что христианин ведет внутренние поиски. Внешняя сторона, например таинства, тоже имеет значение, и ею не следует пренебрегать, но это значение определяется внутренним смыслом, тем посланием, которое донесено до сокровенного сердца верующего. О крещении он говорил: 'Какая польза окроплять человека святой водой снаружи, если он развращен внутри?'
Короче говоря, Эразм стремился изменить обычаи, чтобы люди вели благопристойную и умеренную жизнь, учились и размышляли, развивая в себе внутреннее благочестие, и чтобы церковь поощряла все это. Несмотря на скромное происхождение, он в конечном счете завоевал уважение и восхищение разделявших те же надежды ученых Европы, выразителем взглядов которых он стал. В число его почитателей входили многие титулованные и даже некоторые коронованные особы. Его последователи работали секретарями и воспитателями при самых могущественных дворах Европы. Та реформация, сторонником которой он выступал, казалось, вот-вот произойдет.
Затем началась протестантская Реформация. Страсти накалились. Проявлять терпимость и умеренность становилось все труднее. Речь шла уже не о реформировании обычаев и не об уточнении отдельных аспектов христианского богословия, которые могли трактоваться неправильно, а о радикальном изменении некоторых фундаментальных предпосылок традиционного христианства. Сторонники противоборствующих лагерей искали поддержки у Эразма, но он предпочитал не вмешиваться в конфликт, в котором, как ему казалось, страсти брали верх над разумом. В конце концов, как мы увидим дальше, он порвал с Лютером. Тем не менее он отказывался поддерживать католиков в их борьбе против протестантов. К концу жизни он приобрел почитателей в обоих лагерях, но имел очень мало последователей. Из своего рабочего кабинета он продолжал призывать к умеренности, к реформации по гуманистическому образцу, убеждал следовать древним добродетелям стоиков и платонистов. Но прислушивались к нему немногие, во всяком случае – при жизни, и он жаловался: 'Я ненавижу распри, потому что они противоречат учению Христа и внутреннему расположению природы. Сомневаюсь, что какую-либо из противоборствующих сторон можно заставить замолчать без серьезного ущерба. Совершенно ясно, что многие из реформ, к которым призывает Лютер, крайне необходимы. Единственное мое желание заключается в том, чтобы теперь, когда я стал старым, мне было дано увидеть результаты моих усилий. Но обе стороны упрекают меня и пытаются оказать на меня давление. Кто-то утверждает, что коль скоро я не выступаю против Лютера, я согласен с ним, лютеране же объявляют меня трусом, отошедшим от Евангелия'{1} . Но по прошествии веков, когда страсти улягутся, протестанты и католики согласятся друг с другом в том, что это был человек великого ума и благородного сердца и что всем им есть чему у него поучиться.
Мартин Лютер: путь к Реформации
Многие относятся к христианской вере как к чему-то очень легкому и понятному, а то и просто причисляют ее к разряду добродетелей. Происходит так потому, что сами они ее не переживали и не испытывали великой силы веры.
Мартин Лютер
За всю историю христианства мало кто становился предметом таких ожесточенных споров, как Мартин Лютер. Одни представляют его извергом, разрушившим единство церкви, 'диким кабаном', растоптавшим Божью ниву, монахом-вероотступником, посвятившим жизнь разрушению самих основ монашества. В глазах других он выглядит настоящим героем, благодаря которому восстановилась проповедь истинного Евангелия, поборником библейской истины, реформатором разложившейся и отступнической церкви. Но в последние годы среди христиан различных вероисповеданий наблюдается все большее единство во взглядах по этому вопросу. Изучение жизни и деятельности Лютера с большей объективностью побудило и католиков, и протестантов пересмотреть свои позиции, отстаивая которые они в пылу полемики не принимали в расчет исторических исследований. Сейчас мало кто сомневается в искренности Лютера, и многие католические историки признают обоснованность его протеста и его правоту по многим вероучительным вопросам. С другой стороны, лишь немногие протестантские историки продолжают рассматривать Лютера как героя- исполина, который почти в одиночку реформировал христианство и чьи грехи и ошибки не имеют особого значения.
