— Доминик — очень занятой джентльмен. Уверена, он заглянет к нам, как только у него появится такая возможность.
— Но он ведь обещал зайти сегодня!
— Знаю, мой маленький ягненочек. Наверное, какое-нибудь важное дело помешало ему исполнить обещание.
Но она невероятно разозлилась на Доминика за то, что тот вселил в ребенка ложную надежду, и на себя — за то, что опять поверила ему.
Арчи спрыгнул с ее коленей и сел играть за занавеской.
— Мама, мама! — Через минуту Арчи возбужденно прибежал к ней. — Смотри, что я нашел!
В ручке он осторожно сжимал лист бумаги, свернутый и перевязанный красной ленточкой.
Арабелла развязала узелок и взглянула на раскрашенный рисунок, сделанный пером и чернилами. И почувствовала, как в сердце вспыхнула нежность.
— Это твоя собственная лошадка. Ее нарисовал Доминик, — улыбнулась она, ласково глядя на сына.
Глаза Арчи расширились.
— Это Чарли, мама!
— Да, думаю, ты прав.
Арабелла снова улыбнулась, подумав, что Доминик просто прислал Арчи рисунок, потому что не смог зайти сам.
— Побыстрее бы повидать Доминика!
Гораздо позже, когда Арабелла уже уложила Арчи, а ее мать наконец поднялась с постели, она узнала, что в действительности случилось днем.
— Ты отослала Доминика прочь? Но, мама, это ведь его дом!
— Я выгнала его, как того заслуживает любой негодяй.
— Ты говорила с ним?
— Да, говорила. И рассказала ему о том, чем ты должна была поделиться с ним с самого начала.
Несмотря на долгий отдых, мать выглядела еще более бледной и больной, чем во время их последней беседы.
Арабеллу охватило дурное предчувствие, по спине пробежала невольная дрожь.
Мать со странным выражением в глазах окинула взглядом свою дочь.
— Милая моя Арабелла, сколько в тебе гордости и достоинства, — мягко произнесла она. — Почему ты не рассказала ему о том, что случилось? И почему не сказала мне?
— Что ты имеешь в виду, мама? — плохое предчувствие усиливалось. — О чем вы говорили?
— Я осыпала его проклятиями и велела уходить.
Миссис Тэттон улыбнулась, но в этой улыбке была глубокая печаль.
— Ох, мама, — тихо вздохнула Арабелла и вручила матери картинку, которую Доминик нарисовал для Арчи.
Миссис Тэттон развернула маленький свиток. В воцарившейся тишине слышно было, как тикают часы на каминной полке.
Наконец мать подняла глаза, словно поняв, что задумала Арабелла.
— Не ходи к нему.
— Ты ведь знаешь, что я должна это сделать. — Арабелла быстро поцеловала мать в щеку. — Арчи уже спит. Прислушивайся на всякий случай: вдруг он проснется до моего возвращения. Я пробуду там недолго.
И она позвонила в колокольчик, чтобы приказать слугам подать карету и плащ.
Доминик удивленно огляделся, услышав шум, доносившийся из коридора, и, подняв брови, взглянул на человека, сидевшего напротив него за письменным столом.
— Прошу меня извинить, — произнес он, поставил бокал с бренди, положил стопку политических бумаг, только что переданных ему в руки, и вышел узнать, в чем дело, закрыв за собой дверь.
В коридоре, пол которого был выложен черной и белой плиткой в шахматном порядке, стоял дворецкий Бентли, преграждая путь человеку в темном плаще, с которым явно завязалась ссора.
— А я говорю вам, что он захочет меня видеть! — произнес чистый женский голос.
Доминик напрягся, узнав Арабеллу, закутанную в плащ.
— Мадам, я еще раз повторяю вам, что его светлости нет дома. Если вы не покинете этот дом сию же секунду, я буду вынужден...
Доминик поспешно вышел вперед:
— Все в порядке, Бентли. Впустите ее.
— Доминик, — произнесла Арабелла, скидывая капюшон плаща и открывая лицо.
Он вдохнул прохладный ночной воздух, смешанный с ароматом ее духов. Светлые волосы были собраны в пучок, но капюшон плаща зацепился за шпильки, и несколько вьющихся прядей закачались вокруг ее лица. Она была прекрасна, хотя явно чем-то обеспокоена.
— Что ты делаешь здесь, Арабелла? — понизив голос, спросил Доминик, поспешно скрывшись с ней в затененной нише.
Тут же промелькнула мысль о том, как ей пришлось рисковать, придя сюда именно сегодня, больше, чем она могла догадываться. Затем Доминику пришло в голову, что она не явилась бы сюда без стоящей причины. Охваченный беспокойством, он схватил ее за руки.
— Что-то случилось с Арчи? — поспешно спросил он, вглядываясь в ее глаза.
— Нет, с ним все в порядке, — покачала головой Арабелла.
— Что-то с твоей матерью?
— Она вполне здорова.
— Тогда почему ты здесь?
— Мне нужно знать, что ты сегодня сказал моей матери.
— Как бы мне ни хотелось обратного, сейчас не самое подходящее время для этого разговора, Арабелла. Ты должна немедленно покинуть этот дом.
Он заметил боль, промелькнувшую в ее глазах, и притаившийся в них холод.
— Ты рассержен моим появлением здесь, — догадалась она.
— Весьма.
Доминик не мог лгать ей.
— Понимаю.
Она оскорблено поджала губы.
— Нет, не понимаешь.
Он притянул ее к себе, и их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Глядя в глаза Арабеллы, Доминик почувствовал, как сильно бьется сердце лишь от одной мысли об опасности, которой она себя подвергла.
— Я здесь не один. У меня посетители, хоть и весьма нежеланные, я оставил их в библиотеке — это граф Мисбурн и его сын виконт Линвуд.
— Мисбурн? — Арабелла замерла на месте. — Отец леди Марианны.
Он прочел сомнение, мелькнувшее в ее взгляде, и понял, о чем Арабелла подумала.
— Их визит вызван политическими вопросами и не имеет ни малейшего отношения к леди Марианне.
Ее взгляд выражал уверенность, силу и злость.
— Если ты действительно собираешься жениться на ней, Доминик, пожалуйста, наберись смелости и скажи об этом прямо. Я понимаю твое положение, понимаю, что титул наделяет тебя определенными обязанностями. Ты должен жениться и обзавестись наследником...
Но Доминик поспешно прервал ее, бросив резко:
— Об этом мы уже разговаривали, Арабелла. В моей жизни была лишь одна женщина, на которой я
