность и, ослушавшись точных инструкций последнего, заглянул в свои карты. Его виноватый взгляд зафиксировал четверку бубен с К10 во главе, туза сбоку и Д10 в третьей масти. Он прикинул, что, если Лохридж позволил себе открыться, то Митчл заказал большой шлем, в результате чего они сели без одной. «Понял?» – произнес Лохридж в великой досаде. – «Тебя же просили не смотреть в свои карты!»
Давайте отметим, что Лохридж продемонстрировал простой, ясный и старомодный бридж, хотя сама идея была, конечно, глупой. Поддержка Митча исключительно верна, а провал – исключительно не совести Чарли. Но все-таки, давайте запомним один урок, преподнесенный нам этим примером. Эксперты ставят контракты так, как если бы они у них действительно были, даже если их нет. Они знают, что определенно число проигранных очков – ничто по сравнению с доставленными домой шлемами, особенно, если эти шлемы появились в результате подобных взрывных акций – ведь у противника – явный недостаток информации, что мешает ему дать контру и организацию приличную защиту.
Кто должен играть шлем?
Что еще знают эксперты о шлемах? Они знают, с какой руки следует шлем разыгрывать и как его доставить в эту руку. Речь идет о шлемах, которые с одинаковым успехом можно играть в одной из малых пик у Юга, а у Юга, в тоже время, четыре хороших червы против четырех фосок Севера. Какой шлем следует ставить? Шесть червей или шесть пик? Вот путь, по которому идут эксперты, решая эту проблему.
Все мощные руки имеют одно уязвимое место – это бесфигурный дублетон или триплет. Миллион очков ничего не значит, бесфигурный дублетон – это то место, где вас могут посадить и посадить быстро, не обращая внимания на ваши красивые очки. С другой стороны, не видать вам гейма, если партнер – совершенный банкрот, то есть вы вправе рассчитывать на одну-две фигуры в его коллекции. Если одна из них (лучше несколько) находятся к тому же в вашей уязвимости масти, то дышать становится немного легче. Так кто же должен разыгрывать?
Конечно, партнер. Выбирая разыгрывающего, вы одновременно выбираете направление атаки, которая, в данном случае, пройдет к его фигуре, а не через эту фигуру к вашему несчастному дублетону. Если он держит Кх или TД в вашей слабой масти, то его четвертая позиция ожидающего просто великолепна по сравнению с вашей.
Из этого напрашивается простой вывод: если вы собираетесь играть шлем, имея Кх в неупоминавшейся масти, сделайте все возможное, чтобы стать разыгрывающим, гарантируя, таким образом, определенную защиту против опасной атаки.
Предлагаю посмотреть, как работает эта ключевая стратегия при простановке шлемового контракта.
Юг поднял:
♠TKД1074 ♥53 ♦TK6 ♣Д7
Открыв торговлю одной пикой, он к своей радости услышал в ответ «два бескозыря». На этот момент и эксперт и средний игрок приходят к одному выводу: похоже на руках есть шлем, либо пиковый, либо бескозырной. Но средний игрок, занимающий место Юга, почти, наверное, закажет шесть пик. Почему? Во- первых, с детской непосредственностью он соблазнится записью 100 очков, причитающихся ему за онеры, а, во-вторых, он знает, что на линии имеется, как минимум, восьмикарточная масть с TДK10 во главе, а это, что ни говорите, очень впечатляющее козырное содержание.
Эксперт все это воспримет крайне спокойно, но его глаза беспристрастно зафиксируют пустой дублетон в червовой масти, после чего автоматически последует шесть бескозыря. Это позволяет сделать разыгрывающим партнера, а атака пройдет через ваш дублетон к его онерам. Посмотрите на эту руку и прикиньте результаты:
♠В53 ♥К97 ♦Д109 ♣ТК86
Лил Абнер сказал бы так: «Любому дураку становится ясно, что произойдет при розыгрыше истины пик. Червовая атака от Запада прорежет К97 болвана и быстренько выиграет две взятки, оставляя контракт без разу. Но шесть бескозыря – контракт железобетонный, так как на Земле еще не придумали атаку на короля червей Севера со стороны Востока».
Я был свидетелем того, как по-разному реагируют на эту сдачу эксперт и средний игрок. Это один из классических раскладов, позволяющих распознать новичка и человека, играющего в лиге, скажем, лет десять.
4. ДОСТИЖЕНИЕ НАИЛУЧШЕГО ИЗ ВОЗМОЖНЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ
