- А вот ты говори: ты взял деньги или не ты? Староста вылезает из-за стола, зажигает о колено спичку и почтительно подносит ее к трубке жандарма. - Ффф... - сердится жандарм. - Серы полный нос напустил! Закурив трубку, жандарм встает из-за стола, подходит к Серапиону и, глядя на него со злобой и в упор, кричит пронзительным голосом: - Ты кто таков? Ты что же это? Почему так? А? Что же это значит? Почему не отвечаешь? Неповиновение? Чужие деньги брать? Молчать! Отвечай! Говори! Отвечай! - Ежели... - Молчать! - Ежели... Вы потише-с! Ежели... Не боюсь! Много вы об себе понимаете! А вы - дурак, и больше ничего! Ежели папаше хочется меня на растерзание отдать, то я готов... Терзайте! Бейте! - Молчать! Не ра-а-азговаривать! Знаю твои мысли! Ты вор? Кто таков? Молчать! Перед кем стоишь? Не рассуждать! - Наказать-с необходимо, - говорит дьячок и вздыхает. - Ежели они не желают облегчить вину свою сознанием, то необходимо, Кузьма Егорыч, посечь. Так я полагаю: необходимо! - Влепить! - говорит бас Михайло таким низким голосом, что все пугаются.
{01098}
- В последний раз: ты или нет? - спрашивает Кузьма Егоров. - Как вам угодно-с... Пущай... Терзайте! Я готов... - Выпороть! - решает Кузьма Егоров и, побагровев, вылезает из-за стола. Публика нависает на окна. Расслабленные толпятся у дверей и поднимают головы. Даже баба с переломленным ребром, и та поднимает голову... - Ложись! - говорит Кузьма Егоров. Серапион сбрасывает с себя пиджачок, крестится и со смирением ложится на скамью. - Терзайте, - говорит он. Кузьма Егоров снимает ремень, некоторое время глядит на публику, как бы выжидая, не поможет ли кто, потом начинает... - Раз! Два! Три! - считает Михайло низким басом. - Восемь! Девять! Дьячок стоит в уголку и, опустив глазки, перелистывает книжку... - Двадцать! Двадцать один! - Довольно! - говорит Кузьма Егоров. - Еще-с!.. - шепчет жандарм Фортунатов. - Еще! Еще! Так его! - Я полагаю: необходимо еще немного! - говорит дьячок, отрываясь от книжки. - И хоть бы пискнул! - удивляется публика. Больные расступаются, и в комнату, треща накрахмаленными юбками, входит жена Кузьмы Егорова. - Кузьма! - обращается она к мужу. - Что это у тебя за деньги я нашла в кармане? Это не те, что ты давеча искал? - Оне самые и есть... Вставай, Серапион! Нашлись деньги! Я положил их вчерась в карман и забыл... - Еще-с! - бормочет Фортунатов. - Влепить! Так его! - Нашлись деньги! Вставай! Серапион поднимается, надевает пиджачок и садится за стол. Продолжительное молчание. Дьячок конфузится и сморкается в платочек. - Ты извини, - бормочет Кузьма Егоров, обращаясь к сыну. - Ты не того... Чёрт же его знал, что они найдутся! Извини...
{01099}
- Ничего-с. Нам не впервой-с... Не беспокойтесь. Я на всякие мучения всегда готов. - Ты выпей... Перегорит... Серапион выпивает, поднимает вверх свой синий носик и богатырем выходит из избы. А жандарм Фортунатов долго потом ходит по двору, красный, выпуча глаза, и говорит: - Еще! Еще! Так его!
{01100}
КОНТОРА ОБЪЯВЛЕНИЙ АНТОШИ Ч. для удобства гг. публикующих арендовала в 'Зрителе' на 1881 год отдел для помещений реклам и публикаций разного рода АРТЕЛЬ ТЕАТРАЛЬНЫХ БАРЫШНИКОВ Сим имеет честь уведомить, что, для удобства публики, она избрала своим местопребыванием портерную, близ театра. Ввиду предстоящего приезда знаменитой Сары Бернар, вошла в соглашение с кем следует и предлагает услуги.
