физическую ликвидацию людей (например, теперь широко известна история с убийством болгарского диссидента Георгия Маркова в 1978 году, но сколько еще подобных историй остались неизвестными для широкой общественности?).
Чистки в МВД, затеянные Андроповым и его людьми, помогли КГБ занять еще более прочные позиции во властных структурах, чего, судя по всему, и добивались авторы этой «реформы». А то, что ситуация с преступностью в стране от этого только усугубилась, реформаторам, видимо, было наплевать — все недостатки они все равно собирались списать на милицию, на тех честных трудяг, кто продолжал работать на «земле».
Реальной оценкой андроповских реформ может служить развал СССР, к которому КГБ непосредственно приложил руку. Ведь нелепо утверждать, что самое информированное и наименее коррумпированное учреждение в стране (по мнению либеральных историков) попросту прошляпило развал огромной державы. Ведь еще в 1977 году лично Андропов направил в Политбюро секретную записку о том, что в стране имеются, так называемые, «агенты влияния» — высокопоставленные деятели из среды парт- и госаппарата, а также интеллигенции, которые где по неведению, а где по прямому умыслу работают на Запад. Политбюро эту записку проигнорировало. Но что стоило Андропову, этому мастеру политической интриги, на свой страх и риск провести несколько разоблачительных операций против «агентов влияния» (арбатовых, Яковлевых и т. д.) и вывести их на чистую воду, дабы другим неповадно было? Ведь смог же он таким же способом затеять тогда же (в конце 1970-х) дело «Океан». Почему же он не тронул «агентов влияния»? Не потому ли, что они волновали его гораздо меньше, чем конкуренты из медуновского клана? Ведь это были агенты западного влияния, которого сторонник конвергенции либерал Андропов вовсе не боялся, а считал даже плодотворным.
На момент прихода к власти Андропова (ноябрь 1982) в Политбюро, помимо него, входило еще 11 человек: А. Громыко (министр иностранных дел), Д. Устинов (министр обороны), К. Черненко (заведующий Общим отделом), В. Гришин (1й секретарь МГК), Г. Романов (1-й секретарь Ленинградского обкома), А. Кириленко (секретарь ЦК), А. Пельше (председатель Комитета партийного контроля), Д. Кунаев (1-й секретарь ЦК КП Казахстана), Н.Тихонов (председатель Совета Министров), В. Щербицкий (1-й секретарь ЦК КП Украины), М. Горбачев (секретарь ЦК по сельскому хозяйству). Восемь человек были кандидатами в члены Политбюро: Ш. Рашидов (1-й секретарь ЦК КП Узбекистана), Г. Алиев (1-й секретарь ЦК КП Азербайджана), П. Демичев (министр культуры), Т. Киселев (1-й секретарь ЦК КП Белоруссии), В Кузнецов (1-й заместитель председателя Президиума Верховного Совета), Б. Пономарев (заведующий Международным отделом), М. Соломенцев (председатель Совета Министров РСФСР), Э. Шеварднадзе (1-й секретарь ЦК КП Грузии).
Как мы помним, первое, что сделал Андропов, придя к власти — убрал из Политбюро А. Кириленко и ввел туда Г. Алиева. Затем в течение полугода в силу естественных причин (от смерти) высший кремлевский ареопаг покинули еще два человека: хозяин Белоруссии Т. Киселев (умер 11 января 1983) и председатель КПК А. Пельше (умер 29 мая). Новым кандидатом в члены Политбюро был избран В. Воротников, которого Андропов назначил председателем Совета Министров РСФСР, а бывший российский предсовмина М. Соломенцев (он же кандидат в члены Политбюро) был назначен на место Пельше — председателем КПК.
Параллельно с этим Андропов мостил дорогу в Политбюро и другим своим выдвиженцам: Н. Рыжкову и Е. Лигачеву (стали секретарями ЦК). Именно последний, возглавив вместо И. Капитонова (руководил с 1965 года) Отдел организационно-партийной работы (партийные кадры), и был одним из организаторов всех партийных пертурбаций андроповского (да и постандроповского тоже) периода. Отметим, что до этого Лигачев почти 20 лет (с того же 1965-го) возглавлял Томский обком и, по мысли Андропова, почти не был связан ни с какими московскими кланами.
