(Ницца).
…Ах, Меме, как нельзя доверять первым впечатлениям! Я немного знал мэтра Даргоно, вы ведь поручали ему оформление крупных сделок (здесь я чувствую себя не совсем уверенно). Он, в общем-то, мне казался занудой, а его младшую дочь я причислил бы скорее к жрицам любви, пусть меня извинят. Я иногда видел ее возле увеселительных заведений невысокого пошиба. Не знаю, что представляет собой на самом деле ветреница Софи, но вот мнение о ее отце я решительно изменил.
Вам нравится список людей, обязанных вам, но теперь факты таковы: должница вы сами. Тем, что ваш внук еще жив, вы обязаны мэтру Даргоно.
Вы уже читали газеты. Я позволил себе даже позвонить вам, учитывая чрезвычайные обстоятельства. Сейчас изложу некоторые подробности. Мэтр Даргоно пришел вчера в мое бюро без четверти шесть. Должен ли я говорить, что его визит меня не обрадовал? Я чувствовал себя неловко в его присутствии. Не распространяясь о своем душевном состоянии, признаюсь тем не менее, что меня порядком терзал комплекс вины. Добье погиб из-за меня, я ожидал упреков, но… их не было. Поговаривают, что мэтр Даргоно слегка повредился в уме после смерти дочери, что он разыскивает повсюду, дабы благоговейно их сохранить, ее стишки, которыми он щедро одаривал своих знакомых с целью убедить их в литературных талантах Беллы. Говорят также, что его расстроенное воображение приписывает покойной все добродетели, какие у нее были, плюс несколько, которых не было. Так вот, ни слова о дочери. Никакого видимого волнения из-за Добье.
Я увидел человека холодного, внешне вполне уравновешенного, который пришел навести некоторые справки, имея в виду перевезти на родину тело Добье, тем самым избавив его родителей от тягостной процедуры. Его визит имел, однако, и другую цель, о которой я скажу дальше.
Итак, мы беседуем в моем бюро. Кстати, до его прихода я собирался уйти вовремя, потому что устал за день, а кроме того, обещал своей секретарше подбросить ее домой (она живет по дороге ко мне). Визит мэтра Даргоно отодвинул вожделенное время отдыха. А он все говорит… Сначала мы слушали его из вежливости, но потом нам стало интересно.
В половине седьмого во дворе здания раздался сильный взрыв. Дальше, как водится, крики, кругом битое стекло, немного спустя — вой полицейской сирены. Да, мой автомобиль ушел в иной мир. Первые выводы расследования: бомбу замедленного действия сунули, что называется, без затей под заднее сиденье; система несложная, но эффективная: изрядное количество взрывчатки подсоединено к будильнику.
Я рассчитал, что взрыв произошел бы около Версальского проспекта или чуть дальше под автодорожным переездом. Жители западного предместья Парижа, благодаря мэтру Даргоно, вернулись к себе домой в этот вечер вовремя. Моя секретарша и я обязаны ему жизнью.
Итак, третья попытка; не скрою от вас, Меме, от его остервенения мне становится не по себе. Что касается первых двух покушений, то в полицейском неводе невелик улов. Установлено, что бумага писем из магазина «Призюник»,[5] пишущая машинка старая, вероятно, марки «Джейпи». Буква Ф немного наклонена, Л и Н плохо пробиваются по высоте, после А шрифт, как правило, пляшет. Чтобы отыскать эту машинку, надо опробовать миллионы ее сестер по всей Франции. Только и всего…
Пуля, которой я избежал, стала объектом тщательных исследований. Опуская технические детали, скажу только, что она от карабина точного боя и, хоть калибр невелик, вполне может уложить наповал человека с расстояния, с какого была выпущена (оно не более ширины улицы).
Ну, и об оружии, жертвой которого стал Патрис. Это пистолет калибра 6,35 мм, впрочем, что вам говорит точная цифра? В разных местах комнаты собрали восемь пуль, всю обойму… Всю, кроме одной, погубившей беднягу Добье (нападавший, совершенно обезумев, стрелял во всех направлениях). Конечно, эти господа с набережной Орфевр приставили ко мне ангела-хранителя. Хорошо еще, хоть погода подходящая, но все равно: мысль, что этот бедный функционер сбивает себе подметки, охраняя мою персону, повергает меня в смущение. Он вчера был перед зданием, но ничего не заметил. Его вполне можно извинить: два двора, три выхода, а с пяти часов вечера люди входят и выходят беспрестанно.
