скотоводами были уже заняты, и мирное разделение перестало быть практическим разрешением разногласий. Усугубила положение и высадка европейцев на мысе Доброй Надежды — их экспансия на север, с «палками, которые стреляют огнем», практически поставила бушменов на грань вымирания. При последующей агрессии с юга и запада, после объединения в 1818 году племен зулусов, разрозненные тсванские деревни оказались весьма уязвимыми. В ответ тсвана перегруппировались и впервые начали образовывать высокоструктурированные общества. И вскоре каждое тсванское племя уже управлялось потомственным монархом, а его подданные проживали в централизованных городах и окружающих их деревнях.
Законопослушность и устройство обосновавшегося в городах ботсванского общества поразили христианских миссионеров, начавших прибывать сюда в начале девятнадцатого века. Никто из них, в том числе и великий Ливингстон, кажется, так и не произвел впечатления на тсвана — обратить удалось только малое количество местных жителей, — хотя миссионерам и случалось давать советы, порой ошибочные, касательно отношений с вторгающимися европейцами. Тем временем буры предприняли свой «Великий трек» по реке Вааль, по пути пересекая территории тсвана и зулусов и всячески насаждая им законы белых. Многие тсвана пошли работать на бурские фермы — как правило, не по своей воле, и совместная жизнь тут лишь очень редко была безоблачной: в качестве протеста против беспорядочного насилия и гонений часто вспыхивали бунты. К 1877 году враждебность достигла такого уровня, что Британия выступила с аннексией Трансвааля и объявила Первую англо-бурскую войну. Буры немного отступили, признав на словах Преторский договор 1881 года, но в следующем году вновь вторглись на территории тсвана, вынудив последних снова просить защиты у Британии. Когда же из Лондона последовали лишь кое-какие обещания, некий миссионер, Джон Макензи, — друг короля бангвато Кхамы Третьего из Шошонга, одного из немногих обращенных в христианство, — начал кампанию от лица тсвана. Вскоре Макензи стал уполномоченным по провинции, на какое-то время всё наладилось, и, самое главное, буры держались на расстоянии.
Увы, никто не принял во внимание появление Сесиля Родса. Полный решимости осуществить свой экспансионистский план по установлению владычества Великобритании над Африкой от мыса Доброй Надежды до Каира, он сумел — несомненно, используя весьма коварные приемы — перенять должность у Макензи. Довольно скоро африканские вожди поняли, что намерениями Родса движут деньги, а не благородство. Встревоженный тем, как именно этот человек пытался усиливать британское влияние на территории тсвана, Кхама Третий в сопровождении вождей Батвена и Себеле отправился в Англию. Там они добились аудиенции у королевы Виктории. Несмотря на радушный прием, оказанный во дворце, у Джозефа Чамберлейна, министра по колониям, оказались дела поважнее. Он отправился в отпуск.
К счастью, к находившимся в затруднительном положении и, несомненно, несколько продрогшим вождям подоспела помощь в лице Лондонского миссионерского общества. Опасаясь, что Родс и компания разрешат продажу алкоголя в Бечуаналенде (как тогда называлась современная Ботсвана), Общество надавило на правительство. Миссионеры желали сами вести дела в стране, и амбициозные планы Родса — по крайней мере, в этой части Африки — были расстроены.
— Какое-то время вы, британцы, сохраняли контроль над Бечуаналендом, и этот период был не особо богат событиями, пока в 1966 году Ботсвана не получила независимость. Да, это действительно очень молодая страна. — Последнее замечание Грэхема мне было особенно приятно услышать: Республика Ботсвана и я, как теперь выяснилось, были ровесники.
— Президентом был избран Серетсе Кхама. Надеюсь, о нем-то ты слышал? Был женат на англичанке. Не знаешь? Ох, ладно, обязательно расскажу тебе потом.
Я поблагодарил собеседника, ничуть не сомневаясь, что он так и сделает.
