документах — эмфатические конструкции, безличные предложения, фразы-увещевания, восклицанияи вопросы, некоторые языковые вольности, свежие, незатасканные слова. Напротив, вредит им повествовательная форма изложения, излишняя прилизанность, навевающие тоску на читателя и, как следствие, не оставляющие следа ни в его уме, ни в сердце. «Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал», — такой методологический подход придает выразительность не только поэтическому, но и литературно-дипломатическому языку.
Особо необходимо сказать о недопустимости речевых оборотов, задевающих самолюбие, национальную, «державную» гордость адресата, могущую вызвать у него впечатление ультимативного характера послания, ноты, другого документа. Повышенного внимания требуют в этом отношении слова ивыражения: «должно», «надо», «никогда», «ни при каких обстоятельствах» и т. п. (не зря ведь среди дипломатов всего мира распространен древний афоризм «„никогда не говори „никогда““). В то же время использование сослагательного наклонения, разного рода оговорок придает документу своеобразную пластичность, оставляет впечатление гибкости его авторов, готовности к продолжению дискуссии, поиску компромисса.
Важное место в дипломатической переписке принадлежит „каучуковым“ фразам и формулировкам, из которых опытный дипломат извлекает именно тот смысл, который в них и стремились вложить. Искусство дипломатии в немалой степени в том и состоит, чтобы не называя иногда вещи своими именами, подвести партнера к должному восприятию сказанного или написанного.
Г.Никольсон приводит весьма поучительные примеры из этого ряда. Так, замечает он, если политический деятель или дипломат заявляет, что его правительство „не может безразлично относиться“ к какому-то международному конфликту, он при этом подразумевает, что его правительство непременно вмешается в конфликт. Если в ноте или речи употребляются выражения: „Правительство Его Величества смотрит с беспокойством…“ или „с глубокимбеспокойством“ то ясно, что речь идет о вопросе, по отношению к которому английское правительство намерено занять решительную позицию. Если говорится: „Правительство Его Величества считает необходимым сохранить за собой право…“, в действительности имеется в виду, что „правительство не позволит“ и т. д. Такой осторожный „эзопов язык“ дает возможность, сохраняя дипломатические приличия, не прибегая к прямым угрозам, сделать, когда это требуется, серьезное предупреждение иностранному государству.
Интересный и поучительный пример преднамеренного употреблениянарочито туманного по своему значению слова упомянут в мемуарах известного мастера дипломатической интриги Ш.-М. Талсйрана. По поручению Наполеона он должен был составить проект французско-русского договора накануне переговоров с Александром I. Определяя общую политическую направленность документа, французский император сказал: „Подготовьте мне соглашение, которое удовлетворило бы императора Александра I, было бы направлено главным образом против Англии и предоставляло бы мне полную свободу в остальном…“. Представленный через два дня текст, вчастности, гласил: „Желая придать соединяющему их (имелись в виду Франция и России —
В этом месте, по словам Талейрана, Наполеон прервал его и сказал: „Начала“ — это хорошо, это совершенно не обязывает»
§ 23. Понятие деловой переписки
Если дипломатическая документация составляет один вид официальной переписки, то ко второму, несравненно более распространенному в современном мире, относится деловая корреспонденция, широко использующаяся в контактах между государственными органами, учреждениями, фирмами, коммерческими структурами (как одной страны, так и с выходом за ее границы). Техника и стиль деловой (служебной) переписки могут варьироваться в зависимости от языка и традиций различных стран, однако, существуют некоторые обязательные общие правила, определяемые международной практикой и условностями. Много берется из рассмотренных выше протокольных требований, предъявляемых к дипломатической документации (обращение, формула вежливости и др.) Вместе с тем здесь не может быть прямого калькирования, а специфика того или иного конкретного вида бизнеса диктует подчас не только необходимость учета особенностей содержательной стороны намечаемой сделки, но и знание характера, психологии и темперамента партнера, предвидения его возможной реакции на отдельные пассажи послания. В письмах, имеющих полуофициальный характер, а также в частной переписке, в том числе в основанной на многолетних дружественных отношениях се разновидности, также следует использовать некоторые элементы «документального протокола», не забывая при этом о здравом смысле и избегая излишних формальностей, которые могутвызвать у вашего адресата ироническую усмешку или даже раздражение.
Имидж бизнесмена складывается не только из хороших манер, стиля одежды, умения вести себя на улице, в гостях, в ресторане и т. д. Важнейшим элементом, влияющим на его восприятие деловым сообществом, является способность подготовить служебное или дружеское письмо, также отвечающее общепринятым нормам и стандартам. На этом поприще на начальных стадиях практически каждому трудно избежать заблуждений и ошибок. Вот как описывает свой первый опыт известный ныне специалист по вопросам межличностного общения, книги которого миллионными тиражами расходятся по всему миру, Д.Карнеги.
«Когда я был еще молод и изо всех сил старался производить впечатление на людей, я написал глупейшее письмо Ричарду Гардингу Дэвису — писателю, который был в то время заметной фигурой на литературном горизонте Америки, сообщает читателю Карнеги. Предварительно я почерпнул о нем сведения из журнальной статьи и попросил Дэвиса сообщить мне о его методах работы. Несколькими неделями ранее я получил от некоей персоны письмо, которое заканчивалось следующим выражением: „Продиктовано, но не читано“. На меня это произвело неотразимое впечатление. Я полагал, что писателю следует быть очень важным, занятым и значительным. У меня не было никакого сколько-нибудь значительного занятия, но я страстно желал произвести впечатление на Дэвиса и поэтому закончил свое краткое послание словами; ''Продиктовано, но не читано». Дэвис не стал себя затруднять ответным письмом. Он просто вернул мне мое, приписав внизу: «Ваш скверный стиль может быть превзойден только Вашими скверными манерами».
Принципы, которых Карнеги рекомендует придерживаться в межличностном общении, в полной мере распространяются и на эпистолярный жанр. Вот, к примеру, приводимый им образчик делового письма, в котором полностью предается забвению важнейшая заповедь, сформулированная еще знаменитым Генри Фордом — «постараться принять точку зрения другого человека и видеть вещи под его углом зрения так же хорошо, как под своим собственным». Особого внимания заслуживают, конечно, комментарии к письму самого Карнеги — точные, острые, щедро сдобренные в то же время юмором.
«Возьмем письмо, — предлагает Карнеги, — написанное руководителем отдела радио в крупном рекламном агентстве, филиалы которого разбросаны по всему континенту. (В скобках я поместил свои отзывы на каждый абзац).
Мистеру Джону Блэнку. Блэнквиль, Индиана.
Дорогой м-р Блэнк!
Наша компания желает сохранить лидирующее положение в области радиорекламы. (Кого интересует желание вашей компании? Я озабочен собственными проблемами. Банк лишил меня права выкупа закладной на мой дом; тля испортила розы в моем саду; на фондовой бирже вчера произошло понижение, и
