- Фукс - мой муж, - у женщины оказался неожиданно приятный мягкий голос. - Он всегда был старостой. Почета не так уж много, да и хлопот хватает, но зато и уважение...
- Питер ведь был хорошим парнем? - спросил Марцис.
- Да, конечно, - торопливо закивала Камилла. - Правда, безотцовщина, никто не знает, кто его отец, но он добрый мальчик и очень похож на Сона Сонга. Слышали о таком певце? Он был популярен лет так сорок назад. Я девочкой была на его концерте в честь ежегодной лотереи. Знаете, в молодости это не так было заметно, но теперь Питер с ним одно лицо. Кстати, нас возил на концерт отец Сандры, матери Питера. Сорок лет прошло, а я все еще помню, как потерялась в рядах сладостей...
- Ками... - Фукс снова загремел стулом. - Тебя спрашивают, что ты думаешь о...
- Ничего, - чуть резче, чем следовало, оборвала мужа госпожа Кобр. - Что я могу думать, если я ничего не знаю? Об исчезновении ничего не знаю. Но у нас маленькая деревня, и зато все известно о том, чт[o] никуда не девается, чт[o] не исчезает. Например, о сестричках Больб. И об их матушке. Их папочка безобидный малый, вечерами только и думает, как бы пропустить лишний стаканчик, что и сотворяет с помощью моего Фукса. Но их матушка...
- Ками! - простонал староста.
- Я поздно вышла замуж, - коснулась грубыми ладонями глаз Камилла. - Но Бог послал мне четырех ребятишек, пусть и в зрелом возрасте не так легко рожать. Но теперь я радуюсь, что они еще малы, иначе Лера Больб точно так же попыталась бы окрутить моих парней, как она сделала это с Питером. Если бы он мог видеть то, что видят другие!
- А что видят другие? - заинтересовался Марцис.
- То, что ее старшая дочка уродина и круглая дура! - выпалила Камилла. - А младшая - ведьма, как и ее мамаша! И если Питер действительно исчез, то для того были причины! Возможно, что кто-то открыл ему наконец глаза!
Камилла умолкла, покраснев от возмущения, а Фукс тяжело вздохнул и попытался объяснить.
- Господин советник, поймите. У нас и в самом деле маленькая деревня, и пост старосты не так важен, как где-нибудь в приличном поселке, но мы тут так сговорились между собой, что не стоит дурить парня. Когда он был еще мал и цеплялся за юбку Сандры, все решили, что не надо ему намекать на отсутствие отца, тем более что дед его вскоре умер и он остался только с матерью, да и колдовать на него не надо. Ну, это как прыгать и бегать возле безногого, понимаете? Так вот, Камилла огорчена тем, что дочки Леры Больб оказались не слишком честны.
- Не слишком честны? - фыркнула госпожа Кобр. - Да они наглы и беспардонны! Я не удивлюсь, кстати, если они заморочили голову не только парню, но и друг другу!
- Но как это могло повлиять на исчезновение Питера? - спросил Марцис.
- Откуда я могу это знать? - удивилась Камилла. - А что если проклюнулся в нем этот самый дар? Он ведь правда отличный парень. Всегда всем помогал, словно чувствовал какую-то вину, что он не такой как остальные. Вот, обещал забор нам поправить. Забор наш, конечно, околдован, но когда забор падает, чего уж его приукрашивать его магией, об него и споткнуться можно! Скорее бы уж возвращался Питер!
- Он не вернется, - строго сказал Марцис.
- Как же это? - испуганно поднесла ладонь к губам Камилла.
- Пока не знаю, - признался Марцис. - Но должен узнать. Скажите, кто-то из деревни мог желать ему зла?
- Так кто же? - испуганно прошептала Камилла. - Никто. Деда Клавдия он на реку водил, рыбу ловить помогал, мальчишкам моим свистульки вырезал, да и те же Больб большего вреда, чем родней стать, не могли замышлять против парня. Он же хороший был.
- Хороший, - в тишине повторил Марцис. - А его мать? Что за ссора случилась у него с ней?
- Да разве то ссора? - раздраженно махнула рукой Камилла. - Размолвки были. То она ему отказалась имя отца назвать, то торопила его с женитьбой, словно опоздать в бабки боялась, то ходила за ним как тень. Знаете, внимание, конечно, дело хорошее, но если свекольную грядку каждый день рыхлить, то и свекла усохнет. Устал он, вот и съехал от матери, так ведь все равно все делал для нее. Да и теперь, ей же за него пенсия причитается! Конечно, если он и вправду не вернется.
- И большая? - спросил Марцис.
- Сто пятьдесят монет, - поторопилась ответить Камилла. - Она же одна, без отца его вырастила. День и ночь в земле копалась, чтобы хоть что-то заработать, особенно когда отец ее умер, да вы сами посмотрите, мы же ровесницы, а на вид-то она лет на десять старше. Она, правда, никогда красотой не отличалась...
- Да ладно! - раздраженно вмешался Фукс. - Говори как есть - страшна она, как стог сена из-под дождя. Одного не могу понять - кто ж позарился на нее да слепил ей этакого красавца? Если только этот самый Сон Сонг с большой пьяни!
- Нет, - мотнула головой Камилла. - Певец этот за пять лет до рождения Питера умер. Другой кто-то. Не говорит она, молчит, и очень не любит, когда с ней об этом разговор заводят. У нас даже говаривали, - Камилла понизила голос, - что сам ее папочка ей сына и слепил. Хотя, опять же, в кого Питер таким красавцем уродился?
- Да брось ты болтать что не попадя! - возмутился Фукс. - Как он мог слепить? Да он уже в год рождения Питера еле ноги переставлял после королевской темницы! Да и не было его еще дома, когда понесла Сандра!
- А ты не дергай меня, - почти закричала Камилла. - Что знаю, то и скажу! И то, что ты с соседкой закручивал, тоже! Пусть спасибо скажет, что воли тебе не дала, а то я б не только тебе волосы повыдирала, но и ей...
9
У входа в дом семейства Больб стояла точно такая же скамья, как и у дома старика Клавдия. Марцис провел пальцами по гладкому, украшенному резьбой дереву, спросил у смуглой девчушки лет шестнадцати, оседлавшей резную спинку:
- Питер скамейку ставил?
Девчушка усмехнулась, подобрала под себя ноги и ехидно скривила губы:
- А кто ж еще? У нас тут руками работают только в крайнем случае. Хотя теперь придется, Питер-то исчез. Или вернется?
- А ты не знаешь? Тебя ведь Евой зовут?
- Точно так. - Девчушка скосила глаза на замершего в паре шагов Кунжа и снова обратила взгляд на советника. - А ты кто?
- Советник Марцис, - ответил тот и присел на согретое солнцем дерево. - Сестра дома?
- И сестра, и мать, - хихикнула Ева. - Отец свеклу вчера еще на рынок повез, а мы теперь дома. Куда ж теперь в таком виде?
Она приподняла подол платья, демонстрируя заплаты, и тут же натянула его на колени и погрозила Кунжу, маявшемуся под полуденным солнцем, пальцем. Тот смущенно вытер со лба пот.
