открытой злобой, как в листке Геббельса. Отметим также, что антидемократическая и антисемитская агитация имела хождение не только в Германии. Во Франции тоже существовало движение «Аксьон франсез», выступавшее в течение многих лет против республиканского строя и его институтов и против евреев и прочих меньшинств, заклейменных определением «чуждые элементы». Но это движение никогда не было массовым и не получало существенной поддержки рабочего класса.
Только Гитлер и Геббельс сумели ловко использовать антисемитизм, чтобы обеспечить себе достаточное число активных последователей и положить конец существованию Веймарской республики. Их главный лозунг, повторявшийся тысячекратно, гласил: «Германия, пробудись! Будь прокляты евреи!» Некоторые из немцев полагали, что Гитлер, придя к власти и «пробудив Германию», этим и ограничится, но никто не утверждал этого с полной уверенностью, и исторический факт состоит в том, что Гитлер преуспел именно благодаря обеим частям призыва. И Гитлер, и Геббельс всегда считали тему антисемитизма особенно эффективным и сильным средством пропаганды, и можно уверенно утверждать, что их успех подтвердил обоснованность их надежд.
Непременной и важной принадлежностью новой газеты стали передовые статьи, которые сочинял сам Геббельс, подписывая их «Доктор Г.». Он придавал им большое значение, заявляя, что это — своего рода плакат, или краткая речь, обращенная непосредственно к читателям и помещенная на самом видном месте. Действительно, это было обращение не к «читающей публике», а к «людям с улицы» — примитивное чтиво для любителей маршировать и утверждать себя на улицах. Передовицы были написаны кратко, конкретно и выразительно, представляя собой готовый материал для пропагандиста. Согласно канонам бульварной журналистики, первая же фраза статьи должна была захватить читателя, чтобы он уже не мог оторваться от чтения до самого конца, но только для этого автор использовал не детективные «ужасы», а рассказы о кулачных драках, призывы к беспощадным расправам, клятвы в верности свастике и проклятия в адрес врагов.
— Почему «Атака»? — вопрошал Геббельс в первом номере и рисовал в ответ мрачную картину обнищавшей Германии, ставшей колонией еврейских финансовых воротил, в которой не могут найти себе дела три миллиона безработных. Дальше следовало энергичное обличение республиканского режима и всех политических партий («Они зарабатывают деньги на похоронах нации и радуются несчастьям народа!») и, разумеется, картина светлого будущего, грядущего с приходом тоталитаризма: «Истинные германцы должны знать, что политические партии — это не Германия и что «жуки» из парламента — не ее вожди. Мы говорим — «Долой!» этим жалким шайкам и их главарям, которые привели Германию к руинам и отчаянию. Будущее Германии — в руки германского народа!». Эти провокационные лозунги были направлены против всех политиков, не являвшихся нацистами, объявляя их «плохими немцами». Так использовались радикальные настроения недовольных, чтобы сломать существовавший порядок. «Мы видим все! — грозил Геббельс. — Нам уже нечего терять!» Эти призывы имели целью загипнотизировать читателя, заставить его маршировать к указанной цели — так называемому «Германскому государству рабочих»: «Во все времена нападавший был сильнее обороняющегося; вот почему мы атакуем!»
Остальные статьи газеты были, как правило, скучными и вульгарными. Только Геббельсу удавалось придать интерес разрушительным нацистским доктринам и объяснить их понятным языком. Секрет воздействия его статей заключался в разнообразии антиаргументов и их повторении, в высмеивании существовавших порядков и нападках на евреев. Недостаток логики он умел маскировать самоуверенным, агрессивным тоном своих высказываний, которые часто строил так: «Все существа с человеческим лицом равны между собой. Да, так говорят, но эта формула удобна для тупиц! Мы же, со своей стороны, не желаем равенства с тупицами и лицемерами!» Начиная статью с выражений презрения и насмешки, он любил заканчивать ее романтическим призывом «уповать на величие вождей нации»: «Разве Бисмарк не сделал Пруссию великой? Когда каждый немец будет получать свою долю национального богатства — для Германии настанет эпоха славы и исполнения надежд!» Так делался намек на приход нового великого вождя, которым, конечно, должен был стать Гитлер, хотя в первые два года своего существования газета посвящала его личности не особенно много места. Пока что образ фюрера прорабатывался на ее страницах не слишком энергично; гораздо больше места отводилось личности самого Геббельса, тем более что это была его собственная газета. (Зато хвалебную статью о Гитлере написал X. С. Чемберлен, приемный сын Рихарда Вагнера, увидевший в фюрере «философа, знатока расовых вопросов». Геббельс впоследствии тоже много восхвалял Гитлера в своей газете).
