готова раздавить собственную жизнь? – спросила Мария. На какое-то мгновение Пред лишилась дара речи. Но тут же ответила прямо:
– Не знаю. Но я просто не могу его простить за то, что он убил Юри, да еще так жестоко.
– …Понятно.
Решив, по-видимому, что переубедить ее здесь и сейчас совершенно невозможно, да и неестественно, Мария закрыла рот.
– Итак, цели заданы. Или кто-то что-то еще хочет добавить?
Пред оглядела нас, сидящих в молчании.
– Ничего больше? Так, позвольте тогда выразить свое мнение по поводу…
Внезапно она замолчала и изумленно вытаращила глаза.
Дайя, до сих пор в разговоре не участвовавший, поднял руку.
– Ты хочешь что-то сказать?
– Ага. …Впрочем, я могу и помолчать, если вам неинтересны слова подозреваемого.
– Не сказала бы. …Но что опять за фокусы? Ты ведь молчал все время?
– Никак не могу больше сидеть тихо, когда совершенно очевидно, что меня прикончат следующим, если все пойдет так, как идет.
– Ну, это-то неудивительно, верно?
Наблюдая за этой перепалкой, Камиути-кун усмехнулся и сказал:
– Ни в чем себе не отказывай. Но что бы ты там ни говорил, а я своего мнения не изменю, так что все твои слова – для меня просто шум, понял?
– Мне до лампочки.
Выплюнув эти слова, Дайя повернулся к Преду.
– Вопрос: почему [Революционер] выбрал Юри Янаги?
– Вообще-то меня это тоже удивляет, – произнесла Пред, чуть нахмурившись.
Камиути-кун огрызнулся, глядя на нее:
– Вы вообще о чем, семпаи? Какое это вообще имеет значение? Нам что, нужно знать еще что-то, кроме того, что кое-кто здесь [Революционер] и заодно редкая сволочь, которая заслуживает того, чтобы ее пришили?
– …Камиути, если бы ты был [Революционером] и должен был кого-то убить, ты убил бы Янаги первой?
– Не мог бы такой кусок говна, как ты, воздержаться от реплик в мой адрес? Я здесь сижу послушненько исключительно потому, что все равно тебя скоро [Колдовством] достанут!
– Хах… ты даже человеческий язык понимать не можешь, ха.
Дайя демонстративно пожал плечами.
– А ты как думаешь, Пред? Ты бы захотела убить Янаги первой?
– …Нет, даже если бы я хотела выжить. Откровенно говоря, в первую очередь я захотела бы избавиться от тебя, Омине-кун. Я считаю, вполне возможно, чтобы под прицелом оказалась я или Отонаси- сан, но не думаю, что кто-либо захотел бы сразу же убить Юри.
– Верно? А может, [Революционер] узнал, что Янаги – [Колдун], и… хотя это невозможно, я ведь вчера продемонстрировал, что она не [Колдун].
Пред сказала несколько раздраженным тоном:
– Хорошо, я поняла, о чем ты. И что дальше?
– Если вкратце, цель [Революционера] была – спровоцировать эту ситуацию.
Этого заявления я не понял. Зато остальные поняли сразу же. В комнате мгновенно повисло молчание.
– …Ха-ха.
Молчание разбил смешок Камиути-куна.
– Прости, но я совершенно без понятия, о чем ты. Зачем ему делать такой крюк? Если бы он хотел убить тебя, ему достаточно было бы устроить на тебя [Покушение], правильно? Но [Революционер] не сделал этого; разве это не доказательство, что ты и есть [Революционер]?
– А тебе не кажется, что в случае моей смерти остальные могли бы заподозрить его в том, что он [Революционер]?
Камиути-кун вытаращился на него и не нашелся что ответить. Вместо него заговорила Пред.
– Т ы в ы г л я д и ш ь к а к [Р е в о л ю ц и о н е р] и т е м с а м ы м о т в л е к а е ш ь о т н е г о в н и м а н и е – ты это хочешь сказать, да, Омине-кун? Но можешь ли ты доказать, что ты не лжешь нам сейчас, пытаясь спасти свою шкуру?
– Если бы я был [Революционером], у меня не было бы причин убивать Янаги первой.
– Это разве не для всех нас справедливо?
– Не факт.
Дайя достал из кармана портативный медиаплеер и воспроизвел запись.
«…А если так, то почему бы нам просто не взять и не открыть наши [классы] по счету три?»
– Янаги хотела открыть все [классы]. Может, она хотела рассеять недоверие сильней, чем мы все. Если так, о ч е н ь в е р о я т н о, ч т о Ю р и Я н а г и у ж е о т к р ы л а с в о й [к л а с с] к о м у - т о, к о м у о н а д о в е р я л а.
И Пред, и Камиути-кун оба сидели молча.
– Ну? Мне очень интересно, что имеют сказать т е д в о е, у к о г о в ч е р а б ы л а [Т а й н а я в с т р е ч а] с Ю р и Я н а г и?
Я вспомнил вдруг, что Юри-сан собиралась пойти на [Тайную встречу] ко мне.
Если бы у нас действительно была сегодня [Тайная встреча], возможно, она бы раскрыла мне свой [класс].
Но – правильно.
Конечно же, она больше доверяла Преду, чем мне, с которым познакомилась только что. Так с чего бы ей раскрывать свой [класс] мне раньше, чем Преду?
– …Но даже если бы я узнала [класс] Юри, с какой радости мне из-за этого желать сразу же ее убить?
– О, наша проницательная госпожа Председатель Студсовета не в состоянии понять такую простую вещь? …Ху-ху-ху, ну так я тебя просвещу! Это нужно, чтобы… украсть [класс] Янаги.
…Такого правила в «Битве за трон» не было.
Ничего не понимая, я стал вслушиваться в слова Дайи еще внимательнее.
– Он хочет заставить остальных поверить, что я [Революционер]. Разумеется, поскольку настоящий [Революционер] – он, он должен притворяться, что у него другой [класс]. Но теперь ему достаточно просто объявить себя [классом] Янаги, другие вряд ли его расколют. Мертвые ведь молчат. Даже если сейчас мы раскроемся, он просто воспользуется [классом] Янаги.
Все молча ждали, что Дайя скажет дальше.
Но я по-прежнему не могу врубиться. Неужели этой причины достаточно, чтобы сразу же убить Юри- сан?
– Хотите, я смоделирую для вас, что было бы? Сперва он пользуется тем, что может присвоить себе [класс] Янаги, и предлагает раскрыться. Условия победы для [Революционера] – убить [Короля], [Принца] и [Двойника]. …Хм, Янаги была, скорей всего, либо [Принцем], либо [Двойником].
– …Как тебе удалось так сузить выбор? – поинтересовался Камиути-кун с кислой миной.
– Если [Король] погибает, об этом узнает [Двойник], потому что он получает возможность использовать [Убийство]. Следовательно, он не смог бы притвориться [Королем] перед лицом [Двойника].
– Но есть еще [Рыцарь]!
– Если бы Янаги была [Рыцарем], ее выгоднее было бы использовать, чем убить. Ну и я могу не говорить, почему она не могла быть [Революционером] или [Колдуном], да?
– …
– [Революционеру] для победы надо убить еще двоих, поскольку Янаги он уже убил. Пока все верят, что [Революционер] – я, он вряд ли станет целью для кого-то еще. Если ему удастся выяснить [классы]
