плавающие в жидком теле, даже не соединялись между собой. Тело Чужого было водой, и водой была его кровь.
Беззарийцы были амёбами. Единственной разумной одноклеточной формой жизни.
– Мир вам! – сказал Мартин. Взгляд не мог оторваться от беззарийца, а в душе непроизвольно зарождался страх. Не имеющий никаких предпосылок и оснований… дикий, перемешанный с отвращением и даже гадливостью.
Прозрачный бурдюк шевельнулся и потёк вперёд, не меняя при этом своего условно вертикального положения. Чёрные комочки зрительных рецепторов собрались на обращённой к Мартину поверхности тела. Между ними всплыл тёмный диск мембраны-резонатора, и Чужой заговорил:
– Мир и тебе, многоклеточный. Буль-буль-буль. Мир тебе, пленённая колония моих неразумных собратьев. Буль!
Голос был мягким, напевным… влажным.
Амёба выплеснула в сторону Мартина ложноножку… или, правильнее будет говорить – ложноручку? Стиснув зубы, Мартин протянул руку и коснулся амёбы.
Ощущение ничем не отличалось от касания субстанции. Холодное пыльное касание.
– Мир тебе, одноклеточный брат мой, – торопливо подстраиваясь под лексику беззарийца, сказал Мартин. Покосился на Ирину – жива ли?
Девушка пока не собиралась умирать. Смотрела на Мартина и улыбалась.
– Не угнетаешь ли ты клетки, составляющие твой организм? – продолжала амёба. – Буль, товарищи? Ты не принимаешь ядохимикатов, уничтожающих амёб? Буль?
– Джон Буль тебе товарищ! – не выдержал Мартин. – К чему этот спектакль?
Амёба мелко затряслась, мембрана издала кашляющий смех. Потом беззариец пояснил:
– Это обычно срабатывает. Люди очень нервничают, разговаривая с разумной клеткой.
– Я читал про ваше чувство юмора, – пояснил Мартин. – Да, я испытываю очень неприятные ощущения – мне впервые доводится разговаривать с одноклеточным.
– Ты не вкладываешь в слово «одноклеточное» оскорбительного смысла? – забеспокоилась амёба.
– Нет, это обычное биологическое определение.
– Тогда проходи в транспортную каплю, – предложила амёба. – Твой товарищ давно ждёт тебя.
Мартин посмотрел на «товарища». Девушка выглядела более чем соблазнительно… давно Мартину не приходилось встречать таких хороших товарищей. Ирина была одета в те же самые шорты защитного цвета и серую футболку, что и на Библиотеке. Босые ноги и голубая ленточка в волосах придавали облику «товарища» скромную деревенскую сексапильность.
Да, странно было бы ожидать от амёб понимания половых различий. Впрочем, и для Мартина сейчас не время и не место любоваться девчонкой.
– Привет, Иринка! – сказал он, шагая на «блюдце». По сравнению с субстанцией транспортная капля была более плотной и ощутимо тёплой.
– Привет, Мартин! – ответила Ирина. И, всхлипывая, повисла у него на шее. Это было так неожиданно, что Мартин совсем растерялся – принялся неуклюже поглаживать девчонку по плечам, бормотать что-то глупое и даже стыдливо озираться на беззарийца.
Амёба кривлялась – иного слова Мартин подобрать не смог. Амёба приплясывала перед ключниками, отращивала себе ноги, руки и хвост, покрывалась прозрачными чешуйками и шерстью, так что на мгновение становилась стеклянной копией ключника. Амёба издавала тихие каркающие звуки и разве что не складывала ложноручки в оскорбительном жесте. Заметив взгляд Мартина, амёба прекратила паясничать и потекла назад, в движении перебросила голосовую мембрану на «спину» и сообщила:
– Ну не люблю я их! Имею право?
– А… ага, – всё ещё обнимаясь с Ириной, согласился Мартин.
– Решили заняться митозом? – мгновенно оценив ситуацию, произнёс беззариец. – Я не помешаю?
– Павлик, прекрати! – попросила Ирина, резко отступая от Мартина. – Мой друг невесть что о тебе подумает!
– А я что? Я ничего, – скользя в центр «блюдца», ответил Чужой. – Так, шучу…
– Павлик? – спросил Мартин у Ирины.
– Ну надо же его как-то звать? – вопросом ответила Ира. – Настоящее звуковое имя у него есть, но выговорить его невозможно… Ты извини. Я почти не надеялась, что ты придёшь. После всего, что случилось…
Конечно, она помрачнела при этих словах, но совсем не так, как полагается переживать при таких воспоминаниях.
Мартин огляделся.
– Что-то ищешь? – спросила Ирина.
– Да. То, что тебя убьёт, – объяснил Мартин. Достал из кармана револьвер и стал заряжать барабан.
– Не думаю, что это понадобится, – глядя на оружие, сказала Ирина.
– Кто знает? На Факью тебя убил мой хороший приятель.
– Геддар? – Вот теперь по лицу Ирины пробежала настоящая боль. – Он… тоже погиб?
– Да, – не уточняя деталей, ответил Мартин. – И мне надоело тебя хоронить.
– Я не буду убивать Ирину, – сказал из-за спины беззариец. – Не надо в меня стрелять. Это очень больно. Вы готовы?
Мартин понял, к чему относился вопрос, и кивнул:
– Готовы.
– Поехали! – весело воскликнула амёба, и края «блюдца» поднялись, смыкаясь над головой в прозрачную сферу. В тот же миг транспортная капля стала погружаться.
Цивилизация беззарийцев практически не использовала металлов и пластмасс. Можно было, конечно, поспорить, чем оперирует их технология – машинами или живыми существами. Многие использовали термины «биокомпьютер», «биомашина», «биопластик». Но на взгляд Мартина эти слова слишком уж отдавали плохой фантастикой, пытаясь совместить несовместимое. Он предпочитал считать транспортную каплю хорошо дрессированным животным, сращённым с кабиной из живой плоти и живым мозгом. Всё-таки беззарийцы ничего, кроме отдельных культовых зданий, не строили. Они предпочитали растить свой мир.
– Тебя удивило моё письмо? – спросила Ирина.
Мартин, с любопытством разглядывающий подводный мир Беззара, хмыкнул:
– Не то слово… Что это?
Тёмная тень, скользнувшая мимо капли, размерами могла поспорить с молодым китом.
– Животное? – неуверенно предположила Ирина. Мир Беззара она, похоже, знала плоховато.
– Инкубатор, – вежливо пояснил беззариец.
– И кого в нём выращивают? – полюбопытствовал Мартин.
– Не знаю. Может быть – детишек. Может быть – предметы быта, – меланхолично ответил Павлик. Понять, всерьёз он говорит или снова шутит, было невозможно.
– А зачем он движется? – не унимался Мартин.
– Должен же инкубатор чем-то питаться? – удивился Павлик. – Поплавает – вернётся на место.
Логика в его словах была, и Мартин прекратил расспросы. Сейчас его больше интересовала Ирина Полушкина.
Живая Ирина!
– У меня к тебе безумно много вопросов, – сказал Мартин. – Даже не знаю, с чего начать.
– Мы сейчас прибудем, – перебила его Ирина. – Поговорим у меня?
Намёк Мартин понял и с расспросами решил повременить. Но от одного уточнения не удержался:
– У тебя?
– Мне тут предоставили жильё. Очень симпатичное, кстати.
Мартин только покачал головой:
