Ваш А. Чехов.
3676. H. В. АЛТУХОВУ
22 февраля 1902 г. Ялта.
Многоуважаемый Николай Владимирович, все собираюсь написать Вам, да, видно, моя повивальная бабка имела дело сначала с ленью, а потом уже со мной. Прежде всего большое Вам спасибо за книги, и позвольте мне тоже выслать Вам единую из моих книжиц, которая теперь печатается и выйдет недели через две-три. Я непременно вышлю, и в случае если Вы покинете Москву, поедете в Феодосию, то напишите мне.
Теперь позвольте затруднить Вас маленькой, притом неинтересной, скучной просьбой. В Ялте с первых чисел января проживает некий Гриневич, который выдает себя за студента-медика Московского университета и ходит в мундире, между тем ни один из проживающих здесь студентов не знает его; называет он себя студентом V курса, а знает меньше, чем первокурсник, и проч., и проч. Зародились подозрения у студентов, пошли толки о шпионстве. Будьте добры, наведите в канцелярии справки, был ли в Московском университете в 1896-1900 гг. такой студент, который носил бы фамилию Гриневича? Студенты местные взволнованы, да и Гриневич тоже плохо стал спать, у него же, помимо всего прочего, чахотка. Наведите справки и черкните мне две строчки и простите за беспокойство.
В Ялте ничего нового, ничего хорошего, живем, как в Рузе или в Волоколамске.
Будьте здоровы и благополучны, желаю Вам всего хорошего.
Искренно преданный
А. Чехов.
Ялта.
3677. А. В. АМФИТЕАТРОВУ
27 февраля 1902 г. Ялта.
27 февр. 1902.
Ялта.
Многоуважаемый Александр Валентинович, я только что узнал, что Вы в Минусинске. Будьте добры, напишите мне в Ялту, не нужно ли Вам чего-нибудь, не могу ли я быть полезен и проч. и проч.
Новостей литературных нет никаких. Л. Н. Толстой выздоравливает, М. Горький здравствует, оба, кажется, ничего не пишут теперь. Пьеса Горького 'Мещане' пойдет в Петербурге, на второй неделе поста. Я кашляю помаленьку.
Итак, буду ждать от Вас письма.
Желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
28 февраля 1902 г. Ялта.
28 февр. 1902.
Жена моя, Олюша милая, как доехала? Я беспокоюсь, душа не на месте. Твои мозоли, затем эта погода лютая отравили мне сегодня весь день, и я не успокоюсь, пока не получу от тебя письма. Как? Что? Ради бога, пиши, дуся, подробно. Пиши, милая. Погода продолжает быть холодной, скверной, и я рисую, как ты в настоящее время подъезжаешь к Байдарам, скрюченная от холода и сердитая.
Приезжай, дуся, поскорей. Я не могу без жены.
Напиши поподробней, как и что в Петербурге, имеете ли вы успех, что нового, что слышно и проч. и проч. Если увидишь Миролюбова, то поклонись ему, скажи, что телеграмму получил от него сегодня.
Сегодня узнал, что умер сын харьков профессора Гиршмана, с которым я был знаком в Ницце.
Идет снег. Когда станет теплее, пойду исполню твое приказание, постригусь. А вот как мне быть с баней - совсем не знаю. Должно быть, придется ехать в Москву, чтобы помыться. Кстати, напиши: как горели бани и что горело?
После твоего отъезда приходил Лавров.
Мне все кажется, что дорогою ты растеряешь деньги и останешься без копейки. Говорю тебе раз навсегда: бери у Немировича сколько нужно, не спрашиваясь у меня. Не делай долгов и не будь скрягой.
Когда станет грустно, то вспомни, что у тебя есть муж, покорный и любящий свою жену-цацу. Если, не дай бог, заболеешь, то немедленно кати ко мне, я за тобой буду ухаживать.
Ну, целую тебя, обнимаю мою собаку, почесываю тебе обе ноги и бока. Помни обо мне.
Твой иеромонах Антоний.
3679. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
2 марта 1902 г. Ялта.
2 марта.
Милая моя собака, сегодня на дворе отвратительно: мороз, сильный ветер, снег, одним словом - тьфу!!
Я занят, читаю корректуру, но все же чувствую скуку и злюсь. В комнатах холодище.
С нетерпением жду от тебя письма из Петербурга. Напиши все подробно, не поленись; не заставляй меня колотить тебя каждый день за леность и нерадение. Умоляю тебя, пиши!
Моя комната и моя постель похожи теперь на дачи, покинутые постояльцами.
Целую мою жену бесподобную и обнимаю.
Твой немец Антон.
2 марта 1902 г. Ялта.
2 марта 1902.
Милый Петр Алексеевич, ко мне то и дело приходят студенты с просьбой объяснить им, что за человек студент Г, которого ты прислал. По справкам оказалось, что студентом он никогда не был, хотя и называет себя студентом-медиком V курса и даже показывает телеграмму, в которой его приглашают занять место врача с 300 р. жалованья в месяц. Несет он чепуху, над которой посмеялся бы даже первокурсник, не знает решительно ничего, не может назвать ни одного профессора, ни одного предмета, чтобы тут же не налгать с три короба, и проч. и проч. Студенты справлялись у одесских и бессарабских врачей, у которых он, по его словам, служил, и от некоторых пришел ответ, который ошеломил студентов. И они теперь не знают, как быть, как держать себя с Г, который, как нарочно, состоя в числе устроителей студенческого концерта, истратил 42 руб. 'на извозчика'; начинают поговаривать о шпионстве. Убедительно прошу тебя написать мне возможно подробнее, кто этот Г, откуда он, почему он носит студенческий мундир и проч. и проч. Здесь все с нетерпением ждут от тебя ответа. Напиши пожалуйста.
Нового ничего нет. Л Н опять было прихворнул, начался у него плеврит, но теперь ничего.
Будь здоров, желаю тебе всего хорошего.
Твой А. Чехов.
Написать это письмо поручил мне также и Г, который уверяет, что ты прекрасно знаешь, кто он, и можешь доказать, что он был студентом-медиком.
3681. M. П. ЧЕХОВОЙ
2 марта 1902 г. Ялта.
