Из Сибири. Остров Сахалин. 1889-1894

вместе дали 213, или 3,6%. В тюрьмах кавказцы дают больший процент, чем в колонии, а это значит, что они неблагополучно отбывают каторгу и далеко не все выходят на поселение; причины тут – частые побеги и, вероятно, высокая смертность. Губернии Царства Польского все вместе дали 455, или 8%, Финляндия и остзейские губернии – 167, или 2,8%. Эти цифры могут дать лишь приблизительное понятие о составе населения по месту рождения, но едва ли кто решится выводить из них заключение, что Тамбовская губерния самая преступная и малороссы, которых, кстати сказать, очень много на Сахалине, преступнее русских.

428

Дворяне и вообще привилегированные не умеют пахать и рубить изб; надо работать, надо нести наказание, какое все несут, но сил нет. Поневоле они ищут легкого труда и даже часто ничего не делают. Но зато они находятся в постоянном страхе, что судьба изменится и их пошлют в рудник, телесно накажут, закуют в кандалы и проч. В большинстве это люди, уже утомленные жизнью, скромные, грустные, и когда глядишь на них, то никак не можешь представить себе их в роли уголовных преступников. Но попадаются также пройдохи и нахалы, вконец испорченные, одержимые moral insanity, [750] производящие впечатление каких-то острожных выскочек; их манера говорить, улыбки, походка, лакейская услужливость, – всё это нехорошего, пошловатого тона. Как бы то ни было, страшно быть на их месте. Один каторжный, бывший офицер, когда его везли в арестантском вагоне в Одессу, видел в окно «живописную и поэтическую рыбную ловлю с помощью зажженных смоляных веток и факелов… поля Малороссии уже зеленели. В дубовых и липовых ее лесах близ полотна дороги можно заметить фиалки и ландыши; так и слышится аромат цветов и потерянной воли вместе» («Владивосток», 1886 г., № 14).[751] Бывший дворянин, убийца,[752] рассказывая мне о том, как приятели провожали его из России, говорил: «У меня проснулось сознание, я хотел только одного – стушеваться, провалиться, но знакомые не понимали этого и наперерыв старались утешать меня и оказывать мне всякое внимание». На привилегированных арестантов, когда их ведут по улице или везут, ничто так неприятно не действует, как любопытство свободных, особенно знакомых. Если в толпе арестантов хотят узнать известного преступника и спрашивают про него громко, называя по фамилии, то это причиняет ему сильную боль. К сожалению, нередко глумятся над уже осужденными привилегированными преступниками и в тюрьме, и на улице, и даже в печати. В одной ежедневной газете я читал про бывшего коммерции советника, что будто бы где-то в Сибири, идучи этапом, он был приглашен завтракать, и когда после завтрака его повели дальше, то хозяева не досчитались одной ложки: украл коммерции советник! Про бывшего камер-юнкера писали, будто в ссылке ему не скучно, так как шампанского-де у него разливанное море и цыганок сколько хочешь. Это жестоко.

429

…у рыковского старосты есть даже своя печать. – Это Василий Васильев 2- ой.

430

Вот образчик надзирательского донесения – Чехов привез это «донесение», вместе с другими документами, с Сахалина (ГБЛ). Автор его – старший или младший надзиратель в Верхнем Армудане. Имеются карточки: 1) Верхний Армудан, дв. 11, Иван Мартыныч Озолкин, старший надзиратель, 32 л., правосл., Томск, на Сахалине с 1878 г., грам.; 2) Верхний Армудан, дв. 4, крестьянин из ссыльных, Марк Селифантович Немко, младший надзиратель, 32 л., правосл., Харьков, грам., холост (ГБЛ).

431

По 10-й ревизии в русских губерниях (1857–60 гг.) в среднем на 100 мужчин было 104,8 женщины.[753]

432

…для которых «необходимым предметом для удовлетворения естественных потребностей», как выразился когда-то один из здешних начальников <…> – Чехов цитировал здесь слова заведовавшего работами капитана Тяжелова, которые приводили в своих статьях, известных Чехову, Д. Тальберг («Ссылка на Сахалин». – «Вестник Европы», 1879, т. 77, № 3, стр. 240) и Н. Ядринцев («Исправительное значение сибирской ссылки». – «Голос», 1874, № 343, 12 декабря).

433

…если обратиться к нерусской депортационной практике ~ чем в западноевропейских ссыльных колониях в первое время их развития. – Чехов пользовался сведениями о западноевропейских ссыльных колониях из книги И. Я. Фойницкого «Учение о наказании в связи с тюрьмоведением» (СПб., 1889, стр. 209).

434

Эта цифра может служить лишь для определения состава каторжных но полам, для сравнительной же оценки нравственности обоих полов она не дает надежного материала. Женщины реже попадают на каторгу не потому, что они нравственнее мужчин, а потому, что по самому строю жизни и отчасти по свойствам своей организации в меньшей степени, чем мужчины, подвержены внешним влияниям и риску совершать тяжкие уголовные преступления. Они не служат в канцеляриях и на военной службе, не уходят в отхожие промыслы, не работают в лесах, рудниках, на море, а потому не знают преступлений по должности и против военной дисциплины и преступлений, прямое участие в которых требует мужской физической силы, например: ограбление почты, разбой на большой дороге и т. п.; статьи о преступлениях против целомудрия, об изнасиловании, растлении и сверхъестественных пороках касаются одних лишь мужчин. Но зато они убивают, истязуют, наносят тяжкие увечья и укрывают убийства относительно чаще, чем мужчины; среди последних убийцы составляют 47%, а среди преступниц 57%. Что же касается осужденных за отравление, то среди женщин их больше не только относительно, но даже абсолютно. В 1889 г. по всем трем округам отравительниц было показано абсолютно почти в три раза больше, чем отравителей, а