Они идут в лагерь и застают там обалденную картину, молодёжь, забыв уже все Мишкины слова, размотала ткань, накрутила её на Канчен-Ту и та, как земная индийская танцовщица кружится, строит невероятные глаза, извивается змеёй, а остальные балбесы ходят вокруг неё хороводом, напевая нечто шаманское.
Мишка с принцем остолбенело смотрели на это зрелище, пока их заметили и начали делать вид, что усердно собираются. Потом все вместе начинают ржать, просто валятся от смеха, пока истерические всхлипы не сменяются мрачным Мишкиным голосом:
- Верт не хочет идти. Он чувствует там свои камни и хочет умереть около них, в обнимку. Может, вы отговорите его?
- Командир не всё сказал. Я всего лишь прошу его зашвырнуть меня на второй этаж, как зверя. Ну, помните, когда он крутился?
- Ну, зашвырнёт, а ты там штанами зацепишься внутри и всё!
- Мроган нас катал, помнишь?.. Верт, ты же тоже катался? А потом он падал от усталости. И кровь текла. Но там на два шага было, а теперь - через весь дом! Да зачем тебе эти камни, хоть объясни!
'Так его, ребята, так! А то, подумаешь, - принц!' - злорадствует Мишка, молча.
Верт достаёт из кармашка на поясе уже знакомый Мишке камень и прикрепляет ему, под складками одежды.
- Зачем!? А вот, зачем! Ну-ка давай, командир, подними меня! Давай, давай, я же отсюда не полечу!
Мишка поднимает и видит, что делает это почти без усилий. Стоит только подумать и Верт, как бумажный самолетик, поднимается, делает круг и опускается вниз.
- Ну, ты понял? Понял?!
- Правда, гораздо легче, как будто он - кусок шкуры.
- Сам ты - кусок шкуры! Давай, Мроган, пошли!
- Нет, подожди. Пока я не пойму, как всё это должно происходить, ни шагу не шагну.
Скрипя зубами, Верт был вынужден остановиться, и началась не то потеха, не то учеба. Ничего не получалось, ведь Мишка только-только научился приподнимать, а нужно точно двигать, причём, не кусок камня, а тело друга, не имея перед собой никакой возможности увидеть то место, где это нужно делать.
На голос при таком расстоянии рассчитывать нельзя. Кроме того, оказалось, что само движение нельзя дозировать и точно знать, на сколько сдвинется тело. Верт, подвешенный на невидимой ниточке, то замирал надолго, то вдруг дёргался не в ту сторону, куда предполагал.
Вдобавок ко всему, Мишка просто обязан был предусмотреть вариант, что принц свалится с его подвески и нужна будет простая страховка, спасательная работа, а как её делать, имея в качестве инструмента одну только верёвку, связанную из десяти кусков, было уж совсем непонятно.
Верт в конце-концов, разозлился и, обидевшись на всех, пошел на крепость как таран, и через некоторое время вернулся злой и несчастный, с кровавой царапиной на лице, мальчишки, сопровождавшие его, смотрели на это с восхищением, смелость всегда впечатляет, но вперёд не полезли.
Наступила молчаливая пауза. Решение не приходило, время шло и теперь уже было видно, что второй ночёвки с мышами не миновать. Мишка послал ребят засыпать дыру, которую пробил зверь, камнями, чего зря время терять. В пещере стало тихо и скучно.
- Мроган...- мурлыкающий голос вывел Мишку из состояния полного бессилия и обездвиженности - Верт! Идите поешьте, что вы всё пылите? А помнишь, ты меня поймал в колодец? Шаман ты мой! Я же не знала, что можно было на край опереться. Я совсем не понимала, что происходит, а, оказывается, на край можно было встать. И удрать! И ты бы меня больше никогда не увидел...
- Подожди-ка... Ну, прошу тебя, подожди... Верт, мы с тобой два полных дурака? Мы делали стенки, через которые не могла пробиться тяжелая зверюга, а не догадались, что и сами можем... Верт! Уснул, что ли? Слышишь, чего я говорю? Надо сделать стенки. Много, стенок, как лесенки, и по ним забраться повыше. Тогда я тебя видеть буду, а ребята - спасать. Если ты свалишься, то повиснешь и всё, ну, в крайнем случае, получишь по кумполу!
Принц, до которого доходит Мишкина мысль, потихоньку начинает выходить из своего безнадёжного оцепенения, но Канчен-Та всё равно затаскивает его сначала поесть, и за едой идея получает те мелкие детали, без которых любое дело может застопориться.
Для начала они решили, что на сегодня штурм откладывается. Ничего страшного больше не происходит, жить здесь можно, хоть и холодновато, значит спешить необязательно, тем более что и ребята устали, а они понадобятся в этой игре.
Остаток дня колдующие творят подпорки. Чтобы стены не падали наружу, они ставят высоченные заговорённые слои воздуха, вся задача которых - чуть-чуть придерживать старые плиты. От серьёзного разрушения подпорки не спасут, но могут направить падение камней внутрь здания.
Потом делают слоями лестницу как египетскую пирамиду, плохо только то, что она получается слишком прозрачная и скользкая. Приходится сверху засыпать плиты пылью. Этому приёму, спасибо ему, научил Мишку зверь, который использовал менее приятные материалы, чем пыль. Теперь, хотя бы, становится видно, куда можно ставить ногу при подъёме.
Зрелище со стороны выглядит очень необычно: два чудака что-то бормочат, достаточно долго, потом поднимается облако пыли и мелких камней и летит к ним, рассыпаясь тонким слоем, чудаки поднимаются на один шаг вверх и всё повторяется сотни раз. Они уже стоят выше крыши здания, и теперь Верт соглашается с тем, что его авантюра была очень глупой.
Сейчас сверху видно, что груды камней и осколков крыши самым нелепым образом торчат в проёмах комнат, и протащить там ирита одной только мыслью было невозможно. Верт кается в десятый раз, потому что он счастлив! Неважно, как, но всё-таки его воля сыграла главную роль в том, что они - лезут!
Возвращаются парни, которые тоже горят желанием помочь создать чудо, но их пока что прогоняют есть и отдыхать. Когда пирамида готова, на её вершину все вместе затаскивают здоровый булыган, точнее, мальчишки его подталкивают руками, а Мишка колдует, чтобы он висел. Верт помогает. Опора стенок очень скользкая и ходить по ней гораздо хуже, чем по льду, поэтому операция проходит медленно, чтобы булыган не свалился назад. А нужен он для того, чтобы спасающим было, к чему привязать концы верёвок и за что держаться на высоте.
Теперь, совсем фантастично, в воздухе над старым замком в облаке пыли повисает каменюка, вокруг которой суетятся как муравьи, худенькие мальчишки. А двое всё бормочат.
К каменюке привязывается опоясывающее верёвочное кольцо, а к нему несколько страховочных