Учитывая, что в состав Политбюро входили пятеро руководителей республиканских партийных организаций (Рашидов, Кунаев, Шеварднадзе, Алиев и Щербицкий), зададимся вопросом: почему Андропов и его люди ополчились именно на Рашидова и его вотчину? Не потому ли, что в памяти глобалистов еще были свежи телодвижения Брежнева, который на закате своей жизни стал активно искать опору именно в среднеазиатских мусульманских элитах? Буквально накануне своей смерти (если точно — то за семь с половиной месяцев) Генсек ездил в Узбекистан, где собрал всех руководителей среднеазиатского региона. А буквально за полтора месяца до своего ухода в мир иной Брежнев посетил еще одну мусульманскую республику — Азербайджан. Не было ли это связано с желанием руководителя страны и его сторонников наконец опереться на мусульманский центр силы, вместо прежнего — кавказско-еврейского (глобалистского)? Не понял ли престарелый Генсек на закате своей жизни, что именно мусульманство может стать одной из главных державных скреп для советского государства? Ведь еще Александр Невский произнес по этому поводу крылатую фразу: «Крепить оборону на Западе, а друзей искать на Востоке». Были и другие высказывания на этот счет. Например, архиепископ Дмитрий (Абашидзе), одно время возглавлявший Туркестанскую епархию, отмечал: «Мусульмане всегда были верными подданными Российской державы».
Увы, но эти задумки Брежнева так и не успели вылиться во что-то серьезное. В итоге, если у кавказцев и украинцев по-прежнему были весьма сильные позиции в кремлевских верхах, то у мусульман такого мощного прикрытия не оказалось. Из двух представителей среднеазиатского региона для атаки был выбран именно Рашидов, поскольку его статус был ниже, чем у Кунаева (тот был членом Политбюро). Однако и другие мусульмане — Кунаев и Алиев — недолго будут неприкосновенными: их очередь придет вскоре после Рашидова — при Горбачеве.
Судя по всему, посредством «узбекского дела» глобалисты из Кремля преследовали цель подчинить себе и расчистить плацдарм для капитализации Узбекистана, а через него и всей Средней Азии. Они не ставили целью подчинить себе, к примеру, не менее коррумпированные республики Закавказья, поскольку те уже давно были капитализированы и выступали союзниками «кремлевских глобалистов». Жертвой должен был стать Узбекистан, который долгие десятилетия был не только одним из центров мусульманского населения СССР (более 90 % жителей там составляли мусульмане), но и одним из региональных лидеров азиатского региона. «Кремлевские глобалисты» собирались не только произвести смену элит: поменять интернационалистов на капиталистов (замена из разряда тех, которые произошли десятилетие назад в Закавказье), но и привести мусульманский регион (один из самых густонаселенных и трудоспособных) в такое состояние, которое позволило бы эксплуатировать его население, что называется, «по-черному» (то бишь по-капиталистически).
Кроме этого, сюда был примешан и внешнеполитический фактор — радикализация исламского мира после революции в Иране в 1979 году. Эта радикализация крайне напугала мировых глобалистов, которые увидели в исламе главное препятствия для будущей глобальной перекройки мира. «Кремлевские глобалисты» прекрасно это поняли и внесли свою лепту: начали войну в Афганистане.
Рашидов давно раздражал «кремлевских глобалистов». Во-первых, тем, что был слишком умен, во- вторых — что смог не разменять свой авторитет в республике на медяки. К тому же он становился все более активным противником войны в Афганистане. Он ведь с самого начала отдавал себе отчет, какими проблемами это вторжение грозит советским мусульманским республикам: тут и активизация националистических группировок, появление наркотрафика и т. д. Однако он, как и многие в Политбюро, полагал, что вторжение будет недолгим: ведь, как заявляли, поначалу силовики, советские войска не станут долго задерживаться в Афганистане и, после оказания помощи новому правительству в разгроме оппозиции, покинут эту страну. Но минуло почти три года с момента ввода войск, а воз, как говорится, и ныне был там. Более того, ситуация складывалась таким образом, что «воз» этот основательно увяз и уходить из Афганистана не собирался. В итоге Рашидов оказался в стане тех людей, кто все чаще ставил перед кремлевскими руководителями вопрос: доколе? Ответа на этот вопрос не было вплоть до момента, пока Андропов не пришел к власти. После чего в Узбекистан был послан «андроповский десант».
Придя к власти, Андропов не ослабил, а еще более укрепил позиции кавказцев в высших эшелонах власти. Правда, он осуществил определенный реверанс в сторону мусульман: сделал азербайджанца Гейдара Алиева членом Политбюро и 1-м заместителем председателя союзного Совмина.
Можно легко предположить, какую реакцию это возвышение вызвало в стане других кавказцев, давних соперников Алиева — грузин и армян (ведь от первых в состав Политбюро был делегирован Эдуард Шеварднадзе, но только в качестве кандидата, а от вторых вообще никто, причем длилось это уже