Лютер был эрудированным и ученым человеком с простыми и даже грубоватыми манерами. Возможно, именно это помогало ему выражать глубочайшие богословские мысли в такой форме, чтобы они быстро находили отклик среди народных масс. В вере он был настолько искренним, что она стала для него всепоглощающей страстью и, стремясь выразить ее, он мог вести себя как неотесанный простолюдин. Ничто другое не имело для него такого значения, как вера и послушание Богу. Получив уверенность, что Бог направляет его на определенные дела, он шел по этому пути до конца. Он явно был не из тех учеников, кто, взявшись за плуг, оборачивается назад. Лютер мастерски владел словом, одинаково хорошо зная латинский и немецкий, хотя и проявлял склонность излишне преувеличивать значение того или иного положения и тем самым искажать его смысл. Убедившись в правоте своего дела, он был готов противостоять самым могущественным властителям своего времени. Но сама глубина его убежденности, его страстная приверженность истине и склонность к преувеличениям побуждали его использовать столь сильные выражения и отстаивать столь радикальные взгляды, что позднее он сам и его последователи будут об этом сожалеть.
С другой стороны, распространению взглядов Лютера в значительной мере благоприятствовали условия, которые создал не он, на которые он никак не мог повлиять и о роли которых в процессе реформации он имел лишь смутное представление. Благодаря изобретению печатного станка его сочинения доходили до такого числа читателей, которого не знала рукописная книга. Лютер, по сути дела, первым начал использовать печать как средство пропаганды и писать в надежде на дальнейшее широкое распространение своих сочинений. Рост националистических чувств в Германии, которые он разделял, давал ему неожиданное, но весьма ценное подспорье. Многие реформаторы-гуманисты, не соглашавшиеся с целым рядом его утверждений, тем не менее заявляли, что его надо сначала выслушать, а не осуждать заведомо, как это было в случае с Яном Гусом. Незамедлительному и безоговорочному осуждению Лютера не способствовали и политические условия, сложившиеся в начале эпохи Реформации; когда же гражданские и церковные власти решили успокоить разразившуюся бурю, было уже поздно. Изучение жизни и деятельности Лютера с очевидностью доказывает одно: Реформация произошла не потому, что так решил Лютер, а потому, что для нее пришло время, потому, что этот великий реформатор, а вместе с ним и многие другие были готовы исполнить свою историческую миссию.
Лютер родился в 1483 году в немецком городе Эйслебене. Его отец, по происхождению крестьянин, сначала был рудокопом, а затем стал владельцем нескольких литейных мастерских. Детство Мартина нельзя назвать счастливым. Родители воспитывали его в строгости, и много лет спустя он с горечью рассказывал о том, каким наказаниям подвергался в то время. В течение всей жизни он не раз впадал в меланхолию и состояние тревоги, которые некоторые исследователи объясняют крайней суровостью обращения с ним в детстве и в отроческие годы. В школе поначалу дела шли не лучше, и впоследствии он вспоминал, что его секли, когда он не знал уроков. Не стоит преувеличивать значение этих ранних испытаний и считать, что они предопределили весь дальнейший ход жизни Лютера; тем не менее они, несомненно, наложили глубокий отпечаток на его характер.
В июле 1505 года, в возрасте почти двадцати двух лет, Лютер поступил в августинский монастырь в Эрфурте. К такому решению его подвели несколько причин. За две недели до этого во время грозы его охватил страх смерти и ада, и он дал обещание св. Анне стать монахом. По его собственным словам, в монастырь его привели трудные условия, в которых он рос. Отец прочил его в адвокаты и не жалел усилий, чтобы дать ему необходимое образование. Но Лютер не хотел быть юристом, и вполне возможно, что он,