Добыча алмазов преобразовала Ботсвану, ранее входившую в десятку беднейших стран мира, в государство с самой стабильной после ЮАР экономической системой среди стран, расположенных южнее Сахары. Загадочное открытие в 1967 году (всего лишь спустя несколько месяцев после обретения независимости) огромной «трубки», или жилы, «ледка» под Орапой, в Центральной провинции, вызвало у британцев подозрения, что тсвана было известно о залежах алмазов уже давно, но им удавалось скрывать месторождение, пока колонизаторы окончательно не покинули страну. После объявления об этом открытии лондонские воротилы бизнеса наверняка рвали на себе волосы от досады, подумал я со смешком, когда мы въезжали в город. Хотя на данное время большая часть населения все еще бедствует, открытие этих залежей превратило страну пустыни в крупнейшего производителя драгоценных камней в мире, с огромными запасами иностранной валюты. И вскоре пула утвердилась в качестве самой твердой африканской валюты.
По сравнению с остальными африканскими государствами, Ботсвана до сих пор владеет огромными богатствами, ее экономика стабильна, и этой стране единственной выпало счастье иметь здравомыслящее, благородное правительство, одновременно деловое и альтруистическое. Несмотря на разрушительное наводнение 2000 года, оставившее без крова семьдесят тысяч человек, а также недавнюю засуху, приведшую к значительным трудностям, в особенности на западе страны, население Ботсваны остается миролюбивым и с неизменным оптимизмом смотрит в будущее.
Когда мы свернули на небольшую подъездную дорогу, Грэхем как раз закончил свой урок истории, и вскоре мы остановились у проволочных ворот, из-за которых выступали китайские розы и тропический жасмин.
Глава 6
На берегах Чобе
— Так ты уверена, что взяла все необходимое? — спросил Грэхем, наконец-то уложив в багажное отделение семейного автомобиля едва ли не с десяток чемоданов. Его жена, Джейни, тем временем проверяла, достаточно ли удобно пристегнуты на своих местах их дочки Бекки и Саманта.
— Да вроде все.
— Знаешь, Уилл, я думаю, все у тебя получится.
Не стесняйся, пользуйся в нашем доме всем, чем хочешь. Бери что понадобится. Единственная твоя забота — это кормить собак. Все просто!
Я украдкой взглянул на двух огромных родезийских риджбеков, которые, рыча и клацая зубами, рыскали вдоль изгороди в поисках жертвы. Слюна так и капала из их пастей.
— Не скучай! — Напутствовав меня напоследок, Грэхем дал задний ход, развернул машину и устремился в Йоханнесбург. Когда они скрылись из виду, я предпринял стремительное отступление в дом. И как раз вовремя: мне удалось захлопнуть переднюю дверь, прежде чем две псины ворвались внутрь. Подперев дверь рюкзаком, я задумался о своем новом положении.
Лучше приема, оказанного мне Грэхемом, и представить было невозможно. Как только мы после матча оказались в его большом и уютном, построенном в западном стиле доме в центре городка — неплохое служебное жилье ему тут выделили, — он представил меня своей семье, открыл холодильник, достал пиво и разжег braai — повсеместно распространенный южноафриканский гриль для барбекю.
Когда пламя занялось и мы с глубокомысленным видом расположились в парусиновых креслах, он начал вторую лекцию, посвященную Африке. В то время как его домочадцы тихонечко сновали туда-сюда — якобы собирая вещи, однако я подозреваю, что они просто все это уже неоднократно слышали, — Грэхем с нескрываемым восхищением рассказывал мне о Серетсе Кхаме из племени бангвато.
Имя Серетсе Кхамы, первого президента Ботсваны, в стране до сих весьма почитаемо. От британцев он унаследовал доведенную в результате их правления до нищеты и едва ли известную остальному миру страну, а после себя оставил демократическое и неизменно процветающее государство, играющее значительную роль в жизни юга Африки.
Серетсе родился 1 июля 1921 года в Серове, на юго-западе британского протектората Бечуаналенд. Он был королевских кровей — сын Секгомы Кхамы и внук всемирно известного кгоси Кхамы Третьего, вождя бангвато из Центральной Ботсваны — того самого, что когда-то был приглашен на чай в Букингемский дворец и со временем сокрушил власть над своей страной Британской южноафриканской компании и Сесиля Родса.
