— Странно, что вы вдруг принялись сокрушаться о превратностях супружеской жизни. Вряд ли вам когда-нибудь доведется столкнуться с ними лично.
Фрэнсис потянулся через стол и положил пальцы на предплечье своего друга.
— Лэнг, мне очень жаль, что она уехала. Я говорю совершенно искренне. Вы же знаете, насколько эта женщина была мне симпатична.
— И вам, и Грампсу. Я отлично чувствовал ваше отношение к ней.
Лэнг имел в виду собаку, которая досталась ему после гибели его сестры и племянника. Он попросту не смог расстаться с псом, который вполне мог бы рассчитывать на победу в конкурсе «самая уродливая собака в мире». От двоих людей, кроме которых у него не было на свете никакой родни, осталась только эта животина.
Подошел официант, чтобы забрать остатки обеда. Он, по-видимому, работал здесь совсем недавно, иначе не ляпнул бы такую глупость:
— Все съели?! И как вам понравилось?
Фрэнсис посмотрел на него пустыми глазами и промолчал.
— Как всегда, — сказал Лэнг. — Пережаренный бифштекс, сырой гамбургер. А от этой липкой, плавающей в прогоркшем жире картошки я просто без ума.
— Рад, что вам понравилось. — Держа одной рукой тарелки, второй официант положил на стол счет. — Подойду за деньгами, когда вы будете готовы.
Лэнг взял листок.
— Думаю, мы тоже имеем право соблюсти обычай.
Они обычно подбрасывали монетку, чтобы решить, кому платить по счету. Лэнг не мог припомнить, чтобы ему когда-нибудь случилось выиграть. Как получится на этот раз? Неужели Фрэнсис был прав, и в мире существовала какая-то высшая сила?
Но Фрэнсис не стал доставать монету и протянул руку к счету.
— Позвольте мне.
— Нет, нет. Бросим монетку. Как всегда post prandium[7].
Лэнг проиграл.
Фрэнсис усмехнулся.
— Manus e nubibus — счастливая случайность.
— Мне кажется, что буквальный перевод здесь подходит лучше: рука из-за облаков. Постоянство, с которым вы выигрываете, могло бы помочь вам обратить массу язычников.
— Включая вас?
Лэнг протянул официанту счет и свою кредитную карточку.
— У меня есть вера, только она не сфокусирована на римском папе.
— Равно как и на чем-либо еще, насколько я понимаю.
— Я верю в более высокую власть: на сегодня нет никого выше судьи Адамсона из Атлантского отделения Северного округа Джорджии. Поверьте, на земле
— Он же давно умер.
— Что ж, в таком случае вам придется некоторое время подождать с этим вопросом.
Вернулся официант с чеком о снятии денег с кредитной карточки. Лэнг подписал чек и добавил наличными незаслуженные чаевые — чтобы не сомневаться в том, что, когда они снова захотят побывать здесь, им предоставят ту же самую кабинку.
— Мэра судят в федеральном суде?
Лэнг отодвинулся от стола и встал.
— Да — к несчастью для него. Пока фултонский окружной прокурор ломал голову, как выкрутиться из политических трудностей, федералы взяли да и предъявили ему обвинение.
Управление прокурора округа Фултон славилось своей плохой работой. Его сотрудники то и дело теряли дела и вещественные доказательства, и, пока искали их, заканчивались сроки давности по преступлениям. Судьи тщетно ждали обвинительных заключений, а уголовники тем временем выходили на свободу.
Они направились к задней двери, ведущей на стоянку автомобилей.
— Дело плохо, — заметил Фрэнсис. — Значит, вам придется иметь дело с настоящим противником, а не с жертвой.
— Вы будете иметь противника вместо жертвы.
Лэнг нажал на кнопочку брелока, отпиравшего его серебристо-серый кабриолет «Порше».
— Вы совершенно правы. Если бы в процессе участвовал местный обвинитель, все прошло бы как по маслу. Ведь этот бедолага не смог бы обвинить, пожалуй, даже Джона Уилкса Бута[9] за стрельбу в общественном месте.
Священник забрался на пассажирское сиденье автомобиля.
— Когда-нибудь вы все-таки обзаведетесь автомобилем для взрослых?
Лэнг повернул ключ и с удовольствием прислушался к мужественному рокоту установленного сзади мотора.
— Он у меня уже был. Помните мой «Мерседес» с откидным верхом? В нем не работало ничего — ни сигнализация, ни сдвижная крыша.
— По крайней мере, это была не игрушка. Мне кажется, что благотворительная организация с многомиллиардным капиталом должна требовать от своего президента, чтобы он передвигался на чем- нибудь более респектабельном.
Лэнг, глядя через плечо, выезжал задним ходом со стоянки.
— Мой дорогой Фрэнсис, вы забыли, что фонд — это я.
Он сказал чистую правду. Несколько лет назад Лэнг заставил международную организацию под названием «Пегас» ежегодно выплачивать ему по несколько сотен миллионов долларов в качестве компенсации за убийство его сестры и племянника. С этими деньгами он создал благотворительный фонд, который назвал в память погибших. Хотя в фонде имелись и директора, и служащие, утвержденные по всем требованиям налогового законодательства, все важные решения Лэнг принимал единолично. Впрочем, помимо взаимоотношений с налоговым ведомством, правление выполняло еще две очень важные функции: помогало отличить действительно нуждавшихся от жадных попрошаек и сохранить в тайне, кто же именно осуществляет окончательный выбор. Если бы о самодержавной власти Лэнга стала известно, он утонул бы в океане нищих.
Глава 5
Не иначе, еще какой-нибудь клиент-преступник, подумал Лэнг. Служащие фонда получали настолько хорошее жалованье, что никому из них не пришло бы в голову звонить среди ночи.
Он сунул руку в карман за наушником Bluetooth, но вспомнил, что оставил его на комоде в спальне, печально вздохнув, нажал кнопку, прижал телефон щекой к плечу и сдержанно произнес:
— Да…
— Мистер Рейлли? Лэнгфорд Рейлли?
Голос был знакомым, но Лэнг не смог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах слышал его. Тем более что он подъехал к красному светофору, нужно было переключить скорость, и телефон вывалился ему на колени. Современные сотовые телефоны и классические ручные коробки передач трудно уживались друг с другом. Он снова подхватил телефон.
— Да.
