30 июня 1899 г. Москва.
30 июнь, среда.
Хотя ты не каждый день посылаешь на почту, я пишу ежедневно. Только что был Янов. Мы долго торговались. Я стою на своем: 25 тысяч и купчая на счет покупателя. Он долго колебался и попросил позволения подумать еще до завтра. Я позволил. Итак, если мы завтра в 4 час. ни к чему не придем, то я пошлю телеграмму Зайцеву. Если сговоримся, то буду телеграфировать тебе завтра же: 'все благополучно'. Составление купчей задержит меня в Москве. Как бы ни было, посылай на почту ежедневно, пока не кончится вся эта катавасия. Каждый день буду писать.
Не бросайте мою старую черную шляпу; я хотел взять ее с собой в Москву и забыл.
Зубной врач велел матери жить в Москве 10 дней.
Объявление и комиссионер будут пущены в ход, лишь когда ничего не выйдет из переговоров с Яновым и Зайцевым, а это до воскресенья должно выясниться.
У нас m-lle Малкиель Многоречивая. Нового ничего нет. Купил у Кона стулья и стоячую вешалку. Кровать у Кона мне очень нравится; тебе следовало бы посмотреть.
Будь здорова.
Твой Antoine.
Янов хороший человек. Жить в Мелихове он будет только летом.
2815. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
1 июля 1899 г. Москва.
Милый Виктор Александрович, как только вернешься из деревни, то немедля дай знать мне на Мал. Дмитровку (д. Шешкова). Жажду видеть.
Твое заказное письмо из Лопасни было послано в Москву. Из почтамта пришла повестка. Я поехал. С меня потребовали паспорт, коего при мне не оказалось. Тогда я нанял за 25 к. извозчика, поехал на Мал. Дмитровку за паспортом и, вернувшись затем на Мясницкую в почтамт, письмо твое получил.
Погода хорошая, но приходится сидеть в Москве; дела завелись коммерческие.
Между 5 и 10 июлем поеду в Ялту, пробуду там недолго и в августе возвращусь. Ну, будь здоров и благополучен.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Здесь.
Его высокоблагородию
Виктору Александровичу Гольцеву.
Шереметевский пер., в редакции 'Русской мысли'.
1 июля 1899 г. Москва.
1 июль.
Да, Вы правы: писатель Чехов не забыл актрисы Книппер. Мало того, Ваше предложение поехать вместе из Батума в Ялту кажется ему очаровательным. Я поеду, но с условием, во-1-х, что Вы по получении этого письма, не медля ни одной минуты, телеграфируете мне приблизительно число, когда Вы намерены покинуть Мцхет; Вы будете держаться такой схемы: 'Москва, Малая Дмитровка, Шешкова, Чехову. Двадцатого'. Это значит, что Вы выедете из Мцхета в Батум 20-го июля. Во-2-х, с условием, что я поеду прямо в Батум и встречу Вас там, не заезжая в Тифлис, и в-3-х, что Вы не вскружите мне голову. Вишневский считает меня очень серьезным человеком, и мне не хотелось бы показаться ему таким же слабым, как все.
Получив от Вас телеграмму, я напишу Вам - и все будет прекрасно, а пока шлю Вам тысячу сердечных пожеланий и крепко жму руку. Спасибо за письмо.
Мл. Дмитровка, д. Шешкова.
Ваш А. Чехов.
Мы продаем Мелихово. Мое крымское имение Кучукой теперь летом, как пишут, изумительно. Вам непременно нужно будет побывать там.
Я был в Петербурге, снимался там в двух фотографиях. Вышло недурно. Продаю карточки по рублю. Вишневскому уже послал наложен платежом пять карточек.
Для меня удобнее всего было бы, если бы Вы телеграфировали 'пятнадцатого' и во всяком случае не позже 'двадцатого'. На конверте:
Мцхет Тифлисск. губ.
Ольге Леонардовне Книппер.
Дача Берга.
2817. И. И. ОРЛОВУ
1 июля 1899 г. Москва.
1 июль.
Письмо прислали мне из Лопасни в Москву, где я проживаю уже около недели. Воспользоваться Вашим милым приглашением никак не могу, потому что не могу отлучиться из Москвы ни на один час. Шлю Вам сердечное поздравление и тысячу лучших пожеланий.
В Мещерское не попал, потому что сестра сильно прихворнула: жестокая головная боль со рвотой. Теперь ничего, здорова.
Мой адрес: Мл. Дмитровка, д. Шешкова, кв. 14.
Крепко жму Вам руку и благодарю от всей души.
Ваш А. Чехов. На обороте:
Подсолнечная Ник. ж. д.
Доктору
Ивану Ивановичу Орлову.
1 июля 1899 г. Москва.
1 июль.
Многоуважаемый Исаак Абрамович, будьте добры, попросите на почте, чтобы корреспонденцию мою перестали высылать в Лопасню, а хранили бы ее до востребования. Около 5-го июля я, по всей вероятности, не буду уже ни в Лопасне, ни в Москве.