Геббельс умел изобразить себя умным и смелым гауляйтером, которому строит козни тупая прусская полиция. Перед выборами в рейхстаг, состоявшимися в мае 1928 года, он поместил в газете статью, называвшуюся «Вы все-таки хотите избрать меня?», в которой описал себя как жертву полицейских преследований.
Впрочем, несмотря на все старания, влияние газеты поначалу было незначительным. Впоследствии Геббельс признавался, что первые выпуски вызывали у него чувства стыда и отчаяния. Так же реагировали и читатели из числа его сторонников: они видели, что их ожидания явно не оправдались.
Зато привлекли внимание помещавшиеся в газете политические карикатуры. Художник, не брезгуя ничем, разоблачал и высмеивал представителей «системы», используя приемы, недоступные респектабельным газетам правых. Так карикатуры стали для нацистов излюбленным оружием, более популярным, чем статьи, и более безопасным, потому что их можно было толковать и так и эдак, ускользая от наказаний, предусмотренных законом для редактора газеты. Слишком наглая статья могла вызвать преследования со стороны полиции, но политическая карикатура была достаточно двусмысленной вещью, чтобы к ней можно было легко придраться. К тому же многие читатели, ленясь просматривать статьи, обращали внимание только на карикатуры. Геббельс никогда не считал, что массы способны думать, но тут оказалось, что они могут смеяться, а известно, что «если смеющийся читатель на вашей стороне — значит вы правы!»
Как бы то ни было, но все эти рассуждения могли остаться пустым звуком, если бы не талант автора карикатур, ставшего для газеты настоящей находкой. Он подписывал свои работы «тевтонским» псевдонимом «Мьелнир» («Молоток») и умел эффектно и просто подчеркнуть контраст между «героическими борцами за новую Германию» и «жалкими лицемерами» из числа деятелей республики. (Настоящее имя художника было Ганс Швейтцер; в Третьем рейхе он получил звание профессора). Представители партии выглядели крепкими и привлекательными мужчинами и юношами с открытым взглядом и бескорыстным выражением лица, тогда как их противники были похожи на отвратительных насекомых или скользких пронырливых рептилий, которые, конечно, не могли противостоять «спасителям нации». Излюбленной фигурой Мьелнира был молодой гигант, возносивший знамя со свастикой и непоколебимо выдерживавший жестокий натиск полиции и наскоки «еврейских банкиров». Подчеркивалось, что хотя партия и запрещена, она сохраняет свою силу и жизнеспособность. На эту тему была сделана серия карикатур, состоявшая из трех рисунков, первый из которых изображал озабоченного маленького еврея, доктора Вайсса, вице- президента берлинской полиции, сидящего на ящике с надписью: «Берлинская организация НСДАП». Второй рисунок показывал, что ящик внезапно открывается и из него выходит могучий штурмовик в униформе, а маленький еврей взлетает в нелепой позе высоко в воздух, теряя очки в роговой оправе. Третья карикатура изображала санитаров «скорой помощи», несущих в полицию тяжелораненого человека, встречаемого на пороге тремя дюжими полицейскими зверского вида, скрестившими руки на груди. Подпись поясняла: «Что это с ним: попал под машину? — Нет, он попал в руки берлинской полиции!»
Геббельс пытался пропагандировать антисемитизм, показывая, как «абсурдны» (по его мнению) высказывания в защиту евреев, хотя выходило это у него довольно неуклюже. Первые выпуски его газеты имели даже приложение под названием «Филосемит», в котором евреи высмеивались за их якобы показную лояльность Германии. Там помещались, например, такие «лозунги»: «Подписывайтесь на газету «Красный флаг» — орган проеврейских террористов!» или: «Немцы, делайте покупки только в еврейских магазинах! Не беспокойтесь о германских торговцах — они продадут свои товары в Палестине!» Подобный же прием использовался в самой газете, в постоянной колонке под рубрикой «Жизнь, полная радости», в которой высмеивались германский министр иностранных дел доктор Штреземанн и еврейская пресса за их уверения в том, что дела в Германии идут все лучше — только вот немцы, мол, не ценят своего счастья и часто совершают самоубийства из-за безработицы.
Газета была напичкана бессовестными и лживыми заголовками. Например, утверждалось, что Фриц Эберт, сын первого рейхспрезидента, замешан в крупном деле о коррупции в Бранденбурге. Расследование
