устает пытаться. — Она повернулась к стеклянной двери, к которой припала укоризненная мордочка кота. — Иди, иди, мне стыдно за тебя, Паша.
Она внимательно оглядела Лео.
— Вы уже давно молчите и хмуритесь, — нерешительно сказала он. — Мне стоит начать паниковать? Если вы просто сосредоточены, то простите.
— Все в порядке, я люблю тишину.
Она снова зашуршала бумагами. Лео украдкой посмотрел на нее и чуть улыбнулся, когда она застонала, обнаружив очередное нераспечатанное письмо. Сара была не похожа на женщин, которых он знал раньше, и это обезоруживало его. Но при этом ему было приятно, что на свете до сих пор существуют такие удивительные люди, как Сара Фенчерч.
— Ваши финансы выглядят не слишком хорошо, Сара, — мягко сказал он.
— Я знаю, — вздохнула Сара. — И это с тремя теплицами. А что будет, если останется только одна? Если у вас есть какие-то идеи, я буду счастлива их услышать.
— Есть несколько не слишком приятных вариантов, которые включают в себя поиск постоянной работы, но я думаю, их вы оставите на крайний случай. Этот печальный вздох означает «да»? Хорошо. — Лео еще раз пробежал взглядом по своим записям. — У вас нет своего сайта, и из того, что я вижу в счетах, вы не тратите слишком много денег на рекламу. Ваши основные покупатели — это местные цветочные магазины, отели и рестораны, которые находятся в радиусе двадцати миль отсюда.
— Вы выяснили все это, глядя на счета? — изумленно переспросила Сара. — Удивительно. Наверное, вы действительно крутой профессионал. Да, вы правы. Все мои новые покупатели появляются благодаря тому, что кто-то рассказывает своим друзьям о моих цветах. Реклама была в том же списке дел на следующий год, как и компьютер с веб-сайтом. А теперь, похоже, уже поздно этим заниматься…
— Необязательно, — покачал головой Лео. — Сейчас я ищу то, что поможет нам показать будущим клиентам уникальность ваших орхидей, объяснить, почему они лучше, чем те, что предлагают ваши конкуренты. Это то, на чем можно будет построить маркетинговую кампанию. С новым названием и новым имиджем фирмы вы сможете поднять цены на ваши цветы и увеличить поток клиентов. Больше заказов, больше доходов, больше земли, которую вы сможете арендовать. Звучит совсем не плохо, да, Сара? Почему вы качаете головой? Я думал, вы хотите услышать мои предложения.
— Хочу, очень хочу, но, честно говоря, вся эта суета с рекламой пугает меня. Это именно то, чего я хотела избежать, когда оставила свою работу в Лондоне. И я не хочу менять название фирмы. Мне нравится «Дом орхидей».
— Но такое название не делает вашу фирму особенной, — покачал головой Лео. — Где этот дом? Кто выращивает эти орхидеи и почему? С тем же успехом ваши удивительные оранжереи могут оказаться огромной теплицей в центре Лондона.
Сара устало уронила голову на скрещенные руки.
— Это ужасно. И как вы хотите, чтобы я ее назвала? «Пелопонесский-R-Us»? Именно так называется этот сорт. Или, может быть, вам больше понравится идея моей бабушки.
Она резко вскочила и бросилась к шкафу, где начала суматошно перебирать коробки и папки. Через минуту она вернулась с карточкой, на которой в обрамлении золотистых цветов изящным шрифтом было выведено: «Наследие замка Кингсмейд. Орхидеи леди Фенчерч».
— Ты можешь себе это представить? Меня бы каждый день осаждали толпы туристов в надежде увидеть огромный музей, посвященный тому, как мои предки поколениями собирали редкие сорта орхидей, лабораторию, где команда лучших ученых выводит новые уникальные гибриды, несколько акров тропического леса под стеклянным колпаком и лавку сувенирных снимков моей бабушки в полный рост с тиарой на голове и горшком с орхидеей в руках. А когда они увидят, что все, что мне осталось от трех поколений предков, помешанных на орхидеях, — это три теплицы и этот коттедж, тут же потребуют назад свои деньги. — Она сердито фыркнула и наконец заметила сияющее лицо Лео. — Нет, Лео! Даже не думай об этом. Я не собираюсь притворяться тем, кем не являюсь. Орхидеи замка Кингсмейд должны выращиваться в замке Кингсмейд, а меня, как ты знаешь, через пару недель выселят отсюда. Конец истории. — От злости Сара забыла о вежливости, неожиданно для себя снова перейдя на «ты».
Не желая развивать эту тему, она резко встала и направилась к плите.
— Кофе или чай?
— Чай, пожалуйста. И мне кажется, что это грандиозная идея.
— Нет, ты не можешь говорить это всерьез, правда? Наверняка, есть и другие способы привлечь клиентов. Мы должны что-то сделать, Лео. Три поколения моей семьи потратили свои жизни в охоте на редкие виды орхидей. Пусть я не путешествую по миру в поисках идеальной орхидеи, но все же я продолжаю их дело и не могу позволить, чтобы оно было разрушено.
— Это я и пытаюсь сделать. Попробуй посмотреть на это название иначе. Тебе нужен бренд, благодаря которому ты на голову опередишь всех конкурентов, и это он. Все, что тебе нужно, — это совместить свое имя со своим семейным наследием. Почему ты не сказала, что у тебя есть титул? Любые связи с аристократией во много раз увеличивают спрос на любой продукт. Поверь мне, мы не придумаем ничего лучше этого.
— Увеличивают спрос, да? Замечательно. Моя мать тоже всегда говорила, что только мой титул позволит мне повыгоднее продать себя. Как глупо, что я не вспомнила об этом раньше. — Она говорила быстро, отрывисто, не поднимая злых глаз на Лео. — Я хочу кое-что прояснить. У меня нет титула и никогда не было. Моя бабушка была дочерью графа, но ее семья отказалась от нее, когда она вышла замуж за простолюдина. Она сохранила свой личный титул, но все связи с аристократией были разорваны. Если я что-то и поняла за двадцать пять лет жизни, так только то, что титул — это настоящее проклятие. И конечно, я никогда не буду лгать о том, что он у меня есть. И не буду использовать бабушкин титул только для того, чтобы поднять продажи.
Сердце Лео сжалось от сочувствия к этой девушке. Желание подойти и обнять ее было настолько сильным, что он с трудом сдержался. Это было похоже на неожиданный укол в грудь раскаленной иглой. Невидимая связь, которая была между ним и Сарой, становилась все крепче. Ее уже было невозможно разорвать простым усилием воли. И дело было не в физическом притяжении. Это было нечто совсем другое, нечто гораздо большее, чем то, что обычно происходит между симпатичными друг другу мужчиной и женщиной.
Это странное чувство оставило его безмолвным и опустошенным, с бешено бьющимся сердцем. Рядом с ним была девушка, открывшая ему свои тайны, созвучные тем, что скрывались в глубинах его собственного сердца так давно, что он иногда забывал, что они там. Он так давно молчал о своей боли, что она стала скорее похожа на историю, произошедшую не с ним, чем на реальное воспоминание, — так с ней было проще жить. Так продолжалось до тех пор, пока кто-нибудь, вроде Сары Фенчерч, не напоминал ему о реальности, а заодно и о том, что его печальная история не уникальна.
Бабушка Сары, как и его мать когда-то, пожертвовала своим положением в обществе и состоянием ради любви, и это решение отразилось не только на ее жизни, но и на жизнях потомков.
Они с Сарой были так похожи, что это пугало его. Лео не говорил ей ни слова о своем прошлом, но при этом ему казалось, что она знает о нем больше, чем его родная сестра. Ее внутренняя сила и очарование обезоруживали его, проделывали прорехи в стене, которую он возвел вокруг своей души. У него еще было время, чтобы восстановить ее, залить появившиеся трещины цементом недоверия и ледяного спокойствия, но это было возможно лишь в том случае, если он встанет и уйдет прямо сейчас, пожелав этой красавице счастливой жизни. А этого он делать не планировал.
Лео поднял взгляд и увидел, как Сара пытается сделать чай, но это получалось у нее не слишком хорошо, потому что ее руки тряслись от волнения. Ложка, которой она размешивала чай, жалобно позвякивала о край чашки.
Он сделал это раньше, чем успел осмыслить свое действие, — просто подошел к Саре со спины и крепко прижал ее к себе, обняв за плечи. Он так хотел бы стереть поцелуями все страхи, которые сейчас читались в ее глазах, что уже чувствовал сладкий вкус ее губ с ароматом кофе и корицы.
Но время для этого еще не пришло. Слишком рано и для него, и для Сары.
Вместо этого он спрятал лицо в ее волосах, прижал ее к себе чуть крепче, надеясь вселить в нее немного уверенности и спокойствия, и ждал ее слов. Хоть какой-нибудь реакции.
