прожилки мяса из балыка для пиццы по специальному рецепту. Народ в Омске живой и непосредственный. Все очень интересуются: что у нас за экспедиция?
Из разговоров:
— Москва — Владик. 10 тысяч километров. 10 внедорожных этапов. Призовой фонд 15 килограммов золота.
— Да это неважно, а можно сейчас с вами до Новосиба доехать на своей машине?
8 марта 2004 г. 02:23
3412 км.
Наступление женского праздника встречаем в попавшемся придорожном кафе. Как заметили ребята, у нас все идет гладко. К круглой цифре 1000 километров, или еще очередным 24 часам от старта, попадается крупный город. Кафешек последние несколько часов не было, и вот на тебе — к 12 часам, как по заказу! Спим на заднем сиденье по очереди часа по полтора. В соседней машине ребята слушают CD- книжки, и сегодня им попалась фраза из «Трех апельсинов» по Филатову: «Если попал в спальню… или лежи с закрытыми глазами». Это как раз про место на задних сиденьях в обеих машинах. На улице по- прежнему сильный ветер. Когда едешь среди леса, видимость портится, когда проезжаешь среди кустов — падает до 2–3 метров даже при наших сильных фарах. До места, согласованного вчера с новосибирским товарищем Мельниковым, осталось 50 километров. От ресторана «Экспедиция» в Москве — 3412, больше трети пути проехали. С тревогой думаю о ночевке в чуме при тихом ветре и отсутствии хвойных деревьев. Но выбора нет. Хотя мы могли бы через полтора часа лежать в кроватях в новосибирской гостинице. Быть в шкуре «Экспедиции-Трофи» — значит, быть в шкуре «Экспедиции-Трофи». Любая машина может встать на ночь на переметенной дороге. Они должны верить, что испытание на кроликах в сильную пургу закончилось успешно. Поэтому кролики усердно утепляются дополнительными куртками и свитерками снаружи и джином с тоником изнутри.
05:09
Не смогли встать на ночь в районе, указанном Мельниковым. Съезд с трассы только к нефте- и газоэлектроподстанциям. Продолжаем движение в сторону Новосиба. У нас со Скрынником осталось чувство, что ночевка в чуме не удалась. Бочаров помогает нам с ночевкой. Все жалеют его жену. У него третий час ночи 8 марта по Москве.
14:00–19:00
Кое-как встали, перекусили. Пытаемся поставить внедорожный этап на берегу Обского моря (местное водохранилище). Но все съезды перекрыты. Мы наконец-то прорываемся к берегу. Сильный ветер. Холодно. За 10 минут ставим чум, разжигаем печь. Организуем запись свежих впечатлений всех членов команды. Разговор получился неспешный и вдумчивый. На двух джипах заезжают трое наших знакомых из Новосибирска. Очень заинтересованно расспрашивают нас о проекте. Мы их угощаем вчерашней омской пиццей, поджаренной на печке. Внутри чума тепло и уютно. Резкий контраст с лютым холодом снаружи. Когда в чуме горят налобные фонари у ребят, снаружи интересно наблюдать за подсвеченными, причудливо качающимися тенями.
20:00
Раз уж у нас первая вынужденная остановка из-за завтрашней пресс-конференции, едем в Новосибирск, в продвинутый танцевальный клуб «Рок-сити» в центре города. Охрана нас пропускает при условии, что мы снимем куртки с логотипами. Мы не соглашаемся, вступаем в прения. Через 15 минут наша энергетика при поддержке трех подаренных номеров журнала «Экспедиция» одерживает победу, и мы проходим внутрь.
