Труд писателя

правило, отбрасывается и заменяется новым или перерабатывается»[62] .

Если эти условия налицо, план несомненно сыграет глубоко положительную роль в создании произведения. «Поэт, — говорил Белинский, — благодаря своему творческому инстинкту, не мог написать полного и окончательного сочинения, не обдумав предварительного его плана». Тщательный и неторопливый расчет помогает здесь «творческому инстинкту» писателя, подготавливает его прочную победу. Флобер вместе с Луи Буйе целый день работал над планом «Воспитания чувств»: «К вечеру мы были оба так измучены, точно занимались битьем камня. Но зато... главная мысль определилась, и теперь все ясно».

У великих художников прошлого план — это не только леса к возводимому ими зданию, но и самый каркас, по которому можно судить о грандиозности этого здания. Вспомним об оценке Пушкиным плана дантевского «Ада», полного «высшей смелости», где общий план «объемлется творческой мыслью» гениального художника. Образцом такой же «высшей смелости» писателя является предисловие Бальзака к его «Человеческой комедии», — потрясает огромный размах этого «плана, охватывающего, — по словам Бальзака, — одновременно историю и критику общества, анализ его язв и обсуждение его основ». Когда имеешь дело с такими произведениями, начинаешь понимать изречение Гёте: «все зависит от плана», — слова, которые вслед за ним буквально повторял и Флобер.

Формуляр, программа, конспект

Принимаясь за работу над произведением, писатель создает в плане его черновую модель. Явление это характерно для всех искусств. В музыке такую подготовительную роль играют эскизы и этюды, которые композитор обычно сочиняет во множестве, намечая в них вчерне контуры будущего произведения. Для одного только струнного квартета Танеев написал до двухсот сорока страниц эскизов. То же изобилие предварительных набросков отличает и работу живописца: для картины «Явление мессии народу» Иванов создал до двухсот этюдов.

Сходным образом работал и Гёте, признававшийся Шиллеру: «Изображение было бы невозможно, если бы я раньше не собрал этюдов, писанных для этого с натуры». Эти предварительные планы могут быть разделены на три основные категории. Первую группу образует то, что можно было бы назвать «паспортами» или «формулярными списками» действующих лиц. Писатель фиксирует здесь персонажей будущего произведения. В дошедших до нас набросках «Русского Пелама» Пушкин последовательно намечает «истории» отдельных героев — Пелымова, его брата и др.

Особенно тщательно работал над этим Тургенев. «Я, — сказал он однажды А. Луканиной, — делал так: выбрав сюжет рассказа, я брал действующих лиц и на отдельных листиках писал их биографии. Затем излагал весь рассказ на двух-трех страницах коротко и просто... После этого я уже начинал писать самый рассказ. Из биографий остается очень мало, иногда лица изменяются и по характеру, но такой способ очень помогает». «У меня, — говорил романист, — прежде чем я примусь писать самую вещь, всегда составляются формулярные списки всех действующих лиц...» Приведем здесь один из этих «формулярных списков», посвященный героине романа «Новь».

«5. Синецкая Марьянна Викентьевна, 1846 [года], 22 [года]. Нигилистка, но из хороших, не самостоятельная от бездействия, самолюбия и пустоты, а натолкнутая на эту роль судьбой. — Племянница Сипягина. — Наружность в роде Луизы, только более женственная. Светлые большие серые глаза, большой нос, маленькие сжатые губы, росту почти небольшого, руки и ноги крошечные, волосы красивые светлорусые стрижет. — А ходит она в каких-то широких перехваченных блузах. — Энергия, упорство, трудолюбие, сухость и резкость, бесповоротность и способность увлекаться страстно. — Маркелов ее полюбил — она хотела было себя заставить его полюбить, но не могла. Недовольно изящен, и недовольно мил, и недовольно умен, — она сама не воображает, как ей именно это нужно — отчего она отдалась Нежданову. — Ненавидит свою тетку, и до некоторой степени презирает дядю. — Положение ее весьма тяжелое. — Отец ее, полуполяк (в роде Вердеревского), был уличен в громадной казенной краже, осужден, сослан, потом прощен — умер без гроша; мать не перенесла этого удара — и вот ее дядя приютил ее («мы оба круглые сироты» — Сипягина) — но ей тяжело и тошно есть чужой хлеб — она непременно хочет на волю вырваться — держится она самостоятельно и несколько угрюмо. Сипягина всячески старается ее mettre à la place[63]. Между ними постоянная, хоть внешне скрытая и вежливая борьба. — Синецкая занимается естественными науками, a la grande commisération[64] Сипягиной. — Сипягин несколько ею тяготится. Она таки довольно тяжела.

