вечным селениям. Тело тогда ничего не чувствует: оно не видит собравшихся близких, не обоняет запаха цветов, не слышит надгробных речей. Но душа чувствует молитвы, приносимые за нее, благодарна тем, кто их возносит, и духовно близка к ним.
О, родные и близкие покойных! Делайте для них то, что нужно и что в ваших силах, используйте свои деньги не на внешнее украшение гроба и могилы, а на то, чтобы помочь нуждающимся, в память своих умерших близких, на Церкви, где за них возносятся молитвы. Будьте милосердны к усопшим, позаботьтесь об их душе. Тот же путь лежит и перед вами, и как нам тогда захочется чтобы нас поминали в молитве! Будем же и сами милостивы к усопшим…
Позаботимся же об ушедших в иной мир до нас, чтобы сделать для них все, что мы можем, помня, что
Песнопения из панихиды в Родительскую Субботу
Ты еси Бог сошедый во ад и узы окованных разрешивый, сам и душу раба Твоего упокой.
«Ты – Бог, сошедший в ад и прекративший страдания узников. Сам Ты и душу раба Твоего упокой».
Увы мне, яковый подвиг имать душа разлучающися от телесе! увы, тогда колико слезит, и несть помилуяй ю! Ко Ангелам очи возводящи бездельно молится: к человеком руце простирающи, не имать помогающаго. Темже возлюбленнии мои братие, помысливше нашу краткую жизнь, преставленному упокоения от Христа просим, и душам нашым велию милость.
«О, как страдает душа, разлучаясь с телом! О, сколько она проливает в это время слез, и некому ее пожалеть! Обращает она взоры к Ангелам, – и напрасно молит их; простирает руки к людям, – и некому помочь. Поэтому, взлюбленные мои братья, уразумев краткость нашей жизни, попросим у Христа упокоения переселившемуся от нас, а своим душам великой милости.»
Кая житейская сладость пребывает печали непричастна; кая ли слава стоит на земли непреложна; вся сени немощнейша, вся соний прелестнейша: единем мгновением, и сия вся смерть приемлет. Но во свете, Христе, лица Твоего и в наслаждении Твоея красоты, егоже избрал еси, упокой, яко Человеколюбец.
«Какая житейская радость не смешана с горем? Какая слава стоит на земле не поколебимо? Все ничтожнее тени; все обманчивее сновидений: одно мгновение – и смерть все отнимает. Но, Христе, как Человеколюбец, упокой того, кого Ты избрал Себе, во свете лица Твоего и наслаждении красотою Твоею».
О поминании усопших
Живые и оставшиеся на (земле) веруют, что отшедшие и умершие не лишены бытия, но живы пред Богом. Как святая Церковь научает нас о путешествующих братиях молиться с верою и упованием, что совершаемые о них молитвы полезны им: так надобно разуметь и о молитвах, совершаемых об отшедших от мира сего.
Христианин, знающий, что все в мире происходит по воле любящего Бога, не должен предаваться ни чрезмерной скорби, ни впадать в отчаяние оттого, что смерть отнимает у него родных и близких. Умерло у тебя детище или друг, а ты рассуждай, что детище не умерло, но отдано назад, что друг не скончался, но отправился в путь и ушел от тебя несколько вперед по той же дороге, по которой и нам идти необходимо будет надобно.
Надобно от всего сердца, с любовью произносить эти слова, нося в душе те лица, имена коих поминаешь… Не хорошо пред лицем Божиим только перебирать языком имена тех, без участия и любви сердца… Великая разница между бесчувственным перечнем имен и между сердечным поминанием их.
Не живи сам понебрежно, а старайся чистою верою и неотлагателным исправлением от грехов упрочить себе надежду, что и за тебя по твоей кончине молитвы принесут душе твоей отраду и помогут ей в достижении вечнаго покоя и блаженства в Боге, присноблаженном и препрославленном во веки.
Не пропускай случаев молиться за какого-либо человека по его прошению или по прошению о нем его родственников, друзей, почитателей или знакомых. Господь с благоволением призирает на молитву любви нашей и на дерзновение наше пред Ним. Кроме того, молитва за других весьма полезна и самому молящемуся за других: она очищает сердце, утверждает веру и надежду на Бога и возгревает любовь к Богу и ближнему.
Молитвы за умерших – во всяком случае – полезны самим молящимся, по слову Псалмопевца:
Ах, Господи! Зачем Ты, облекши нас правом и властью апостолов пасти овец Твоих, совершать таинства, проповедовать им слово Твое, творить дела, яже Сам творил, не дал нам силы исцелить эту рабу Твою, когда она была больна, или воскресить ее, когда она уже умерла. По нашим земным понятиям и соображениям, она так нужна бы еще была для ее супруга, коему была самым лучшим другом и помощником; для своих детей, как птенцов, сладко покоившихся под крылом ее; для своих родных, нежно любивших ее, для друзей и знакомых и, может быть, еще – Бог знает для кого.
Зачем и с нами нет Господа? Если бы был Он здесь, тогда, верно, не умерла бы сия раба Божия.
Но, видно, чудеса в таком обилии, как очевидные доказательства всемогущества Того, Чьим именем или Кем они совершались, были нужны только в начале – при первом распространении нашей святой веры, так как и действительно они нужны только для неверующих или для утверждения слабых в вере. Теперь только некоторые из чудес совершаются святыми Божиими. Да, не ныне и не нам грешным, делать такие чудеса. Но они и не нужны. Довольно для нас и того величайшего чуда, которое однажды навсегда совершено Сыном Божиим. Мы разумеем чудо воплощения Бога Слова, Его страданий, крестной смерти за нас и воскресения из мертвых. Грех нам было бы желать еще чудес: только
Это чудо превышает собою и должно заменить для нас все чудеса. Оно пролило на тленный мир наш неисчерпаемые токи жизни и бессмертия так, что живем ли мы здесь, на земле, –
Нам теперь нет надобности исцелять всяких больных, тем более воскрешать наших мертвецов; пусть
