- Ваше величество! Мне придется писать взрыв, а я не имел случая видеть взрыва.
Это заинтересовало царя.
- И я тоже, - отвечал государь с улыбкой, - но этой беде можно помочь.
Он приказал сделать на поле между Митрофаниевским кладбищем и Петергофским шоссе небольшое земляное укрепление, которое было взорвано для Брюллова, при этом сам государь император со свитой офицеров присутствовал, словно выехал на поле сражения.
Впрочем, в эти дни Николай I и командовал гвардейскими полками на ученьях неподалеку от Царского Села, где находился двор, что было удобно для полков, как лейб-гвардии Гусарский полк, расквартированных здесь. Зато назначались даже по два ученья на день, как сообщал Лермонтов бабушке в Тарханы, ожидая ее приезда в Петербург, - в деревне она соскучилась по внуку, денежные дела поправила, что же ей вновь не поселиться в столице вместе с Мишенькой. Лермонтов подыскал новую квартиру в доме на Садовой улице, дешево по времени, многие как раз выезжали на дачи и в свои деревни, со множеством комнат.
Именно в это время и имели место приключения гусар, описанные в поэме 'Монго'.
3
Глинка не мог не навещать молодую жену в Петергофе, а однажды, приехав, покупался в море, как он рассказывает в 'Записках', причем он почувствовал, что у него необыкновенно как-то повернулось около сердца, или от другой причины, он начал жестоко страдать, сперва нервами с невыносимым замиранием во всем теле. В скором времени образовалась лихорадка, которая сопровождалась по утрам кровотечением из носу, а по вечерам жаром, и в короткое время его чрезвычайно изнурила.
Болезнь заставила его сидеть дома, когда же, несколько оправившись, он появился на репетиции, его вид напугал до слез госпожу Воробьеву. Репетиции шли в Александринском театре и вот для пробы акустического достоинства залы Большого театра исполнили там квартет из новой оперы 'Милые дети, будь между вами мир и любовь!'
Директор императорских театров Гедеонов решил, разумеется, не без соизволения государя императора, оперу Глинки дать на открытие театра по возобновлении, и потому начали производить пробы на сцене Большого театра. В это время отделывали ложи, прибивали канделябры и другие украшения, так что несколько сот молотков часто заглушали капельмейстера и артистов, как вспоминал композитор. Здесь не обошлось без той лихорадочной спешки, что вносил в свою жизнь Николай I, благо сотни слуг, тысячи придворных, все чины империи, весь народ по мановению его руки обеспечивали темп его устремлений.
Во время одной из репетиций в залу вошел император в сопровождении Гедеонова; молотки умолкли; Петров с Воробьевой пели дуэт Es-dur, и, естественно, как говорит Глинка, очень недурно.
Государь подошел к Глинке, нависая над ним, и ласково спросил:
- Доволен ли ты моими артистами?
- Государь! Доволен. В особенности ревностию и усердием, с которым они исполняют свою обязанность, - отвечал Глинка тоном усердного чиновника, вскидывая голову, впрочем, как всегда.
Царю ответ его понравился, и, поднявшись на сцену, он повторил слова Глинки, который последовал за ним, по знаку Гедеонова. Глинка понял, чего ожидает директор, поскольку уже тот заговаривал о том, что оперу, первую русскую национальную оперу, по словам Жуковского, должно посвятить государю императору, это и честь, и будет разумно - для успеха оперы.
- Хорошо. Я тоже ими доволен, - снова милостиво заговорил с композитором государь. - По-русски поют, а музыка не хуже итальянской, а? Жуковский уверяет, что это будет первая русская национальная опера, хотя опера под таким же названием 'Иван Сусанин' уже была.
- Да, ваше величество, опера нашего почтенного капельмейстера, который ставит мою оперу с присущим ему усердием.
- Знаю.
- Ваше величество, переменить название?
- А как бы оно могло звучать?
- 'Смерть за царя', ваше величество, - Глинка уже подумывал о перемене названия в связи с посвящением оперы государю императору. - Прошу дозволения мою оперу посвятить вашему величеству.
- 'Смерть за царя'?
- Иван Сусанин принял смерть за юного царя и отечество.
- Название правильное, но весьма резкое. Не лучше ли 'Жизнь за царя'?
- Ваше величество, безусловно лучше. Иван Сусанин отдал жизнь за царя и отечество. В том его слава.
Последние слова композитора прозвучали не к месту; государь император кивком головы отпустил Глинку. Он отправился домой, ощущая снова симптомы болезни. Он свыкся с названием оперы 'Иван Сусанин', по имени героя, это же естественно. Среди действующих лиц нет царя, упоминается лишь малолетний царь, именно поэтому в опасности отечество. О том его музыка, вся из стихии народной, это барон Розен, придворный пиит, все время носился с мыслью возвеличения царя, имея в виду нынешнего. Глинка добрался до дома, встревоженный, - опера с новым названием звучала иначе, будто слова барона Розена задавали тон, а не его музыка, соотканная из мотивов народных песен. А это провал, это погибель!
- Что с тобой? Что стряслось? - забеспокоилась сердито Марья Петровна.
- Что? Еще не знаю.
- На тебе лица нет.
- Нет, в самом деле, нет. Надел маску. А голос мой ты узнаешь?
- Он болен, уложи в постель, - вскричала Луиза Карловна, обращаясь не к дочери, а к Якову, слуге Глинки.
Глинка слег и из-за болезни не присутствовал на последней репетиции, как водится, в костюмах, с декорацией и освещением. Он дремал, затаивая дыхание, не в силах ни о чем думать даже, точно вот-вот испустит дух. Вдруг вошел Яков и подал письмо. Князь Одоевский по окончании пробы уведомлял его, что театр был полон, из публики многие пришли на репетицию, поскольку билетов на премьеру уже отчаялись найти; он уверял, что успех первого представления не подлежит никакому сомнению. Глинка, еще не веря счастию, ожил.
4
Первое представление оперы Глинки 'Жизнь за царя' было назначено на 27 ноября 1836 года. Все уже только и говорили о новой опере, разумеется, в большом свете, где являлась на раутах и балах публика премьер.
По эту пору всех занимала еще одна новость - сватовство блестящего кавалергарда барона Дантеса, теперь богатого, поскольку он был усыновлен бароном Геккерном, голландским посланником, к бесприданнице Катрин Гончаровой, сестре Натальи Николаевны Пушкиной, за которой уже с год увивался красавец-француз. Влюбленный явно в красавицу Натали, Дантес, очевидно, решил, по крайней мере, породниться с нею, связав свою жизнь с Катрин. Все это казалось весьма странно или весьма романтично.
Вместе с тем по городу распространились слухи о подметных письмах, предназначенных для Пушкина, а получали их по городской почте, недавно учрежденной, друзья его для передачи ему. Содержание их было
