- Когда вы заметили эти разительные перемены? – задала я, наверное, сто двенадцатый вопрос. Плюс-минус.
- Не знаю. У меня в голове полная каша. Иногда даже сомневаюсь, что замечу, если мои собственные дети вдруг загорятся. Может быть, недели три назад.
- Кстати о детях, - сказала я, поднимая на него взгляд, - где они?
- Что? – переспросил он, глядя на меня. – А-а, они у моей сестры.
И это хорошо. Потому что парень явно не в себе. Благодаря Норме мне больше не надо было писать на салфетках, так что теперь я делала заметки в блокноте для заказов.
- И ваша жена ничего не говорила? Не просила о чем-то необычном? Не рассказывала, что волнуется или что кто-то ее преследует?
- У нее подгорел ростбиф, - просиял он впервые за весь разговор, потому что смог ответить хоть на один мой вопрос. – И после этого все покатилось псу под хвост.
- Значит, она серьезно относится к приготовлению пищи.
Он кивнул, потом покачал головой.
- Нет, я не это имел в виду. У нее никогда ничего не подгорает. Тем более – ростбиф.
Куки ущипнула меня под столом, заметив, что я раздумываю, смеяться в этом месте или нет. Быстренько одарив ее фирменным взглядом, я вернула лицу выражение заботы и понимания.
- Вы же профессиональный сыщик, верно? – поинтересовался Уоррен.
Я покосилась на него:
- Дайте определение слову «профессиональный».
Однако он молчал, погруженный в свои мысли, и я сказала:
- Нет, серьезно. Я не похожа на других частных детективов. У меня нет этики, нет норм поведения, нет любимых средств для чистки оружия.
- Я хочу вас нанять. – Его явно не впечатлило мое признание о средствах для чистки оружия.
А я ведь уже собиралась разыграть целое представление, чтобы уговорить Куки работать на меня безвозмездно. Особенно с тех пор, как ей едва хватает того, что я плачу, на еду. Однако же, когда объявятся представители коллекторской конторы, деньги придутся очень кстати.
- Я очень дорого стою, - протянула я, стараясь хоть капельку сойти за шлюху из таверны.
Уоррен наклонился ко мне.
- А я очень богат.
Я глянула на Куки в поисках подтверждения. Она приподняла брови и кивнула.
- Ага. Тогда, думаю, мы сработаемся. Хотя… минуточку, - сказала я, не в силах остановить чехарду собственных мыслей, - насколько богат?
- Полагаю, достаточно. – Если его ответы станут еще хоть чуточку неопределеннее, то будут похожи на еду в школьных столовых по всей стране.
- Я не об этом. Кто-нибудь просил вас одолжить денег в последнее время?
- Только мой кузен Гарри. Но он всегда просит взаймы.
Может, кузен Гарри совсем отчаялся. Или вконец обнаглел. Записав сведения о Гарри, я спросила:
- Можете вспомнить что-нибудь еще? Что угодно, что могло бы объяснить поведение Мими?
- Вряд ли, - ответил Уоррен, подавая свою кредитку Норме.
Поскольку ни у меня, ни у Куки не было денег на незапланированный кофе, не говоря уже о завтраке, и поскольку меня одолевали сомнения, что мои тапочки с кроликами возьмут взамен…
- Мистер Джейкобс, - проговорила я, снова прикидываясь большой девочкой, - должна вам кое в чем признаться. Я давненько поднаторела в чтении людей, и, без обид, уверена, вы от меня что-то скрываете.
Он пожевал губу. Раскаяние так и сочилось изо всех пор. Правда, вина его была не того типа, что «я убил свою жену и похоронил ее безжизненное тело на заднем дворе», а того, что «мне кое-что известно, но колоться я не хочу».
С громким вздохом он уронил голову на руки.
- Я считал, что у нее интрижка.
В яблочко.
- Что ж, это уже кое-что. Можете объяснить, почему вы так считали?
Похоже, у него не осталось сил, потому что даже пожать плечами толком не получилось.
- Из-за ее поведения. Она отдалилась. Я спрашивал, а она смеялась и говорила, что я единственный мужчина в ее жизни, потому что другого она просто не вынесет.
Для судеб мира, конечно, мелковато, но, учитывая, как сильно, по всей видимости, изменилась Мими, вполне нормально, что муж заподозрил адюльтер.
- Ах да, недавно умерла ее подруга, - сказал вдруг Уоррен. Его лоб пошел складками, пока он пытался вспомнить подробности. – Я и забыл совсем. Мими сказала, ее убили.
- Убили? Как? – спросила я.
- Извините, но я не помню. – И еще одна волна чувства вины хлынула от него.
- Они были близкими подругами?
- В том-то и дело. Они вместе учились в старших классах, но потом не общались. Мими даже ни разу не упомянула ее имени, пока она не умерла. Потому-то я и удивился, что ее убийство так сильно отразилось на Мими. Она была страшно подавлена, но…
- Но? – подстегнула я, когда он снова потерялся в мыслях. Только-только стало интересно, не может же он сейчас взять и замолчать.
- Не знаю. Она очень расстроилась, но кажется, что дело не в смерти подруги. Тут что-то другое. – Он стиснул челюсти, пытаясь пробраться сквозь воспоминания. – Я мало в то время об этом думал, но, честно говоря, ее как будто не удивило, что подругу убили. Надо было видеть ее лицо, когда я поинтересовался, хочет ли она пойти на похороны. Будто я попросил утопить соседскую кошку.
Признаюсь, упоминание о кошке не дало мне никакой подсказки.
- Она разозлилась?
Уоррен моргнул и уставился на меня. Он так долго на меня смотрел, что я провела языком по зубам, чтобы убедиться, что в них ничего не застряло.
- Она была в ужасе, - сказал он наконец.
Проклятье. Вот бы он вспомнил имя женщины! И почему Мими не удивилась, узнав, что ту женщину убили? Как правило, убийство удивляет всех, кого затрагивает.
Кстати об именах. Я решила спросить о том, что написано на стене в туалете. Не найдя в зубах ничего инородного, я задала вопрос:
- Мими когда-нибудь упоминала о Джанель Йорк?
- Это она, - удивился Уоррен. – Та самая подруга Мими, которую убили. Как вы узнали?
Ничего я не узнавала, но от того, что он думает иначе, вид у меня был очень довольный
Глава 2
Не зная броду, не лезь в воду. Никогда.
Наклейка на бампер
- Что ты слушаешь? – спросила я, потянувшись вперед, чтобы выключить радио. Для сложившихся атмосферных условий «This Little Light of Mine» [1] слишком уж веселенькая.
Не отрываясь от дороги, Куки щелкнула кнопкой поиска.
- Не знаю, здесь должны крутить классический рок.