Сегодня впервые не пьют только двое водителей — Саблезуб и Шулюм, он же Сельдемиров. Пьем пиво и джин-тоник. Сельдемиров пытается отправить через GPRS цифровые фото с маршрута в ресторан «Экспедиция». Ярош с Оксанкой уходят танцевать. Мы со Скрынником со 2 го этажа клуба наблюдаем за танцполом на первом этаже. Обсуждаем достоинства сибирских женщин. Периодически в центре танцпола мелькает чуть отсвечивающий логотип с вертолетом на спине Яроша. «Наш-то, наш-то зажигает», — удовлетворенно качает головой Скрынник и еще отхлебывает пивка. Вскоре выходим танцевать вчетвером, образуем круг и оттягиваемся по полной программе. Не думаю, что смогли бы так, если бы куртки с надписью «Экспедиция» остались в гардеробе.
23:00
Удовлетворенные, возвращаемся в пансионат, потому что на 12 ночи у нас заказана баня. Дискутируем, стоит ли мыть машины перед пресс-конференцией. С самой Тюмени дорога была замерзшая, грязи не было, и только слоган «Дороги хватит на всех» оторочен полосой зимней пыли. Сходимся на том, что так даже красивее, и сравниваем фары наших автомобилей с подкрашенными женскими глазами.
Подъем, быстрый завтрак — и в город, в офис ИТАР-ТАСС. Пресс-конференция удалась на славу. Журналистов больше десятка. Виден живой интерес, несмотря на похмелье после женского праздника. Все остаются довольны друг другом, и мы трогаемся дальше.
В 11:00 (время московское) и 14:00 (новосибирское) пересекаем границу Кемеровской области, и время сразу уходит еще на час.
Сразу за постом ГАИ скопление построек и милый стихийный рыночек с местными продуктами — медом, маслом, сметаной и т. д. Хохол Скрынник купил сала и безмерно счастлив. Обедаем в придорожном кафе, где хозяйка разрешает нам курить внутри, в отличие от остальных. Очень вкусно, очень уютно, очень дешево. Даже немного неудобно так мало платить за такой роскошный обед. Всегда чувствуется, когда люди вкладывают душу…
16:30
Город Ленинск-Кузнецкий. Выглядит очень мрачно и неприветливо. Еще на подъезде, издалека, видно большое количество труб, извергающих черный дым. Серые угрюмые дома, настороженные улицы, у Скрынника даже голова заболела. Сбились с главной дороги. Около угольной шахты останавливаемся спросить, как проехать на Кемерово.
22:20
4400 км.
Мы в Красноярском крае. Эти Астафьевские края, с моей точки зрения, самое сердце Сибири. 4400 километров от Москвы. Экипажи постоянно упражняются в остроумии по рации. На самом деле это скрытая форма энергетической поддержки. Опять сильно метет. Скорость снизилась примерно до 90 километров в час — плохая видимость.
22:30
4415 км.
179 километров до Красноярска. Неожиданно перед нами возник грузовик с почти неразличимыми габаритами. Морду бы набить потенциальному убийце. На дороге часто встречаются переметы — узкие длинные языки свеженадутого снега высотой до 30 сантиметров.
23:00
Перекусываем на трассе в заведении с забавным названием «Лимонадный Джо». Внутри отдельно ресторан, отдельно кафе. Идем в последнее, так как там быстрее готовят. Оксанка возвращается к московскому правилу: после 6 вечера не есть — бережет фигуру. А мы, как обычно, не бережем. Переливаем бутылку белого сухого в пластиковую из-под минералки. Через полчаса едем дальше.
23:50
Перекресток делит трассу на два равнозначных направления. «Хороший такой перекресток — никаких указателей, куда ехать!» — говорит Шулюм. «Как наша жизнь», — отвечаю я и тянусь к дневнику.
01:25
Метет, видимость очень плохая. Скорость упала до 50 километров в час. Долго обсуждали, не подождать ли рассвета, но решили тянуть до Красноярска. Мы (я, Сельдемиров и Скрынник) идем первые по своей полосе. Поскольку мы правым колесом вспурживаем снег с переметов, сразу подхватываемый ветром, вторая машина избрала после долгих мучений интересную тактику: теперь они идут все время сзади нас