Соломину она окончательно отдается в силу головного решения, которому ей и самая жизнь ее должна покориться. Да и оно авось дельно».

Как мы видим, Тургенев хотя и кратко, но всесторонне выясняет для себя особенности действующего лица. Он начинает формуляр с установления возраста персонажа в момент действия романа. Он оттеняет в нем некоторые черты прототипа, набрасывает портрет, характеризует внутреннее содержание образа. Характеристика эта в биографических формулярах Тургенева сжата и определительна, в ней обыкновенно бывает схвачена самая сущность данного действующего лица: «уединенно-революционный, но не демократический» темперамент Нежданова, «русское позерство» Сипягиной, «настоящий, русский «практицизм» па американский лад» Соломина и др.

В работе над романом «Нана» Золя столь же подробно фиксирует возраст, внешность, прошлое персонажа, его моральный облик. Этим же методом работает и Флобер (см. в материалах к «Госпоже Бовари» характеристику Шарля). Все эти писатели составляют для действующих лиц специальные «досье», включающие в себя не только то, что персонаж говорил и делал, но и то, что он мог бы при известных условиях сказать или совершить. Центральное место в планах-формулярах занято психологической характеристикой, иногда очень подробной: характеристики персонажей в романе Золя «Деньги» занимают более ста страниц рукописи, других его романов — немногим менее. В незаконченном романе Стендаля план намечает только основные психологические коллизии; тем же приоритетом характеристики отличается и работа романиста над «Красным и черным». Психологическими подробностями сразу обрастают планы Достоевского, строящиеся вокруг биографии главного героя. Господство психологического анализа встретим мы и в кратком плане начала «Воскресения».

Другой тип предварительного плана представляет собою программа произведения. В отличие от формулярного списка, она содержит общие контуры всего произведения, а не только его отдельных образных компонентов. Программа формулирует, правда в самом еще беглом виде, сюжет произведения, намечает его основные, наиболее значительные и поворотные, эпизоды. Именно таковы программы эпических произведений Пушкина — его поэм и повестей. Обратимся к первому плану «Кавказского пленника», «Бовы», «Гавриилиады», «Братьев-разбойников», к двум планам «Тазита», к многочисленным программам пушкинской прозы — все они созданы по одному принципу. Программа эта представляет собою схему будущей фабулы, она исчерпывается перечнем основных эпизодов: «Приказчик, мировая, сходка, бунт» («История села Горюхина»); «Ссора. Суд. Смерть. Пожар. Учитель. Праздник. Объяснение. («Дубровский»). Пушкин не вводит в свои программы тех «подробностей чувств», на которых впоследствии будет так настаивать Л. Толстой. Даже отношения персонажей между собою он часто обходит молчанием, ограничиваясь их сухим перечнем: «Помещик и помещица, дочь их, бедный помещик» (программа «Метели»).

Бальзак идет в этом отношении дальше. Его программа содержит формулировку «зерна» будущего сюжета, экспозицию центрального конфликта, которую Пушкин предпочитает хранить в своем сознании. «Старичок — семейный пансион — 600 франков ренты — лишает себя всего ради дочерей, причем у обеих имеется по 50 000 франков дохода, умирает как собака». Такова программа «Отца Горио». «Бедный