— Джек? Какой еще Джек?
— Джек Пейн, — поясняет старик и выжидает несколько секунд, чтобы помощник смог осмыслить информацию.
— Но кто он такой на самом деле?
— Я распорядился, чтобы его нашли, но Джек как сквозь землю провалился. Его подлинная личность, скорее всего, очень тщательно засекречена.
— Иначе мы бы уже разыскали его. Старик вновь вздыхает:
— Возникла непредвиденная ситуация, и мы должны реагировать на нее оперативно.
Помощник встает; он уже оправился от сильного потрясения, произведенного неожиданным известием. Теперь можно принимать решения хладнокровно.
— В любом случае, прежде всего нам необходимо реализовать план по уничтожению объекта. Как идет операция?
— Ты не понял! Они вместе! Если поймаем предателя — найдем и женщину, — говорит, поднимаясь, старик.
— Думаете, нам придется отправиться из-за этого в Лондон?
— Вряд ли это необходимо. Будем следовать плану, но придется ввести режим максимальной опасности; когда в игру вступает двойной агент, возможны разные сюрпризы. Рано или поздно, предателя вычислит ЦРУ.
— Но они могут и не успеть!
— В любом случае, если отправимся в Лондон, то это лишь выведет Барнса из себя и заставит нервничать.
— Так что же теперь делать?
— Распорядись, чтобы подготовили самолет к назначенному вылету, хватит с нас Барнса. Успокойся, они еще появятся. Невозможно жить и не оставлять после себя следов.
— Особенно в Лондоне. Но не забудьте, вместе с женщиной человек, который знает, как уйти от нашей слежки.
— Да, я это уже заметил. Но если бы ты знал Джека так же хорошо, как я, то понял бы: пусть он и переметнулся, но от драки уходить не станет. Вряд ли Джек пожелает провести оставшиеся годы в бегах.
— Пойду передам распоряжения экипажу.
Как только подчиненный выходит из зала, звонит факс. Через несколько секунд машина заглатывает белый лист, и на другой стороне аппарата выходит страница с надписью и фотографией. Старик хватает бумагу и рассматривает изображение Джека Пейна — человека, представившегося Саре Монтейро как Рафаэль. Внизу страницы заглавными буквами написана одна-единственная фраза:
Старик с силой комкает бумагу, но вспыхнувший гнев стремительно проходит.
— Тебе не убежать, Джек, — уверенно произносит магистр.
Выходя из гостиной, он опирается на трость, с трудом передвигая увечную ногу. Дело не терпит отлагательств. Магистр еще раз смотрит на смятый лист и, прежде чем швырнуть его на пол, тихо произносит:
— Она сама приведет тебя ко мне…
ГЛАВА 22
Перед нами возвышается знаменитый Британский музей — хранилище свидетельств славного прошлого цивилизации. Более семи миллионов экспонатов отражают путь рода человеческого на земле. Публичный доступ в музей был открыт в далеком 1759 году, и с тех пор на выставках побывали миллионы посетителей. Подлинные сокровища музея — египетские мумии и Розеттский камень, находящийся на экспозиции с 1802 года.
Перед гигантским строением на Грейт Рассел Стрит останавливается «Ягуар». Рафаэль и Сара направляются к огромной решетке, увенчанной позолоченными стрелами. Мужчина приближается к дверце рядом с громадными воротами. Здесь — сторожевая будка, с охранником внутри.
— Добрый вечер, — говорит Рафаэль.
— Добрый вечер, — отвечает одетый в униформу молодой человек, скрывая жевательную резинку во рту.
— Я хотел бы поговорить с профессором Джозефом Маргулисом.
— С профессором Джозефом Маргулисом? — выражение лица охранника вряд ли можно назвать любезным.
— Да. У нас назначена встреча.
— Секунду, — охранник заходит в будку, чтобы позвонить. Он не сводит с Сары глаз.
Рафаэль уже позвонил профессору прямо из автомобиля, и объяснил, что им необходимо срочно встретиться. Ученый, пусть и не сразу, с неохотой, но согласился. А поскольку профессор работал в Британском музее круглые сутки, встречу назначили здесь.
Молчаливое ожидание наводит на Сару тоску. Начать разговор непросто, но нужно обязательно. Девушка решает заговорить со своим спутником, к которому, после насыщенных событиями последних часов, проведенных имеете, уже обращается на «ты»:
— Скажи, а как мой отец во все это впутался? Какова его роль в организации?
— Пусть он сам тебе расскажет.
Преисполненный служебного рвения охранник проверяет, назначена ли встреча, и впускает их в помещение музея.
— Профессор Маргулис сейчас к вам выйдет.
— Большое спасибо.
— Вы же и раньше приезжали к нему, верно?
— Да. Но в такое неудобное время впервые, — признает Рафаэль с притворно робкой улыбкой.
Охранник утрачивает первоначальную враждебность, которая будто входит в его служебные обязанности, и становится дружелюбнее.
Они подошли ко главному входу в музей, расположенному посередине строения. Выступающие торцы придают зданию форму буквы U, перечеркнутой прямыми линиями. Фасад обрамляют сорок пять коринфских колонн, и это придает музею царственный вид. Треугольный верх фасада над величественным входом поддерживают кариатиды.
Сара спотыкается на ступеньках, ведущих к широкой лестничной площадке.
— Если бы мы выполняли секретную операцию, нас бы давно раскрыли! — с серьезным видом, хотя и посмеиваясь в глубине души, заявляет Рафаэль.
— Если бы мы выполняли секретную операцию, то не стали бы представляться охраннику. И вошли бы не через главную дверь.
— Ты права.
— А какую роль во всем этом играет понтифик, дон Лучиани?
— Катализатора.
— Катализатора чего?
— Список, доставшийся тебе, папа держал в руках в ночь своей смерти. Он был получен от высокопоставленного члена П-2, адвоката и журналиста Кармине Пекорелли. Этот Пекорелли основал издание, на страницах которого разглашалась всяческого рода скандальная информация. Сеть шантажа и услуг была разработана столь тщательно, что даже специальное издание, «Политический обозреватель», финансировалось бывшим премьер-министром, близким другом Личио Джелли, возродившим «Пропаганду-2» в шестидесятые и семидесятые годы. Великий магистр был настоящим хамелеоном и