Я догадываюсь, что в Ницце вам нанесли визит тамошние альгвазиллы, [6] перетряхнувшие мои знакомства и мое прошлое. Друзья здесь в Париже тоже уже в предварительном порядке опрошены полицией; я, право, испытываю большую неловкость за причиненное им беспокойство. Вернемся к мэтру Даргоно. Он очень любил Патриса. Возможно, он ценил в нем некоторые качества, которыми обладает сам: сдержанность, здоровый ум, прилежание в работе. И этот-то человек, холодный, педантичный, со скупыми жестами, натуре которого трудно приписать и подобие страсти, замыслил сейчас романтический проект: за Добье он хочет отомстить сам. Почти не веря в эффективность полицейской машины, он намерен вести собственное расследование. Вот вам Даргоно, о котором вы вряд ли подозревали, не так ли, Меме?
Я изложил ему вашу гипотезу, он выслушал ее с большим интересом. Связано ли все дело с деньгами? Я наследник состояния, за которое мне надо быть благодарным вам, Меме, а равно и моему великому предку Октаву I. Моя смерть (и ваша — великодушно извините за это предположение), кому она была бы выгодна?
Рассмотрим всех. Итак, есть мой двоюродный брат Жорж-Антуан Дюбурдибель, этот славный лошадник. Есть Клод или, если угодно, малышка Клод, с которой, пренебрегая вашими запретами, я поддерживал дружбу до 14 лет. Ну и наконец, ее муж Юбер Ромелли, человек с сомнительным прошлым, экс-игрок, экс-агент во время избирательных кампаний, преданный всей душой последовательно левым, правым и центру. Кто из них мог бы хотеть меня укокошить?
Я почти не думаю о Жорже-Антуане, для которого эта акция была бы чересчур дерзкой, но кто знает? Отметаю и мысль о Клод. Тогда Ромелли? Провидение позаботилось, чтобы силою обстоятельств (ведь младший брат Клод покончил с собой) наследство Жомов ему было обеспечено. Чтобы завладеть остальным, ему надо уничтожить трех человек. Вас, Меме, Жоржа-Антуана и меня. По порядку. Но почему тогда я выбран первым? Мэтр Даргоно высказал следующее предположение, поразившее меня точностью догадки. Если у Жоржа-Антуана нет до сих пор детей, это значит, у него их уже не будет совсем. Что касается вас, Меме, то эту возможность я также почтительнейше отклоняю. Но вот я, я опасен. Женитьба, ребенок, а там второй. Это делается быстро! Но как только я исчезну, убийца будет располагать достаточным временем, чтобы не без изящества осуществить свой план. И даже не вызывая подозрений!
Жорж-Антуан? Удар копытом лошади — все согласятся во мнении, что он этого искал сам. А вы? Я не осмелюсь и вообразить, что вы можете покинуть эту юдоль скорбей иначе как не в собственной постели и в самом преклонном возрасте. Но у него может быть другая точка зрения…
Сегодня утром я снова виделся с мэтром Даргоно. Он задал мне много вопросов. Я показал ему фотокопии трех писем этого маньяка (оригиналы у меня забрала полиция), он особенно заинтересовался первым покушением. Его компетенция меня удивила так же, как и вывод: он считает, что промахнуться в столь благоприятных условиях мог лишь вконец неопытный человек.
— Надо искать его среди людей, никогда не державших в руках оружия, — заключил он. — С такого сравнительно короткого расстояния никакой мало-мальски опытный стрелок не промахнулся бы.
Я узнал, между прочим, что нотариус, этот спокойный пожилой человек — офицер запаса и экс- чемпион по военной стрельбе. Он уедет завтра, уладив погребальные формальности. Я же отправлюсь в воскресенье, ибо, конечно, рассчитываю присутствовать на похоронах Добье (они состоятся в понедельник в Антибе).
Видите ли, Меме, я делаю это не только потому, что отдаю должное памяти человека, убитого из-за меня. Он был мне почти другом. Его смерть становится моим личным делом. Я хочу найти убийцу. Я предложил мэтру Даргоно свою помощь и надеюсь, что нам будет сопутствовать успех, ведь мы не пойдем традиционными путями профессионалов.
Итак, до воскресенья, Меме, и верьте в постоянную преданность вашего внука.
20 марта, пятница.
X… мэтру Манигу.
Дорогой мэтр!
Эти несколько слов — просто напоминание вам, что мои намерения остаются неизменными. Я
