Сочинения. В 2-х томах

До Хвалынщины подчас, —
Не иссякнут у подруги
Бирюза и канифас…»

Прояснилися избенки,
Речка в утреннем дыму.
Гусли-морок, всхлипнув звонко,
Искрой канули во тьму.

Но в душе как хмель струится
Вещих звуков серебро —
Отлетевшей жаро-птицы
Самоцветное перо.

(1912)

82 Певучей думой обуян,

Певучей думой обуян,
Дремлю под жесткою дерюгой.
Я — королевич Еруслан
В пути за пленницей-подругой.

Мой конь под алым чепраком,
На мне серебряные латы…
А мать жужжит веретеном
В луче осеннего заката.

Смежают сумерки глаза,
На лихо жалуется прялка…
Дымится омут, спит лоза,
В осоке девушка-русалка.

Она поет, манит на дно
От неги ярого избытка…
Замри, судьбы веретено,
Порвись, тоскующая нитка!

(1912)

83 Тучи, как кони в ночном,

Тучи, как кони в ночном,
Месяц — грудок пастушонка.
Вся поросла ковылем
Божья святая сторонка.

Только и русла, что шлях —
Узкая, млечная стёжка.
Любо тебе во лесях,
В скрытой избе, у окошка.

Светит небесный грудок
Нашей пустынной любови.
Гоже ли девке платок
Супить по самые брови?

По сердцу ль парню в кудрях
Никнуть плакучей ракитой?
Плыть бы на звонких плотах
Вниз по Двине ледовитой!

Чуять, как сказочник-руль
Будит поддонные были…
Много б Устёш и Акуль
Кудри мои полонили.

Только не сбыться тому, —
Берег кувшинке несносен…
Глянь-ка, заря бахрому
Весит на звонницы сосен.