возгорится пламя великое и просветит даже окружающих их: смиренномудрия, — помышляя и чувствуя, что испытываемое ими не есть плод их собственных усилий, а дар Божий; милостивости, — убеждаясь, что сподобленный такой милости должен и сам быть милостив, и действительно являя ее ко всем другим.
Если же некоторые из тех, которые прияв и второе крещение покаяния чрез восприятие ангельскаго образа, и сделавшихся монахами, не чувствуют в духе божественной и всемощной силы Всесвятаго Духа, ими полученной, потому что от них отступила благодать полученная ими при восприятии ангельскаго образа, как отступает и благодать св. Крещения от тех, которые крещены младенцами, как мы сказали, вследствие чего они оказываются удободвижными на зло, как были и прежде; то тщетна вера их, тщетно и их второе крещение покаяния: ибо и священныя одеяния ангельскаго образа возлагаются на нечувственных и мертвых духом, которые не чувствуют приемлемой благодати. Удостоверение в действенности спасения одно, — это духовное чувство благодати Всесвятаго Духа, даруемой от Бога ради веры духовной силе ума. Такую благодать Святаго Духа сподобляются получить во время крещения те, которые веруют во Христа, — иные, чтоб творить знамения и чудеса, большая же часть, чтоб быть неподвижными на зло и легкодвижными на добро, и всеусердно с радостию и веселием проходить богоугодную жизнь. Таков чин у верующих во Христа.
Но да внимаем добре, чтоб не случилось быть вне сего чина кому–либо из диаконов, или иереев, или духовных отцев и руководителей душ христианских, и не постиг нас гнев Божий, тем, что не станет у нас более ни огласителя, который бы оглашал учением веры, ни учителя, который бы учил, ни духовных мужей, которые бы возстановляли разстроившихся божественным возсозиданием, которое превосходит всякое слово человеческое. Ибо не следует никому, прежде причастия божественной благодати, восходить на учительскую кафедру, чтоб не привлечь на себя Божия гнева, — так как из мудрых в слове, но неприявших божественной благодати, иные сделались начальниками ересей, другие побеждены были словами еретиков и пали в ров пагубы. Но как таковые не чувствовали силы возрождения, бывшаго в них чрез св. Крещение, то им надлежит прежде пойти к духовным мужам, чтоб — посредством покаяния и других деяний, о коих мы сказали выше, поста, молитвы, возложения рук опытных отцев духовных и строителей (экономов) великаго сего таинства, а также и священнаго оглашения теми, которые умеют оглашать, сподобиться получить возрождение и таинственное образование душевных сил, и укрепившись божественною благодатию и силою, начать работать в вертограде Божием, да не будет тщетною вера их и исповедание их. Ибо когда вера их будет тщетна, то никакой пользы не принесет ни то, что именуют себя верующими во Христа, ни то, что покланяются Ему. Бог не для того соделался человеком, чтоб Ему покланялись и веровали, что Он Бог и человек, — просто как случилось; но Он соделался человеком для того, чтоб мы соделывались общниками Божескаго естества, как и Он соделался общником человеческаго естества, и, познав силу сего таинства и благодать восчувствовав, благодарили Его. Которые опытно познали принятую благодать, те суть други Христовы, коим вверены тайны, и которые проводят жизнь в духе Христовом. Те же, которые совсем не получили такой благодати, т. е. некрещеные, и которые получили ее, но не познали ея, такие суть враги Божии. Ибо всякий, кто непричастен божескаго естества, т. е. не имеет божественной благодати, плотян есть и не может благоугодить Богу, потому что помышление плотское вражда на Бога есть, и плоть и кровь царствия Божия наследити не может. Таковый услышит наконец и оное евангельское слово:
СЛОВО ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРОЕ
1. Владыка всяческих Христос каждодневно учит нас чрез святыя Евангелия, где иное говорит прикровенно, чтоб не понимали Его многие, когда говорит в притчах, из чего иное опять объясняет наедине ученикам Своим, говоря:
Отсюда помысли, прошу тебя, сколь велика премудрость Божия, что такими чувственными примерами, которые кажутся нам так невысокими, Он изображает пред нами и, как живописец какой, начертывает в уме нашем недомыслимое и непостижимое. Делает же Он это для того, чтоб неверы оставались слепцами, лишенными ведения таких благ, так как сделались недостойными того по причине неверия своего; а верующие, напротив, слыша и с верою приемля приточное слово, видели истину и ясно познавали событие в самих себе означаемых притчами вещей. Ибо притчи суть образы вещей духовных; а как и каких вещей суть они образы, послушай. Зерно горушное есть Дух Святый; человек есть каждый верующий, желающий приять зерно сие посредством делания заповедей; вертоград есть сердце верующаго, внутрь котораго ввергают то зерно (единое, говорит, а не много, потому что естественно неделимое и недробимое не может быть разделено на многия части, но пребывает всегда едино). Потом когда храним себя со всяким вниманием и блюдением, зерно то дает росток; когда росток подымется, то делается явным; когда же еще подрастет и станет довольно великим, то познаваем бывает теми, в которых настолько разросся; а когда наконец станет как дерево и пустит от себя многия ветви, тогда радостию неизреченною исполняет того, кто сподобляется это возыметь в себе. Итак, как сад без посеяннаго семени не дает никаких полезных зелий, кроме одних терний и диких трав, и семя не будучи посеяно не прорастает и не приносит плода, но остается одно, как есть: совершенно таким же образом и наши души, если не примут в себя божественнаго семени, пребывают безплодными, исполненными терний, т. е. грехов; равно и божественное семя, прежде чем ввержено будет в души наши, пребывает в себе, как есть, ни умножения, ни умаления не приемлет и в нас ни ростка не дает, ни возрастает в древо. Ибо как возможно, чтобы то божественное семя, не будучи посеяно в сердцах наших и не соединившись с нами, но пребывая особо от нас, как особо от сада находится семя, не посеянное в нем, — как, говорю, возможно, чтоб оно разрослось в нас, как разрастается в тех, в сердцах которых посеяно и с которыми соединилось? Никак это
