Дыряв и хлябок небесный плат,Лесным гарищем чадит закат.Изба, как верша… Лучу во следВ то-светный сумрак отходит дед.
(1916)
121
Лесные сумерки — монах
Лесные сумерки — монахЗа узорочным часословом.Горят заставки на листахСурьмою в золоте багровом.И богомольно старцы-пниВнимают звукам часословным.Заря, задув свои огни,Тускнеет венчиком иконным.Лесных погостов старожил,Я молодею в вечер Мая,Как о судьбе того, кто мил,Над палой пихтою вздыхая:Забвенье светлое тебе,В многопридельном хвойном храме»По мощной жизни, по борьбе,Лесными ставшая мощами!Смывает киноварь стволовВолна финифтяного мрака,Но строг и вечен часословНад котловиною, где рака.
(1915)
122
Оттепель — баба хозяйка
Оттепель — баба хозяйкаЛог, как беленая печь.Тучка — пшеничная сайка —Хочет сытою истечь.Стряпке все мало раствора,Лапти в муке до обор.К посоху дедушки-бораЖмется малютка-сугор:«Дед, пробудися, я таю!Нет у шубейки полы».Дед же спросонок: «Знать к МаюСмолью дохнули стволы».«Дедушка, скоро ль сутёмкиКосу заре доплетут?..»Дед же: «Сыреют в котомке,Чай, и огниво и трут.Нет по проселку проходу,Всюду раствор, да блины…»В вешнюю полую водуДумы как зори ясны.Ждешь, как вестей, жаворонка,Ловишь лучи на бегу…Чу! Громыхает заслонкаВ теплом, разбухшем логу.