— Я с превеликим удовольствием воспитала бы ребенка одна. Мне ничего от тебя не надо.
— О да, ты не собиралась говорить мне о моем ребенке, не так ли? Ты позволила бы ему вырасти без отца, который может обеспечить его всем.
Она резко вздохнула. Алексей выглядел сердитее, чем когда-либо. Губы его побелели, и она внезапно поняла, почему он едва разговаривал с ней последние два дня. Алексей ужасно зол на нее.
Как ему удается заставлять ее чувствовать себя ничтожной и посредственной, хотя именно он приказал ей переехать на другой конец света вместе с ним? Он — единственный, чья алчность разрушает все вокруг. Боже, как она сожалеет о том, что с ним познакомилась!
Она вздернула подбородок:
— Я не думала, что ты захочешь узнать о ребенке.
Его смех был совсем не добрым.
— Потому что ты обо мне столько всего слышала!
— Я вообще ничего о тебе не знаю, Алексей, — сказала она. — Но хотела бы узнать.
Она с удивлением обнаружила, что действительно хочет узнать его лучше. Ведь он отец ее ребенка и ее муж.
Он открыл рот, и она наклонилась вперед, ожидая его ответа. Станут ли его слова началом их сближения?
Однако Алексей не произнес ни слова. Резко сомкнув губы, он повернулся и зашагал прочь по коридору.
Алексею казалось, что он стоит над пропастью.
Всего однажды он проявил беспечность и теперь расхлебывает последствия.
Он обхватил голову руками, не в силах сосредоточиться на цифрах в лежащем перед ним документе. Он женился и скоро станет отцом. Но он не желает быть мужем и отцом, ибо уже потерял всех, кого любил, и не хочет привязываться к тем, кого тоже может потерять.
Однако он чувствовал, как все сильнее ему хочется заботиться о своем ребенке.
И о Пейдж.
Черт побери!
Она сводит его с ума. Смотрит на него широко раскрытыми карими глазами, в которых читаются все ее эмоции, а ему хочется ее обнять и сказать, что все будет хорошо.
Но как он может убеждать ее в том, что все наладится? Подобные слова он говорил Катерине, хотя оба знали, чем все закончится. Он не поступит так снова. Он не позволит судьбе в очередной раз заставить его страдать. Ему проще оставаться в одиночестве.
Алексей не знал, что такое быть мужем и отцом.
«Тогда почему ты не оставил ее в Далласе?»
Он не знал ответа на собственный вопрос. Пейдж вынашивает потомка рода Вороновых. Она изменила в жизни Алексея абсолютно все.
Алексей поднялся. Для того чтобы успокоиться, ему нужно куда-нибудь уехать. Пусть Пейдж остается в особняке Вороновых, где безопасно.
А он станет работать вдали от нее и заниматься расширением своей деловой империи. Время от времени он будет навещать Пейдж, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Но он не станет надолго задерживаться рядом с ней.
И он никогда не прикоснется к ней снова.
Потому что если он к ней прикоснется, уже не сможет контролировать свои желания.
— Я должен вернуться в Москву по делам.
Пейдж резко подняла голову. Она вышла на прогулку по огромной территории, примыкающей к особняку, и теперь сидела на каменной скамье в беседке, в которой царила мирная и благоприятная атмосфера. Беседка была увита розовыми розами, которые распространяли сладкий и обильный аромат. Месяц назад поместье было совсем иным.
Воздух по-прежнему был довольно прохладным. Пейдж надела свитер, но ей, уроженке Техаса, привыкшей к теплому климату, все равно было неуютно.
— Здравствуй, Алексей, — ответила она.
Он стоял у беседки, засунув руки в карманы брюк.
Выражение его лица было мрачным, а взгляд — задумчивым. У Пейдж екнуло сердце, когда она на него посмотрела. Как бы она ни старалась, ей не удавалось забыть, как она прикасалась к его мускулистому обнаженному телу.
— Меня не будет несколько дней, но у тебя есть все необходимое. Если тебе что-нибудь понадобится, скажи Василию, и он обо всем позаботится.
От его слов ее сердце забилось чаще.
— Ты уезжаешь? Так скоро?
Она понимала — он будет время от времени уезжать, чтобы заниматься бизнесом, но не ожидала, что это произойдет через несколько часов после их приезда в поместье. Алексей был единственным человеком в стране, которого она знала. Как он может оставлять ее одну в поместье с незнакомыми ей людьми? Ей даже не с кем поговорить. Что она будет делать целыми днями? Она привыкла работать и заботиться о себе. Понравится ли ей сидеть сложа руки?
Алексей пожал плечами:
— Мне нужно заниматься делами.
— А ты не можешь несколько дней поработать здесь? Мы только что приехали.
Он нахмурился, глядя на нее сверху вниз:
— Ты не догадываешься о том, сколько у меня обязанностей.
Она насторожилась:
— В самом деле? Я проработала в энергетическом бизнесе в течение двух лет, Алексей, и понимаю, сколько обязанностей лежит на директоре компании. Я работала с таким директором, помнишь?
Он фыркнул:
— Но он оказался не слишком успешным, да?
Пейдж стиснула зубы:
— Мне нравится Чад. Он всегда был добр ко мне и очень хорошо платил. И он любит мою сестру.
— Значит, ты забыла, как он с тобой обошелся.
Пейдж поднялась со скамьи:
— Обошелся? Чад никогда не был ко мне несправедлив, Алексей. Я говорю тебе об этом не в первый раз. На самом деле, думаю, он относился ко мне лучше, чем ты.
Он сделал шаг в ее сторону и насупился. Выражение его лица стало угрожающим.
— Он обошелся с тобой так хорошо, что даже не сказал о своем романе с твоей сестрой. Хотя нет, они оба лгали. А ты подвергала себя опасности из-за их лжи.
— Я не об этом хотела сказать, — промолвила она, ее сердце учащенно забилось.
— Нет, конечно нет. Ты просто забыла, что я помог тебе. Но я, несомненно, несправедливо поступаю с тобой.
Пейдж отвела от лица прядку волос, которые трепал ветер.
Алексей посмотрел на ее губы, и его взгляд стал сумрачным. Но вот он отвернулся от нее.
— Я поблагодарила тебя за помощь той ночью.
Но с тех пор ты не сделал ничего отвечающего моим интересам. Ты делал только то, что выгодно для тебя.
Он обернулся и резко взглянул на нее:
— Думаешь, я очень хотел жениться на тебе? Считаешь, я жаждал привезти тебя сюда?
Его слова ударили Пейдж больнее острого ножа.
— Ты принял такое решение, Алексей, а не я. Если ты так об этом сожалеешь, то почему не отпустишь меня домой?
— Ты дома, — отрезал он. — Ты вынашиваешь моего ребенка, и теперь этот дом твой.
