– Актерствуешь?
– Если бы… – Горестный вздох и следом за ним потрясенное: – Ты никогда не слышал о нас?! Истинных лицедеях?
Я много о чем не слышал и еще большего не видел. Иногда мне кажется, что жить стоит только ради приобщения к чудесам мира. А порой хочется закричать: «Хватит! Мой разум устал от чудес!».
– Прости, нет.
Женщина смежила веки, а когда снова взглянула на меня, безмятежная печаль бледно-голубых глаз утонула в спокойствии всего лица.
– Я помню всех, с кем встречалась за свою жизнь. Но помню не так, как обычные люди, а… Всем телом. Всем нутром. И могу в любую минуту показать любой оставшийся в памяти образ без грима и прочих ухищрений, почти без усилий. Я просто пускаю кого-то другого пожить вместо себя.
Невероятно! Но возможно, раз уж я сам стал этому свидетелем. Драгоценная, не разгонишь тьму моего невежества? В чем здесь фокус?
«Мог бы и сам догадаться…» – ворчливо вздохнула Мантия.
Предпочту приобщиться к мудрости, истекающей из твоих уст.
«Льстец… Если бы ты не упрямился, воспользовался своими невеликими силами и рассмотрел бы ее Кружево, сразу все понял бы…»
Упрямство – главное мое достоинство.
«За неимением других… Что ж, слушай. Кружево лицедея сплетено особым образом: имеется не просто повторяющийся контур, а целая их вереница, причем каждый последующий тоньше предыдущего… Когда любой человек видит, слышит, обоняет и осязает, полученные знания об окружающем мире просеиваются через Кружево, на котором остается только необходимый опыт, но не больше того. Обычная память. А прочее, огибая Нити, растворяется в пространстве, возвращаясь к своим истокам… Но с лицедеем происходит иначе: в его Кружеве остается все. Малейшие впечатления, детали, которые наблюдателям могут казаться несущественными, но именно из них и складывается суть образа…»
Множество сит, одно другого мельче? И то, что смогло пройти через крупные ячеи, непременно задержится где-то чуть дальше?
«Именно… Задержится, навсегда оставаясь не только в памяти, но и доступным в любое время, были бы желание и надобность…»
Восхитительно! Это же так удобно!
«Думаешь? Расспроси имеющегося под рукой свидетеля и выясни, много ли в ее жизни удобств…» – ехидно посоветовала Мантия.
Расспросим. Благо других занятий, помогающих рассеять скуку, пока не предвидится:
– И часто ты так поступаешь?
– Когда необходимо.
– То есть тебе не нужно, скажем, учиться шить или драться, достаточно только увидеть, как это делают другие?
Хель молча кивнула.
– Ценное качество.
– О да, стоящее полновесного золота! Но я отдала бы все сокровища мира, лишь бы перестать быть лицедеем.
– Почему?
На миг ее лицо скривилось, словно от невыносимой боли, но спокойствие привычно вернулось, хотя теперь я уже смог заметить, каких усилий это стоит женщине.
– Потому, что живя чужими жизнями, я теряю свою.
«Теперь понял?..»
Признаться, не совсем.
«Когда лицедею нужно показать чей-то образ, по слоям Кружева начинается обратное движение воспоминаний, но ведь они не могут выйти на свет, если место уже занято? Не могут. Поэтому истинная сущность вынуждена на это время отступать в сторону…»
Хочешь сказать, даже сейчас, когда Хель предлагала мне приятно провести время, она…
«В эти мгновения ее изначальной не существовало…»
Забавно. Рядом со мной была другая женщина. Точнее, слепок, сделанный невесть с кого случайно или преднамеренно. Она доставила бы мне удовольствие, но сама при этом не испытала бы ничего, никаких чувств. И не запомнила бы ни единого момента, потому что… Воспоминания не способны запоминать. Оттиски не могут создавать новые гравюры.
Кошмарный дар, верно?
«Хорошего в нем мало, не спорю… Но и он может быть полезным…»
Полезным? Кому? Самому лицедею? Да, Хель смогла защитить свою жизнь, но лишь потому, что в ее кладовой нашелся подходящий обрывок памяти. А если бы не нашелся?
– Сочувствую.
Она благодарно качнула головой:
