- Можете оставить себе только тельняшки.
В октябре сорок второго бригада прибыла в Костеровские танковые лагеря под Москвой, где и прошла короткую боевую подготовку. В ноябре месяце, бригада в составе механизированного корпуса, отбыла на фронт. Задачей корпуса было не допустить противника к окружённой группировке в Сталинграде.
- Работёнка нам досталась аховая!
Группа Манштейна, имела задачу деблокировать войска Паулюса и представляла собой грозную силу. В её составе было три танковые дивизии и остатки шести пехотных дивизий.
- Силища на нас прёт неимоверная…
Первый свой удар по противнику корпус, частью сил, нанёс под деревней Джутово. Утром, на рассвете, танки с десантом на борту, с ходу нанесли удар по румынской дивизии и в коротком, но стремительном бою разгромили её. Далее, войска корпуса, преследуя отходящего противника, устремились в направлении станции Котельниково.
- Нужно отметить успех! – предложил товарищам по телефону командир 51-й бригады полковник Дубцов.
- А где будем праздновать?
- Предлагаю у меня на квартире. – Предложил он подполковнику Кирееву, командиру 54-й бригады.
- А хозяева не против?
- Они переселенцы из Украины. Люди работящие, живут не бедно….
- Тогда лады!
- Пусть твой ординарец налепит пельмешек, - попросил напоследок Дубцов, - уж больно хороши они у него получаются…
- Непременно! – согласился Киреев. – Савченко пускай привезёт водки.
- До встречи! – попрощался Дубцов и отправился договариваться с хозяевами дома.
… Ещё не остыли стволы пушек и пулемётов, а победители уже отмечали выстраданный успех. Разгорячённые боем командиры полнокровных бригад 6-го механизи¬рованного корпуса гуляли, как в последний раз.
- В такой день нас не осудит никто! – поднял жестяную кружку с разбавленным спиртом поджарый подполковник. – Даже соседи из корпуса Ротмистрова.
- Сбили мы с них спесь! – подшучивали они над конкурирующей частью.
Полковник Шаповалов прибыл на встречу последним, когда в большой, довольно прохладной комнате, за столом, по-праздничному уставленным едой и питьём, уже сидели хозяева и гости.
- Здравия желаю! – сказал он ни к кому, конкретно не обращаясь.
- Проходи Иван Матвеевич! – приветствовал его знакомый полковник.
Кроме Дубцова и Киреева он никого из приглашённых командиров не знал. Высокий полковник чинно помещался во главе стола. Возле него сидели с одного боку пожилая хозяйка, а с другого хозяин по имени Степан Савич.
- Я с края присяду. – Сказал Шаповалов, чувствующий себя неловко в чужой компании.
Хозяин – худой украинец, с тонким орлиным носом, вислыми, как у запорожца, усами и светлыми на загорелом лице глазами молча кивнул головой и рыжевато-седая, неулыбчивая супруга поставила перед гостем тарелку и стакан.
- Девушку зовут Зоя. – Весело сообщил Дубцов и панибратски подмигнул.
Когда Шаповалов вошёл, старик рассказывал, как невесело и трудно жилось при немцах. Они, отступая, увели лошадей - нещадно, до единой. Последствия этого недавнего мародерства тревожили Степана, пожалуй, более всего.
- Что делать, а? - озабоченно спрашивал он. - Ни землю вспахать, ни дров привезти, что же теперь - капут?..
Шаповалов сел на свободное место рядом с молчаливой девушкой, дочерью хозяев. Она была в нарядной цветастой блузке с короткими рукавами; у шеи, в небольшом вырезе виднелась тонкая серебряная цепочка, на каких носят нательные крестики.
- Меня зовут Иван. – Коротко представился он.
Не смотря на солидный чин и далеко не юношеский возраст полковник, почему-то робел в присутствии такой красавицы.
- Что Вам положить? – спросила она и потянулась за миской с салатом.
От вида золотистых курчавых волос мелькнувших подмышкой девушки Шаповалова бросило в жар.
- Совсем я от баб отвык! – он попытался нарочито циничными мыслями вернуть себе душевное равновесие.
Стол по военному времени был обильный и весьма аппетитный: тарелки с салатами и огурцами; вазочки, полные сметаны. Два блюда с розоватыми, веером разложенными ломтиками сала; большущая, только что снятая с плиты сковорода тушёного картофеля и горки щедро нарезанного, армейского хлеба.
- Ещё предстоят пельмени, - объявил Дубцов, - мы их придержим как гвоздь обеда.
- С такой закуской грех не напиться! – зашумели голодные советские офицеры.
Хмельного питья тоже хватало: кувшин с ароматным и очень крепким самогоном, два литра водки, взнос майора Савченко и высокие бутыли с разведённым спиртом.
- За Сталинград! - поднимаясь со стаканом в руке, провозгласил тост Дубцов.
Все выпили и принялись закусывать. Шаповалов проголодался, но, чувствуя себя несколько стесненно, ел маленькими кусочками, медленно и осторожно, стараясь не чавкать.
- Водка что-то меня не берёт! – подумал он, разгорячённый недавним боем.
Шаповалов выпил ещё стакан и, почувствовав себя чуть свободнее, смелее, он начал украдкой поглядывать на Зою.
- Нет, я не обманулся, - прикидывал он радужные перспективы, - мне ничуть не пригрезилось...
Всё было пленительно в этой маленькой девушке: и прекрасное живое лицо, и статная женственная фигурка, и мелодический звук голоса, и тёмно-зелёные сияющие глаза, и то радушие и вопрошающее любопытство, с каким она смотрела на офицеров.
- Откуда вы родом? – спросила она молчаливого соседа.
- Родился я в посёлке Алексеевка под Воронежем в ноябре 1906 года. Отец Матвей Егорович и мать Степанида Фёдоровна были крестьянами. У отца голос роскошный…
- А Вы поёте?
- У меня не очень получается, - признался полковник, - а вот бас отца всегда выделялся в хоре Базарной церкви. Стоило ему затянуть: 'Да возра-а-адуется душа моя-а-а' или 'Изми мя от вра-а-аг мои-и- их', - как будто стужей потянет от земли – изумлённая душа прихожан окутывались морозом.
- Дал же бог человеку голос!
Им не дали поговорить, мать позвала Зою на помощь. Она вспорхнула, сбегала в кухоньку за посудой, улыбалась и, чтобы поддержать компанию, даже пригубила спирта - поморщилась, но глотнула.
- Какая гадость!
Иногда их взгляды на мгновение встречались, и с невольным трепетом он ловил в её глазах поощряющую приветливость, ласковость и ещё что-то, волнующее, необъяснимое.
- До этой минуты никто и никогда не смотрел на меня так... – сладко подумалось ему.
Киреев откровенно попытался заигрывать с Зоей. Она слушала его с весёлой, чуть лукавой улыбкой, смеялась над шутками, иногда быстро и озорно что-то переспрашивала.
- Да что Вы говорите! – она специально делала круглые глаза.
Шаповалов снова поймал на себе загадочно-непонятный, но вроде бы выжидательный взгляд Зои и буквально через мгновение ощутил лёгкое, как ему показалось, не совсем уверенное прикосновение к своему колену.
- Смелостью берут города... - у него перехватило дыхание, а сердце забилось часто и сильно. - Не
