— Этого Корделль не может сделать.
— Черт возьми! — Веланд был зол. — Что за новая история?
Он уже шел к двери и вдруг остановился.
— Но, — сказал он, — как вы сюда попали? Ведь поезд приходит только раз в день — утром.
— Я прилетел на вертолете.
Веланд протяжно свистнул и молча последовал за прибывшим.
III
Дональд Веланд прилетел в Париж и встретился с агентом, который должен был помогать ему во всесторонней «обработке» Шардена. Договорившись с Веландом, агент исчез из Парижа. Через неделю он вернулся с весьма неутешительными вестями. Оказалось, что профессор занимает большой дом в Ла Шапелль-Неф, в 230 километрах на северо-восток от Парижа, живет необычайно замкнуто, не появляется в обществе и принципиально никого не принимает у себя, а о переговорах с американцами и слышать не хочет. Агент закончил свой отчет выражением уверенности, что дело еще не проиграно, и передал Веланду приказ подготовиться к выезду.
Однажды вечером агент позвонил ему из города, сообщив, что плод созрел. Через четверть часа он был в отеле и за чашкой черного кофе изложил доктору подробно разработанный план операции. «Благоприятное стечение обстоятельств» состояло в том, что единственный в радиусе тридцати километров постоялый двор сгорел дотла. Посетив для отвода глаз его пепелище, Веланд должен был направиться прямо к дому Шардена. Расчет строился на том, что профессор не откажет в гостеприимстве одинокому заблудившемуся иностранцу. Агент предложил доктору точный и сжатый перечень соответствующих взглядов и убеждений, которые нужно было изложить Шардену. И ему нельзя было, — ясное дело, — признаваться в своих связях с Энтомологическим институтом в Принстоне, предложение которого Шарден в свое время отверг. Главным пунктом плана была подготовка почвы для приглашения Шардена на конференцию энтомологов в Лос-Анжелосе.
Веланд добросовестно повторил все пункты приказа и, когда агент отправился за машиной, принялся штудировать новые подробности своей биографии.
На другой день после обеда доктор сел за руль туристского тальбо. Чтобы подчеркнуть невинность прогулки, из багажника торчали удочки, а сверху была привязана скатанная палатка. Стоя на тротуаре у гаража, агент едва заметно махнул рукой, и Веланд, заглядывая в автомобильную карту Северной Франции, разложенную на пустом сиденье рядом с ним, один двинулся выполнять задание.
Мчась по асфальтовому шоссе, Веланд обдумывал все детали ожидавшего его приключения, старался представить предстоящую беседу. Он мысленно повторял свои новые взгляды, определял этапы деятельности и, готовясь к решающему испытанию, не без удовольствия обнаруживал в себе способности, о которых раньше и не подозревал.
Заметив глыбы известковых скал, залитых последними лучами солнца, он нажал на тормоз. Едва автомобиль остановился, Веланд вышел, вывинтил свечи и снял карбюратор, чтобы создать полное впечатление вынужденной остановки.
В нескольких шагах от шоссе, за старыми деревьями тянулись легкие пряди тумана. На западе небо нависало крутой красной стеной. Веланд затоптал окурок, потянулся и обошел машину. Он посмотрел на лампочку над номером и презрительно пожал плечами, как будто хотел оказать: «Проклятое старье!». С этой минуты он начинал игру, и, хотя вокруг не было ни души, он, чтобы лучше войти в роль, вел себя так, будто в самом деле потерпел аварию. Веланд еще раз заглянул в мотор, посмотрел, есть ли на руках следы масла, и, отыскав нужное направление, решительно двинулся напрямик, через поля.
Было очень тихо. Его окружила пустота — раньше ее отгонял рокот мотора.
…Ему казалось, что он давно уже прошел постоялый двор (темнота сгустилась, облака накрыли луну, и трудно было ориентироваться). Веланд вытянул руки. Они упирались в шершавую стену. Веланд обошел ее и остановился. Перед ним дымилось серое пожарище. Он шагнул вперед.
— Эй, — закричал он, — есть тут кто-нибудь?
Что-то заскрипело за его спиной. Он обернулся. Свет ослепил его. Только через несколько минут он заметил очертания сарая. Большие ворота слегка приоткрылись, и низко над землей показалась голова, повязанная закопченным платком.
— Что здесь произошло? — спросил, подходя, Веланд. — Я хотел переночевать…
— Дом сгорел, — прохрипел голос. Это была очень старая женщина. Красный свет слабо освещал ее лицо сморщенное, как сухая груша.
— А вы кто такая? — спросил Веланд. Нужно было идти, но что-то его удерживало.
— Я? — она минуту молчала. Набежал ветер и шевельнул седую, окрашенную розовым светом прядь. — Мать.
— Это был несчастный случай?
— Поджог, — ответила она спокойно, так спокойно, что Веланд испугался. Молчание затянулось.
— А нет здесь поблизости другого дома? Я приехал издалека, машина моя сломалась, не знаю окрестностей, — поспешно сказал Веланд.
— Там, — старуха показала направление, — но туда нельзя ходить. Это Жакоб Шарден.
— А кто такой Шарден?
Он должен был уйти, но стоял. Может, потому, что старуха смотрела ему в лицо. Голову она наклонила набок и смотрела снизу вверх так пристально, что Веланд опять почувствовал беспокойство. Ворот расстегнулся на ее груди. Она начала дрожать к тряслась все сильнее. Слезы блеснули в ее глазах, но это не был плач. Веланд оцепенел.
— Муравьи… — выдавила она, наконец.
— Что?!
— Он пасет…
— Что делает? — непослушными губами спросил Веланд.
— Муравьев. Пасет муравьев…
Веланд кашлянул, энергично поправил ремень мешка, кивнул старухе и сказал:
— Это там?
Он пошел, она ответила вслед:
— Там, за скалой Епископа.
Она снова затряслась, как бы сдерживая бурный кашель, и вышла из сарая, до пят укутанная одеялом. Веланд прошел уже несколько шагов и вдруг понял. Это был не кашель, а смех.
Он нервно оглянулся. Старуха все еще стояла на том же месте и смотрела ему вслед. Дрожь прошла у него по спине. Он почти побежал вперед.
IV
У дома была плоская, широкая крыша и темные окна. Приблизившись, Веланд заметил, что над стеной протянута мелкая стальная сетка. Доктор пошел вдоль стены. Удивительно: на четыре фута от нее трава не росла, как будто была выжжена. Мелкий щебень скрипел под ногами. Наконец, в густой тени показалось углубление. Это была калитка, напоминавшая шлюз канала: массивная дубовая плита, обитая жестью и плотно пригнанная к нише. Сбоку виднелся звонок. Веланд нажал его раз, другой, потом третий. Собака исступленно лаяла, но в доме было темно и тихо. Вдруг раздался голос:
— Кто там? Что надо?
В круглом застекленном отверстии блеснул глаз, как будто дверь ожила. Веланд кашлянул.
