Октябрь теплый, но Шаман говорит, что зима будет холодная. Еще идет дождик, снег выпадал два раза и стаял. Мы шли дворами улицы Шандора Шимича, когда нас необычно окликнули: «Эй, старые!». Оклик меня удивил. Никто из незнакомых не дает моих лет, а определить возраст сильного жилистого Шамана, да еще в темноте, практически невозможно.

Подбежали три крупных молодых человека и стали требовать деньги («лавэ» на их сленге). Не страшно. Мои друзья юности куда круче. Шаман сказал им, куда идти, и звякнул своей сантехнической сумкой. Увы, «не понимающим советов нельзя помочь[47]». Один из них замахнулся на Шамана и получил страшный удар разводным ключом по уху. Он поднес руки к голове и молча упал лицом вперед. Все происходило в полной пронзительной тишине. Даже далекие собаки перестали лаять. Тишину нарушил топот одного из убегавших бандитов. Потом я услышал снизу голос третьего: «Не бей! Не бей!». Однако Шаман размахнулся вновь, и я сморщился от страшного хруста разбиваемых зубов. Бандит всхлипнул и затих.

Молча долго шли под дождем домой, не упоминая об автобусе. Знал я, что Шаман решителен и рационален, но одно дело знать… Шаману и в голову не приходило обсуждать происшедшее, а я не мог не обсудить.

— Как другой оказался на земле?

— Сам упал от страха.

— Зачем ты его ударил?

— Он был в естественном беспределе. Никто его не остановил до меня.

— Будет бояться из-за боли?

— Теперь знает, что любой человек может вдруг обернуться «своею азиатской рожей».

— Знаешь Блока?

— Знал.

— Он не с тебя писал «Скифов»?

— Нет. С тебя. (Шаман, пожалуй, впервые, не игнорировал иронию, а вернул мне.)

— (От неожиданности мне пришлось отшучиваться самому.) Да я тогда был еще в виде очень малой вероятности.

— Блок и писал вероятности.

— (Не поняв, шутит Шаман, или нет, я вернулся к разговору об обществе.) Думал, что общество тебе безразлично.

— Лучше думай о смыслах таких, как ты.

— Так небезразлично общество?

— … на это общество. Просто взбесившиеся звери должны избегать нас.

— Могут посадить за такое.

— Это — вряд ли.

07.10.2000

Шок не проходил. Шаман рассуждает об этом случае, не отрываясь от шитья. Также, как, например, о лекарственных растениях.

Понятно, что найти невозможно. Дождь, темнота. Они не успели нами заинтересоваться настолько, чтобы вглядеться. Но оклик был удивителен.

— Как они узнали наш возраст?

— Были в измененном состоянии сознания.

— Наркотики?

— Да, что-то новое.

— Наркотики могут повышать остроту восприятия?

— Все связано. Такое повышение остроты опасно.

— Чем?

— В нормальном состоянии им в голову не пришло бы окликать нас. Инстинкт самосохранения заставил бы не обращать внимания. А так, старый инстинкт не уследил за новым восприятием.

— Убежавший даст показания?

— У него инстинкт более развит. В обычном состоянии человек очень смутно помнит о необычном.

— Не хочу спрашивать. Ты убил первого?

— Это вряд ли.

— А мог бы?

— Я воевал.

— Наверное, ты воевал очень эффективно?

— Тогда был обычным бойцом и мечтал как все.

30.10.2000

Понимаю, что подготовка Шамана к отъезду завершается. Документы есть, одежда есть, денег он заработал за месяц больше, чем я за три, дав весьма специфическое объявление о ремонте сантехники. Начало нового цикла обеспечено заменой ванн и унитазов. Шаману все равно. Он говорит, что я вижу символизм не там, где он есть.

С ним не чувствуешь себя комфортно, скорее общение с ним проблематизирует то, что называется «личностью». Но с ним чувствуешь, как растет твое понимание мира и что-то, что будет после личности. Неизвестно, увидимся ли мы?

— Зачем ты едешь в ЦРС?[48]

— Я был в городах в другой стране, еще до Горбачева. Сейчас не чувствую себя компетентным. Это очень ценная практика.

— Что в этом ценного?

— Когда человек долго живет в привычной ситуации, он становится компетентным и заскорузлым. Его мышление деградирует, так как он не решает новых задач.

— Но он все более хорошо решает привычные задачи.

— Он их уже не решает, а обкатывает. Он «экономит» мышление, живя привычным образом. Потом он начинает избегать новых задач…

— Новые задачи нужны для мышления?

— Для всего: ума, тела, чувств.

— А тебе не тревожно?

— Конечно. Но этой тревоге нельзя дать перерасти в избегание нового.

Послесловие

В ноябре Шаман уехал в Москву по зимнику через Нерюнгри и Якутск, чтобы в Магадане не записывать паспортные данные. Он был не против публикации записей, но просил начать это после его весточки. В ночь на 2001 год я получил поздравление с виртуального ящика. Шаман сообщил, что будет несколько лет жить в большом русском городе. Я сознательно не узнавал его имя по паспорту, поэтому найти его невозможно. Кажется, я начал понимать его путешествие. Трудно объяснить. Наверное, придется постепенно подбирать словесные структуры, как и для объяснения благодарности Волка. Пока могу отметить, что Шамана не очень интересуют путешествия в только пространстве, так как он движется еще и во времени. Такой туннель.

Большой массив записей разговоров 1997–2000 г.г. я продолжаю прорабатывать и готовить к публикации.

24.03.2001.

Просто диалог

— Интересно было бы на него посмотреть.

Вы читаете Хохот шамана
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату