6. Положительное общение и подавление агрессивных чувств
Как уже отмечалось при описании основных закономерностей подкрепления, поощрение относится к основным способам подкрепления, позволяющим добиться повторения такого поведения партнера, которое считается желаемым. Как позитивные оцениваются заключения, вызывающие положительные эмоции у партнера; таким образом желаемое поведение подкрепляется.
Поощрением желаемого поведения можно достичь значительно большего эффекта, чем наказанием нежелательного поведения. Исходя из этого, разрабатывались принципы использования таких знаков поощрения, как проявление интереса, похвала или улыбка, и при нежелательном поведении. Данные принципы во многом напоминают классические рекомендации Carnegie (1939) по поводу того, как достичь успеха при общении. Применение такого подхода в тактике супружеской терапии было проанализировано в специальном исследовании, проведенном на базе супружеской консультации в Готтвальдове [Jakes, Kratochvil, 1977]. Результаты анализа приведены в конце этой главы (см. «Супружеская тактика»).
Потребность в положительном общении может достигнуть такой интенсивности, что вступит в противоречие с потребностью аутентичного общения. В действительности мы можем испытывать злость и желание выбранить своего партнера, однако тактика и знание принципов положительного подкрепления обязывают нас сдерживать свои чувства и попытаться найти в поведении партнера то, на что можно было бы реагировать спокойно. Вернемся к примеру, приведенному Knox (1971), если муж позвонит жене и сообщит, что придет домой позже, а жена его выбранит, то в следующий раз в подобной ситуации он. уже ей не позвонит. Если жена хочет, чтобы муж при незапланированной задержке информировал ее об этом по телефону, она должна применить положительное подкрепление; например: «Спасибо тебе, хорошо, что предупредил». Вряд ли в данном случае жена испытывает радость от того, что муж ее предупредил, скорее она чувствует злость, ведь он вернется поздно. Однако такое поведение позволяет избежать проблем.
Приведенный пример показывает, что возможно совмещение положительного и аутентичного подкрепления; например: «Мне неприятно, что ты не придешь, я ждала тебя, но я довольна, что ты предупредил» (или если она не хочет «быть довольной», то во всяком случае может сказать: «Ценю, что ты позвонил»). Иногда, правда, весьма не просто «не наказывать» критикой, выговором, напоминаниями или упреками поведение, которое нас совершенно однозначно озлобляет, и заставить себя похвалить и положительно оценить поведение, которое, как нам представляется, должно быть естественной обязанностью партнера.
Относительно предпочтения тактичности или аутентичности мнения современных исследователей расходятся. Некоторые из них апеллируют к разуму и воле, а также к способности человека познать и использовать закономерности. Человек должен уметь владеть своими чувствами и управлять своим поведением. Используя подходящие стимулы, можно управлять поведением партнера так, чтобы оно было направлено к желаемой цели [Harper, 1969; Jacobson, 1977; Plzak, 1978]. Другие считают более целесообразным открытое проявление испытываемых чувств, как положительных, так и отрицательных [Satir, 1964; Bach, Bernhard, 1971; Rogers, 1972].
Bach, Goldberg (1974), например, отрицают идеал так называемого хорошего человека, который умеет владеть собой и не проявляет отрицательных чувств, так как не хочет задеть или обидеть другого; такой человек наносит вред себе (внутреннее напряжение без разрядки может дать соматические осложнения) и браку (скрытность может быть причиной отчуждения). Рабочая группа Янковского в Польше винит в неаутентичном общении (когда супруги внешне очень милы, а внутри агрессивны) один из шизогенных факторов, пагубно влияющих на детей; дети, которые постоянно видят внешнюю мягкость и скрытую злость, не знают, чему верить — тому, что слышат, или тому, что чувствуют. Подобная несовместимость мешает ребенку разобраться в противоречиях, правильно оценить ту или иную ситуацию. Это может привести к нарушению реалистического восприятия мира. Авторы отдают предпочтение аутентичному проявлению злости, в противном случае она может нарастать и спровоцирует конфликт. По крайней мере все становится ясным, однозначным, открытым и неискаженным.
Признаем ли мы необходимость как аутентичной, так и позитивной коммуникации — пока остается проблемой; как справиться с агрессивностью, напряженностью, неудовлетворенностью, подавленностью или злостью, когда от нас требуется положительная реакция? Эту проблему решить нелегко, особенно у индивидуумов, склонных к проявлению сильных отрицательных эмоций. Существует по меньшей мере пять различных способов, с помощью которых можно попытаться ее решить.
Перенос аффекта. Одним из распространенных способов реализации аффекта является перевод его в моторную форму, не затрагивающий супружеских связей. Для этой цели используются различные приемы, например пробежка или прогулка быстрым шагом, тренировка с боксерской грушей, участие в коллективных играх (футбол, волейбол и т. п.) или другие занятия спортом, при которых снимается внутреннее напряжение. Ценным способом использования эмоциональной активизации организма непосредственно в семье может быть проведение различных домашних работ, требующих физического напряжения (рубка дров, чистка ковров и дорожек, мытье окон, работы в огороде). В некоторых случаях можно прибегнуть и к таким безвредным деструктивным проявлениям, как разбивание заранее приготовленных старых тарелок или других предметов (не обязательно в присутствии партнера).
Снятие аффекта. Для этой цели прежде всего используется навык релаксации, достигаемой с помощью аутогенного тренинга. При возникновении напряжения для достижения состояния релаксации, не совместимого с аффектом, следует принять свободную позу и расслабиться, вызвать ощущение тяжести в конечностях, тепла и покоя; можно использовать нейтрализующие аффект формулы («я спокоен, мне хорошо» и т. д.).
Подавление аффекта. Подавление означает запрещение внешнего проявления своих чувств. С точки зрения динамической психотерапии подавление представляет собой наименее желательную форму, поскольку возникает опасность кумуляции, хотя на практике без этого трудно обойтись. Если человек последует совету сдерживать себя и не говорить или не делать того, что в данной ситуации с точки зрения логики было бы ошибочным, это может принести успокоение, чувство удовлетворения, что в определенной степени способно компенсировать подавленный отрицательный аффект.
Lasswell, Lobsenz (1976) рекомендуют подумать, прежде чем начать открыто высказывать своему партнеру критические замечания, задав себе такие вопросы: «Верно ли то, что я хочу сказать? Целесообразно ли это говорить? Подходящий ли для этого момент? Уместно ли это?». При селективной аутентичности (при контролируемой чистосердечности) мы не говорим неправды, т. е. того, о чем в настоящее время не думаем или чего не чувствуем. Мы сообщаем то, о чем действительно думаем, но отбираем мысли и сообщения с учетом реакции партнера, настоящей ситуации и перспективы дальнейшей совместной жизни с ним.
Сообщение об аффекте (или чувствах). Отрицательный аффект (или отрицательное чувство) по отношению к партнеру, его поведению часто проявляется в виде критики, упреков, выговоров, обидных, оскорбительных замечаний («ты эгоист, себялюбец, неспособный, глупый» и т. д.), предположений о злом умысле («ты делаешь это, чтобы унизить меня, делаешь все мне назло») или неприятных прозвищ из зоологического или другого лексикона. Вместо выражений, которые обижают партнера, тем самым автоматически ставя его в оппозицию, можно просто сказать, какие чувства вызывает у вас то или иное поведение партнера.
Например, явно агрессивное выражение «безумный водитель» можно трансформировать в более нейтральное, касающееся собственных чувств, «когда ты едешь так быстро, я испытываю страх». Аналогично вместо выражения «ты эгоист и неряха» можно сказать: «когда ты не помогаешь мне в уборке, я злюсь»; «когда ты не убираешь за собой, меня это раздражает»; «когда ты излишне тратишься, мне досадно». Основная схема необидного выражения негативных эмоций выглядит так: «когда ты делаешь X в ситуации Y, я чувствую Z» [Gottman et al., 1976]. В этой форме аутентичного проявления отрицательных эмоций партнер не обозначается как виновник, вопрос вины остается открытым: мой страх может быть в
