Господа всяческих. Сказано: Крепость моя и пение мое Господь (Пс. 117, 14).
Почему же Пророк молится, чтобы его сперва спасти от гонящих, а потом — избавить? Знак препинания сделает речь ясною: спаси мя от всех гонящих мя, и избави мя: (3) да не когда похитит яко лев душу мою. Что же за различие между спасением и избавлением? То, что в спасении собственно имеют нужду немощные, а в избавлении — содержимые в плену. Посему кто имеет в себе немощь, но в себе же находит и веру, тот собственною верою направляется к спасению, ибо сказано: Вера твоя спасе тя (Лк. 7, 50), и еще: Яко веровал еси, буди тебе (Мф. 8, 13). А кто требует избавления, тот ожидает, чтобы другие за него представили должную цену. Посему тот, кому угрожает смерть, зная, что один Спаситель и один Искупитель, говорит: На Тя уповах, спаси мя от немощи и избави мя от плена.
Думаю же, что о мужественных Божиих подвижниках, которые чрез всю свою жизнь довольно боролись с невидимыми врагами, когда избежат всех их гонений, находясь при конце жизни, князь века сего изведывает, чтобы удержать их у себя, если найдутся на них раны, полученные во время борьбы, или какие-нибудь пятна и отпечатки греха. А если будут найдены неуязвленными и незапятнанными, то как непобедимые, как свободные будут упокоены Христом.
Посему Пророк молится о будущей и настоящей жизни. Здесь говорит: Спаси мя от… гонящих, а там, во время испытания: Избави мя, да не когда похитит яко лев душу мою. И сие можешь узнать от Самого Господа, Который пред страданием говорит: Грядет… сего мира князь и во Мне не имать ничесоже (Ин. 14, 30). Но Он, не сотворивший греха, сказал: Не имать ничесоже; для человека же довольно, если осмелится сказать: 'Грядет сего мира князь и во мне имать не многое и маловажное'. Опасно же, чтобы сие не случилось с нами, когда нет у нас ни избавляющего, ни спасающего. Двум понятиям приданы также два понятия: спаси мя от множества гонящих мя, и избави мя, да не когда буду похищен, не сущу избавляющу.
(4) Господи Боже мой, аще сотворих сие, аще есть неправда в руку моею, (5) аще воздах воздающим ми зла, да отпаду убо от враг моих тощ: (6) да поженет убо враг душу мою, и да постигнет. Писанию обычно употреблять слово 'воздаяние', не только в общепринятом смысле, когда добро или зло уже совершено, но и о чем-нибудь предначинаемом, как в следующем месте: воздаждь рабу Твоему (Пс. 118, 17), вместо того чтобы сказать 'даждь', сказано 'воздаждь'. 'Дать' значит положить начало благотворению, 'отдать' значит возмерить равным за сделанное себе добро, а 'воздаяние' есть какое-то второе начало и возвращение оказанного кому-нибудь добра или зла.
А я думаю, что когда в Писании вместо прошения выражается как бы некоторое взыскание и требуется воздаяние, тогда оно представляет смысл, подобный следующему: какой долг попечения о детях по природе необходимо лежит на родителях, это самое выполни и в рассуждении меня. Отец же естественною любовью к детям обязывается иметь промышление о жизни их. Ибо сказано: родители должны снискати имения чадом (ср.: 2 Кор. 12, 14), чтобы сверх жизни доставить им и средства к поддержанию жизни. Подобным сему образом 'даяние', или 'воздаяние', нередко употребляется в Писании о действиях первоначальных. А теперь, кажется, Пророк с уверенностью говорит: Не воздах воздающим ми зла, не воздал подобным за подобное. Аще сотворих сие… аще воздах воздающим ми зла, да отпаду убо от враг моих тощ. Отпал от врагов тощ, кто лишился благодати, подаваемой от полноты Христовой.
