максимальную скорость шестнадцать узлов. Но при этом его полная загрузка всего 140 человек при 20 тоннах багажа. Этакий аналог «Конкорда»[194] – дорого, а салоны тут только первого и второго классов, но зато очень быстро.
– Шестнадцать узлов? Что-то больно круто для речного парохода! Неужели ты на него турбины успел воткнуть? – удивился князь.
– К моему великому сожалению, нет! Не успел! – ответил Димыч. – А вот водотрубные котлы треугольного типа на жидком топливе и машины тройного расширения – нам вполне по силам! Правда, на грузопассажирском пароходе и баржах мы поставили более экономичные и простые в эксплуатации цилиндрические котлы. Но и они работают на мазуте.
– Танкеров надо ровно столько же, сколько пароходов. Будут ходить парами, пока береговую инфраструктуру не разовьешь, – перебил Алексей. – На хера козе баян, если в наличии только угольные станции на берегах? Экономический абсурд. Выигрываем копейку на кочегарах, но вкладываем рубль в капиталку, перед открытием любого нового маршрута.
Рукавишников вытаращился на генерал-адмирала:
– Какие угольные станции?! Пароходы по Волге уже который год на нефти ходят![195]
– Упс… Ну… извини… – развел руками адмирал. – Не знал!
– А почему барж три? – подаю голос я.
– Та, которая самая большая – танкер класса «река – море», назвали «Викинг», в честь «Jahre Viking»[196]. Правда, размеры более скромные, нежели у тезки, – длина 68 метров, ширина 14, максимальная осадка 1,4 метра. Я на нем собираюсь нефть из Баку возить, когда Горегляд, наконец, НПЗ запустит. Две баржи поменьше – чисто речные. Длина 48, ширина 9, осадка 1,7. Балкер назвали без изысков «Волга», а сухогруз – «Дон». Как я уже говорил, на всех стоят экономичные цилиндрические котлы. Баржи пока не достроены, но думаю, что к маю управимся.
– А чего ты про это молчал, когда я тебя зимой инспектировал? – удивился князь.
– Да ты так расстроился из-за отсутствия пушек и приборов, что до этих проектов дело так и не дошло! – объяснил Димыч. – К тому же… ну что для тебя может быть полезного в речных пароходах и баржах?
– Почти тысяча тонн – это чуть ли не легкий крейсер, по нынешним временам! – воскликнул я.
– Развею вашу дремучесть, сапоги! – подозрительно ласковым голосом начал адмирал. – Крейсер – не баржа. Строительство баттлшипа подразумевает под собой слаженную работу десятка смежных предприятий. Вы думаете, что корпуса клиперов пятнадцать лет назад дольше делали? Примерно те же сроки, что и сейчас, и без всякой сварки. А потом в течение 3–4 лет устанавливали броню, машины, вооружение, оборудование…
– Не понял, Серег… – вскинулся Рукавишников. – Кто здесь говорил только про корпус? Основную задачу я поставил такую: отработать технологию постоянно действующего стапеля, используя плазово-шаблонный метод, модульные конструкции и сварочные автоматы, быстро собирать корпус и надстройки, сразу устанавливать машину, дейдвудные валы и винты, размещать вспомогательное оборудование.
– А сроки? – Всем своим видом адмирал выражал недоверие.
– Гм… сроки… К сожалению, переделка проекта под новые материалы и оборудование немного затянулась, – подмигнул Рукавишников. – Мало того, что корпус должен был быть сварной, так еще и вместо колеса – винты. И новые машины… Да и остнастку зевековских верфей мы кардинально поменяли. Так что первые суда в серии мы заложили только в ноябре 1886 года. А спустили на воду… в августе 1887-го…
– Пароход за девять месяцев? – недоверчиво спросил я. – Ну, спустили… Небось до сих пор достраиваете?
– А вот ни хрена! – гордо сказал Димыч. – Пароходы до самого конца навигации на ходовых испытаниях были! А зимой, пока они на приколе стояли, мы внутренней отделкой жилых помещений занимались! Причем это только с первыми в серии мы так долго провозились, а в принципе сроки строительства около полугода.
