предприятия и прочие источники дохода, нигде никогда за себя не платил и создавал массу проблем.
Любые вопросы решались корочкой папиного ведомства.
Когда молодой человек в первый раз попал под милицейскую облаву (его взяли в мясо обдолбанным за рулем папиной машины с увесистым пакетом кокаина в кармане), он искренне испугался. Мальчонка визжал от ужаса и скулил, валяясь в ногах у патрульных ментов.
Увидев в вечерних криминальных новостях обоссанного, размазывающего кровавые сопли по разбитой морде юного подонка, практически весь город вздохнул свободно. Все, казалось, наконец-то эту скотину упекут! Такое точно не прощают…
Ан нет. Прощают, как оказалось.
На следующее же утро началось невероятное.
В меру высокие милицейские начальники полетели со своих мест за то, что допустили «акт вандализма и невероятного произвола по отношению к законопослушному жителю города», вся съемочная группа, заснявшая арест и обыск А. Уткина, была уволена (ребята потом очень долго не могли найти работу не то что в Ёбурге, почти на всем Урале все отказывались связываться с опальными журналистами). С «мальчика» сняли все обвинения и все замяли с такой скоростью, что пыль не успела осесть на центральной площади, а об этой постыдной истории, казалось, забыл весь город.
Вот не было ничего, и все тут!
И после этого случая подонок, осознавший всю силу папиной власти и собственной безнаказанности, потерял нюх окончательно.
На этом гаденыше висело несколько изнасилований и всякого другого по мелочи — избиения, откровенные грабежи и драки. И никто ему ничего сделать не мог. Потому что все его боялись. Его и его высокопоставленного папаши. Все сидели, засунув языки и собственное достоинство глубоко в анус, потому что знали: ничем хорошим попытки восстановить справедливость не закончатся. В разгромленные Алешенькой магазины приезжала милиция с мигалками, стучала резиновыми дубинками по головам продавцов и управляющих (дабы неповадно было серьезных людей из-за невинных шалостей милого юноши отвлекать!), грузила облеванного невменяемого Лешу в казенную машину, и с воем сирен кортеж с мигалками уносился в коттеджный поселок сдавать дитятко маме с папой.
Вот такая вот демократия в отдельно взятом регионе…
Так о чем это я? А, о нападении и попытке затащить беззащитную девушку в дорогую иномарку.
И вот именно эта скотина со своей сворой сейчас окружили Ёлку не очень плотным вонюче- алкогольным кольцом.
И ни-ко-го вокруг. И трусливый ментозавр скрылся за углом.
Он же не дебил — в такую заваруху ввязываться.
И вот оно — мать моя в коньках на босу ногу. Это же надо было так вляпаться. По самое «не могу». И «не хочу»…
— Ёлк, ты куда пропала? — Большие темно-стеклянные двери ночного клуба распахнулись и на улицу выскочила Ксюха. — Ёлка!
Она покрутила головой и, не увидев подружки за шатающимися фигурами уткинских приспешников, пожала плечами:
— Наверное, с этим красавчиком Валерой укатила…
Девушка хмыкнула, довольная подружкой, и собралась было вернуться в прокуренные недра клуба, и осталась бы Элка одна-одинешенька… на растерзание этих шакалов… Страшно-то как… Мамочки…
Но…
Вы Терминатора из одноименного кино помните? Да кто ж его не помнит-то!
Именно этот самый персонаж — здоровый, накачанный мужчина угрожающей наружности совершенно бесшумно вдруг материализовался из темноты и навис над пьяной компанией.
— Молодые люди! — Сдержанная вежливость Терминатора не предвещала ничего хорошего. — Я искренне рекомендую вам прекратить безобразничать и очень быстро отсюда убраться.
Пьяные щенки разом повернули морды в сторону звука.
Какими бы убранными они ни были, но вид возвышающегося над ними тела несколько привел в чувство всю компанию. Даже ухайдаканным дебилам было понятно, что эта машина для убийства легко справится сразу со всей этой сворой, даже не напрягаясь. И свора откровенно напряглась.
— Шли бы вы отсюда, детки… — вполне добродушно предложил ублюдкам Терминатор. — Давайте, шевелите колготками, девочки…
Надо было бы им пошевелить, честное слово! Но стая — она всегда стая. Особенно если это стая привыкших к безнаказанности подонков. Пьяная, озлобленная свора…
— Ты че, ох…л? — Быдло шаталось и пыталось сконцентрировать взгляд на невозмутимо возвышающемся над ним Терминатором.
Терминатор задумчиво молчал.
— Все, сука… П…ец тебе! — Быдло еще чего-то мявкнуло, дернулось навстречу Терминатору и… И упало.
Дебил рухнул на асфальт.
Не «упал плашмя», не «опрокинулся на спину» — нет, он просто как стоял — так и осел. Никто не видел, чтобы Терминатор замахивался, — он даже не пошевелился. Просто как будто бы воздух между быдлом и большим парнем чуть уплотнился на мгновение — и чиновничий сынуля рухнул как подкошенный.
Упал, простите за сравнение, как мешок с дерьмом. Брык — и все, быдло лежит. И не мявкает. Даже ноженькой не подергивает! И, что уже нехорошо, — похоже, даже не дышит.
Опаньки, вот он, тындец, и настал. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. С отрываниями голов, убийством ни в чем не повинных людей и привлечением всех органов власти и правопорядка. Потому что вообще-то в нашем обществе не принято на глазах у восхищенной публики убивать сыновей заместителей градоначальников — каким бы крутым и впечатляющим ни был заступник за честь скромной девушки.
Глава 4
В первое мгновение никто не понял, что произошло. Когда один из своры опомнился и сделал попытку что-то вякнуть, он рухнул рядом со своим приятелем.
И пошла карусель. Терминатор практически не шевелился — быстрыми, едва заметными движениями рук он раскидал всех реальных пацанов за мгновение.
Деликатно скрывшийся за углом милиционер высунул нос из своего спасительного убежища, мгновенно оценил момент убивательства высокопоставленного выродка, так же мгновенно прикинул, как именно порвут его задницу за подобное происшествие на вверенном участке, — и принялся истерично жать рычажки и кнопки на корпусе огромной черной рации, положенной ему при исполнении.
Опять же, как водится в таких случаях, — завизжали истеричные девицы из общего стада наблюдателей.
Из Gelentwagen, оставив дверь нараспашку, выскочил доселе скрывавшийся в тонированных недрах шофер и побежал к месту происшествия, по ходу крича что-то в прижатый к уху телефон.