Да поженет убо враг душу мою, и да постигнет, и поперет в землю живот мой. Душа праведника, отрешившись от соучастия в теле, имеет живот сокровен со Христом в Бозе (ср.: Кол. 3, 3), так что может сказать с Апостолом: Живу же не ктому аз, но живет во мне Христос. И еще: а еже ныне живу во плоти, верою живу (Гал. 2, 20). Душа же грешника, живущего по плоти, погрязшего в телесных удовольствиях, валяется в плотских страстях, как в тине. Враг, попирая ее, старается еще более осквернить и, так сказать, погребсти, наступив на падшего и ногами своими втаптывая его в землю, то есть жизнь поползнувшегося — в тело.
И славу мою в персть вселит. Святых, которые имеют жительство на небесах и сокровиществуют себе блага в вечных сокровищницах, — и слава на небесах; а о людях перстных и по плоти живущих говорится, что и слава их вселяется в персть. Кто славится земным богатством, кто домогается кратковременной чести от людей, кто возлагает надежду на телесные преимущества, тот имеет у себя славу, но она не восходит к небу, а пребывает в персти.
(7) Воскресни, Господи, гневом Твоим, вознесися в концах враг Твоих. Пророк молится уже о совершении тайны Воскресения в потреблении греха их или о том вознесении на крест, которое должно было совершиться, когда злоба врагов возвысится до крайнего предела. Или слова: вознесися в концах враг Твоих, заключают в себе смысл, подобный следующему: до какой бы высоты ни дошла злоба, разливаясь безмерно и беспредельно, Ты по множеству силы Своей можешь, как добрый Врач, предварительно оградить пределы, остановить болезнь, всюду разливающуюся и проникающую, и пресечь ее непрерывное распространение Твоими вразумляющими ударами.
И востани, Господи Боже мой, повелением, имже заповедал еси. Слова сии можно относить и к тайне Воскресения, разумея так, что Пророк молит Судию востать и отмстить за всякий грех и привести в действие предписанные нам заповеди, а можно понимать под ними и тогдашнее состояние Пророка, который молит Бога востать и отмстить за ту заповедь, какую Он дал. Богом же дана была заповедь: Чти отца твоего и матерь (Исх. 20, 12), и ее преступил сын Давидов. Почему для исправления его и для вразумления многих молит Бога не долготерпеть, но востать гневом, востав, отмстить за Свою заповедь. Он говорит: отмсти не за меня, но за пренебрежение заповеди, которую Сам Ты дал.
(8) И сонм людей обыдет Тя. Известно, что по вразумлении одного неправедного обращаются многие. Посему накажи его преступление, да великий сонм людей обыдет Тя.
И о том на высоту обратися. За окружающий Тебя сонм, который приобрел Ты благодатным снисхождением и домостроительством, возвратись на высоту той славы, юже имех у Тебе, прежде мир не бысть (Ин. 17, 5).
(9) Господь судит людем. Во многие места Писания всеяно слово о суде, как весьма необходимое и многовнушающее при обучении благочестию уверовавших в Бога чрез Иисуса Христа. Поскольку же слово предлагается различно, то оно представляется несколько слитным для тех, которые не делают точного различия в значениях. Ибо сказано: Веруяй в Онь не будет осужден: а не веруяй уже осужден есть (Ин. 3, 18). Но если слово 'неверующий' равнозначно слову 'нечестивый', то как же сказано, что не воскреснут нечестивии на суд (Пс. 1, 5)? И еще: если верующие чрез веру стали сынами Божиими, а потому и сами удостоены именоваться богами, то как же Бог ста в сонме богов, посреде же боги разсудит (Пс. 81, 1)?
Но кажется, что слово 'судить' берется в Писании иногда в значении 'испытывать', а иногда в значении 'осуждать'. Так в значении 'испытывать', в словах: суди ми, Господи, яко аз незлобою моею ходих, ибо здесь Пророк присовокупляет: искуси мя, Господи, и испытай мя (Пс. 25, 1–2), и в значении 'осуждать', в словах:
