Еще один выстрел из квартиры заставил их вжаться в стены.
– Седьмой, – сказал парень похожий на борова.
– Без толку считать патроны, – поморщился Тимур. – Мы не знаем, сколько у них оружия.
Артур молча выставил указательный палец, потом безымянный.
– Три, – прошептал он и рванул к трупу на пороге, подхватывая его за грудки. Свиноподобный телохранитель схватил убитого за тяжелую пряжку на широком кожаном поясе. Держа мертвого цыгана наперевес вместо щита, они двинулись по коридору вперед.
Расчет оказался верным. Линия огня приходилась на корпус. Но корпус у телохранителей щитом прикрывал убитый цыган. И пока они прикрывались им, двигавшийся следом Тимур, подняв руки над головой, поливал огнем из автомата широкий коридор. Затем комнату. Снова коридор. Еще одну комнату и кухню.
Звук выстрелов сменился звенящей тишиной.
– Вот зараза! – выругался Артур, глядя на добавившуюся пару трупов, – а ребятишек-то здесь нет.
– Может, эти козлы уже успели их увезти? – Тимур пнул тело в зале.
Телохранители посмотрели на прошитые очередями шкафы и компьютеры, запоздало понимая, что хоть одного из цыган неплохо было бы взять в плен.
– Не видать нам бабла, как собственных ушей, – Артур угрюмо набрал Тамару, готовясь услышать очередной разнос.
Мужчина в дорогом костюме, очень дорогой рубашке и ярком баснословно дорогом галстуке сжимал потной рукой телефонную трубку. Он ненавидел, когда его отчитывали как мальчишку и никогда не признавал своей вины. Именно благодаря этим двум странным качествам он и сделал головокружительную карьеру. Просто сумасшедшую карьеру для парня с городских окраин.
Он карабкался наверх как мог. И ему было плевать вступать ли в почивший в бозе комсомол или в партию современных управленцев. Как бы ни пахли заработанные им деньги, они не могли сравниться с запахом нужника на улице, в который ходило несколько поколений его нищей семьи.
– Маша, – мужчина нажал кнопку селектора, и в кабинет вошла полноватая женщина лет сорока пяти. Секретарша замерла, ожидая распоряжений.
– Сообрази мне кофейку и вызови начальника УВД.
– Так Пал Палыч где-то в здании. Заезжал по делам. Сейчас найду, – улыбнулась секретарша. По ее уверенному, но вежливому поведению было видно, что у них с шефом отношения скорее добрых коллег, чем руководителя и подчиненной.
Уже спустя десять минут подполковник жал руку главе города. Маша павой выплыла в кабинет и поставила перед мэром стакан с чаем и блюдце, на котором лежала таблетка.
– Маш, чего ж ты меня позоришь, – мэр сделал вид, что нахмурился.
– Кофе вам нельзя, а таблетки от давления надо принимать вовремя, – строго сказала секретарша. Вам тоже чайку? – она улыбнулась начальнику УВД.
– Спасибо, Машенька, не надо, – мужчина положил фуражку на стол и внимательно посмотрел на собеседника. – За что ты мне нравишься, Сергей, так за то, что мужик серьёзный. Никаких шлюшек на работе, блондинок длинноногих. Как посмотришь со стороны – образцовый муж, примерный семьянин. Отец народа – одним словом.
– Все шутишь, – мэр расплылся в добродушной улыбке. Он взял чай и запил таблетку.
Секретарша как всегда была на высоте. Чай был в меру сладким, с лимоном, но без плавающей разлапистой дольки, а самое главное в меру горячим. Как раз чтобы запить таблетку.
– Я уточнить хотел, Палыч. Ты же знаешь, у нас с тобой в городе разные сферы деятельности, – мэр кашлянул.
– Не тяни. С чем помочь? – сухо сказал начальник УВД.
– Наследник Пименова где-то в городе затерялся. Надо найти парнишку и к маме доставить.
– А ты в курсе, что пока Пименов старший в морге лежит, у него в доме два убийства и еще одно рядышком. Весь элитный поселок на ушах стоит.
– В курсе, – сурово сказал мэр.
– Не знаю Сережа, не знаю, – задумчиво сказал начальник. – В поселке в этом тоже не валенки живут, а люди со связями. Я реагировать с умом должен. Кстати, мне тут на днях такие забавные фотки принесли. – Пал Палыч раскрыл папку и выложил фотографии. На них полуобнаженный мэр в колпаке с группой людей в таких же странных нарядах отплясывал в круге из свечей.
– Шантажируешь? – мэр спокойно отставил чай, – Неужели думаешь меня обыграть?
– Обижаешь, – начальник УВД подвинул фото к мэру и достал пластиковый квадратик флэшки от мобилы. – Тебе как раз нес, а тут ты сам позвал. Психопатка одна из ваших на сотовый засняла. У нее после этих представлений совсем крышу снесло. Пришла в милицию заявление на сатанистов писать. Но я, ты же знаешь, держу руку на пульсе. Заявление у нее приняли, мобильничек как вещдок изъяли. Девушку к врачам отправили. Кто кроме нас позаботиться о подрастающем поколении? Пьет сейчас золотая молодежь по- черному. Наркотики опять же. Вот и мерещится им всякая дрянь. А я решил зайти. Предупредить хотел.
– Предупредил и что?
– Надеюсь на то, что мы и дальше не будем смешивать наши сферы деятельности, – подмигнул полицейский. – Лады?
– Лады, – согласился мэр, подгребая к себе фотографии, – Так что с младшим Пименовым?
– Да что с ним сделается. Найдем мальчика. Сказано же, золотая молодежь.
– Точно, – поддакнул мэр, – пьют по-черному, наркотиками балуются, потому и влипают в разные истории, – и мужчины дружно рассмеялись.
Стационарный телефон в квартире Элайи звонил, как заведенный. Вместе с ним заливистой трелью разрывался оставленный рядом с компьютерами сотовый.
– Да возьмите вы трубку, – крикнул полицейский у входа.
Он опрашивал свидетелей, решившихся с приездом властей, высунуться из соседней квартиры. Один из молоденьких оперов подошел к столу как раз в тот момент, когда умолк стационарный телефон. Парень взял сотовый и прижал трубку к уху.
– Кто это говорит? – уточнил он и возмутился. – Что значит, кто отвечает? – потом запнулся, выслушивая ответ собеседника и представился: – лейтенант Марышев. Да передаю трубку старшему, – полицейский поспешил на кухню, где мужчина лет сорока что-то помечал в блокноте.
– Ну что у тебя опять Марышев? – он оторвался от записей.
– Вас к телефону, – лейтенант протянул ему трубку.
– Капитан Сомов слушает, – мужчина за столом нахмурился – а причем здесь ФСБ? Здесь тройное убийство, велась перестрелка. Предполагаем бандитские разборки. Да. Знаем. По первым данным в квартире прописан парень 19 лет. Элайя Розеншталь. Проверяем причастность… Не думаю, что в вашей компетенции мне что-то приказывать, – он отключил телефон и протянул его лейтенанту. – Слышь, где Терентьич?
– Опрашивает свидетелей, – отрапортовал лейтенант.
– Чего кричишь? Не на плацу, – поморщился капитан. – Зови его сюда.
В кармане куртки Сомова мобильный запиликал полонез Огинского.
– Оперативно работают, – вздохнул он, и удивленно покачал головой глядя на определитель номера – Да, Пал Палыч. Да, на месте происшествия. Да, понял: ничего не делать и ждать.
– Чего случилось-то? – в кухню зашел Терентьевич.
– Сам Палыч звонил, – пояснил Сомов. – Сейчас у нас будут гости из ФСБ. Их интересует этот парень, Элайя, как его… Ну и имечко, – он поморщился.
– Розеншталь. Зачем им этот сопляк?
– Вот у них и спросишь. Что говорят соседи?
– Парень-инвалид. Жил тихо. Друзей нет. Постоянные посетители: медсестра и домработница.
– Ну, друзей-то он, похоже, принимал недавно, – Сомов кивнул на раковину заваленную посудой. – Инвалидность серьезная или так – от армии закосить?
– Колясочник, – пояснил Терентьич, – вроде, подрабатывал он на компе. Но в комнате, сам видел, все разбито. Соседи говорят, что он без сопровождения на улицу выходить не мог.