– Технология строительства, при которой тысячетонные кораблики можно печь как горячие пирожки – по паре штук в год? – восхитился я. – Ты что, и правда не понимаешь, что ты сделал, гений недоделанный?
– То, что вы отработали технологию быстрого строительства достаточно крупных пассажирских и грузовых судов, это хорошо! – кивнул князь. – Но повторюсь: боевой корабль – совершенно другое дело! Другой корпус, другое оборудование, другая машина! А вооружение? Да у меня до сих пор нет нормального проекта механизации башни! Матросики пятипудовые снаряды на руках к орудиям выносят. А приборы управления огнем? А торпеды? Что я тебе в январе говорил? Где проекты?
– Работаем… – разводит руками Димыч. – Не все же сразу! Встречный вопрос: где обещанные тобой конструкторы?
– Так ведь я еще отчета комиссии МТК не получил! На основании чего я тебе конструкторов пришлю? Они не мои рабы, чтобы я мог только своей властью послать их куда захочу!
– Комиссия твоя до сих пор на заводе околачивается! Второй месяц! Я задолбался им условия труда обеспечивать – восемь лучших номеров в заводской гостинице дал, чтобы через половину Нижнего каждый день не ездить. Да кормлю их всех за свой счет, бездельников! И сопровождающих из числа инженеров каждый день предоставляю, отвлекая людей от основный работы.
– Ничего, не обеднеешь – все тебе на пользу пойдет! – хмыкает адмирал. – Ты мне вот что скажи: что ты еще от меня утаил?
– Что значит «утаил»? – опешил Димыч. – Ничего я от тебя не утаивал! Сам ведь тогда слушать не захотел! Ну вот… еще катера есть! Скоростные!
– Скоростные катера?! Дай-ка угадаю – небось поставил свои ДВС на легкую лоханку? И радуешься так, словно сделал аналог «Шнельбота» с торпедами «Лонг Лэнс»![197] – издевательским тоном сказал Алексей. – Да твоя скорлупа только в качестве разъездного катера и годится! По спокойной акватории белым днем рассекать!
– Млять, тебе что не сделай – все похер! – не выдержал Димка. – Один ты тут к войне готовишься, флотоводец великий, а мы, млять, сбоку припека! Сидим, млять, хером груши околачиваем! Я уж и не знаю, что тебя может удовлетворить – «Бисмарк» с «Ямато» тебе построить или уж сразу «Нимитц» с полным авиакрылом?!!
– А ну-ка, брейк, каррячие парррни! – Я поспешил вмешаться, пока друзья не передрались. – Серега, не перегибай палку! Если то, что создал Димыч, не подходит тебе для войны с Японией или вообще не имеет военного значения, это еще не значит, что все его творения – ерунда! Наверняка ведь это прорыв в своих областях?
– В общем… да… – остывая, признался адмирал. – Катер с ДВС по сегодняшнему времени – супервундервафля. Может, паровые катера и берут пока больше людей и грузов, да и бегают со сходными скоростями, но… Чем хорош бензиновый движок? Его не надо полчаса раскочегаривать – сел, завел и поехал… Ладно, Димыч, извини! Мир?
– Мир! – Друзья обменялись рукопожатием.
– Однако, честно говоря, все, что ты сейчас показал и рассказал, – вряд ли произведет впечатление на императора! – огорчил Алексей. – Надо найти более веские доводы в пользу твоего назначения на должность начальника госверфей! Давайте подумаем вместе!
– Ну, а паровая турбина сможет произвести впечатление на императора? – нарочито небрежным тоном спросил Димыч.
– Что ты сказал?! – дуэтом выпалили мы с адмиралом, подумав, что ослышались.
– Я. Построил. Паровую турбину! – отчетливо, как для плохослышащих, раздельно повторил Димка.
– Как?! – спросил адмирал.
А я одновременно с ним выпалил:
– Когда?!
– Как? «Вспомнил»! Ведь я перед вселением готовился – набивал память сведениями технического характера! – пояснил Рукавишников. – Когда? В конце января начали делать в металле. Первый запуск через месяц.
