секретарь посольства… Вы понимаете, о чем я говорю?
- Как же девочке без 'друга'? - Индиана вновь отреагировал не очень хорошо, не вполне солидно.
- Так вот, ее друг, второй секретарь посольства, был удивлен не меньше вашего. Кстати, именно через него она пыталась навести справки об Иглвуде. Когда мы узнали, что некая госпожа Кэмден проявляет интерес к этому подозрительному типу, то поручили специальному сотруднику посольства в Непале выяснить все про личность Лилиан. Согласитесь, доктор, слишком много совпадений: звонок Иглвуда в американское консульство в Стамбуле, где была названа ваша фамилия, желание Иглвуда лететь в Непал, статья, опубликованная им в соавторстве с Кэмден, существовавшая в прошлом связь мисс Кэмден с вами. Наконец - ее попытки разыскать профессора Иглвуда. Так вот, специальный сотрудник посольства выяснил, что в частных разговорах со вторым секретарем посольства она изредка упоминала о каком-то 'медальоне'.
- 'Медальон'? - встрепенулся Джонс. - Тот самый?
- Мы не знаем, что за предмет она имела в виду, она никому его не показывала. И нашему сотруднику отказала, когда тот пришел к ней с соответствующими вопросами. Честно говоря, она выставила парня за дверь. Не вызывает сомнений лишь то, что 'медальон' у нее есть, а что это и откуда - неясно.
- Очень порядочная, честная женщина, - сказал Джонс, отодвинув в сторону суп, придвинул второе блюдо и принялся смотреть на бифштекс. - Я полагаю, мистер Питерс, что 'медальон' просто-напросто принадлежит не ей. Возможно, неугодный вам Иглвуд дал ей этот предмет на сохранение. Вы не обидитесь, майор, если я изложу свою точку зрения? Мне не нравится мышиная возня вокруг меня и моих бывших друзей, я до сих пор не вижу во всем этом хоть какого-нибудь смысла, хоть чего-нибудь, что могло бы объяснить и оправдать ваше любопытство, и, скажу прямо, в прошлом веке при таких методах работы вас бы застрелили, как койота.
Сержант, сидящий неподалеку, вдруг внимательно посмотрел на них. Очевидно, случайно.
- Вы еще не владеете полной информацией, - терпеливо напомнил разведчик, по-мальчишечьи облизывая ложку. Пудинг был съеден, оставался сок. - Не делайте поспешных выводов, прошу вас. Собственно, только теперь я приступаю к объяснениям. Для начала спрошу: как вы относитесь к немцам?
- Что? - Джонс едва не поперхнулся, несвоевременно решив положить кусок бифштекса в рот.
- Что вы думаете о немцах?
- Странные у вас вопросы. Ну, это адская смесь народов, когда-либо населявших Германию. Древнегерманские племена смешались с еще более древними кельтами, затем к ним примешались другие племенные союзы, если мне не изменяет память, гунны, авары и так далее, в результате получилась общность, назвавшая себя тевтонами, в которую затем влились западные славяне, пруссы и литовцы. Ну, феодальная раздробленность долгое время мешала объединению немецкой нации… Что конкретно вас интересует, майор? Я отношусь к немцам без предубеждения, если вы это имеете в виду. Всем известна германская методичность илогика, научная строгость и честность…
Разведчик расхохотался так, что на него оглянулись.
- Вы говорите, словно вождь национал-социалистической партии на трибуне, доктор! Я-то спрашивал только о практических аспектах проблемы 'немецкой последовательности'. В частности, понимаете ли вы, что война в Европе неизбежна?
- Война в Европе?
- Разумеется. Понимаете ли вы, какую угрозу пресловутая 'адская смесь' несет Америке - именно Америке, доктор Джонс!
- Я археолог, а не политик, - с обескураживающей скукой заметил Индиана. Он зевнул, вежливо прикрывшись, и наконец принялся кушать всерьез.
- Да-да! - сердито сказал Уильям Питерс. - Настроения, подобные вашему, как будто ослепили Америку. Неужели вы не понимаете, что самоизоляция чревата катастрофой? Изоляционистский курс правительства, проводимый под гигантским прессом общественного мнения, уже привел к тому, что нацисты обрели такую мощь. Конгресс и избиратели по старой американской привычке считают, что дела Европы нас не касаются, а между тем Германия ничуть не меньше, чем коммунистическая Россия, угрожает мировому торговому рынку. Если не больше. Там, куда приходят немцы, прекращается свободная торговля, свободное обращение доллара, вопиюще нарушаются права собственности. Вспомните еврейских банкиров и промышленников, тесно связанных с нами. Кроме того, хоть мы в разведке и не любим подобных сантиментов, немцы нарушают права личности, святые для каждого американца.
- Да, экономика Германии сейчас на подъеме, - равнодушно согласился Джонс.
- Так называемая 'экономика' Германии замкнута сама в себе, и вовсе не она угрожает Америке, - горячо возразил Питерс. - В честной конкурентной борьбе у нас нет противника. Немцы опасны не торговой экспансией, а своими военными планами. Они стремятся захватить не только первичные ресурсы - нефть, уголь, рабочую силу, - но и важные производства, причем, начнут с самой развитой части мира - Европы.
Возможности Советов в этом смысле пока что скромнее. Германия начнет с наших стратегических союзников, доктор Джонс. Вот, например, представьте невероятное - Германия захватила Францию… Не улыбайтесь, я и сам понимаю, что мое предположение чисто умозрительно. Но все же… В результате мы теряем исключительной важности рынок, поскольку не только эта страна, но и все ее колонии, все страны французского мандата будут отрезаны от нас - и Западная Африка, и Мадагаскар, Сирия, Индокитай, перечислять и перечислять…
- К чему этот военно-политический обзор? - уточнил доктор Джонс и выразительно посмотрел на часы.
- Что? - спросил разведчик. - Ах, да. Извините, сэр, я увлекся. Я всего лишь хотел указать вам, кто враг - настоящий враг. Как, кстати, вы относитесь к национал-социализму?
- Забавные у вас вопросы… - Джонс с минуту размышлял, постукивая вилкой о стол. - Пожалуйста, мое мнение таково: национал-социализм есть примитивное в своей основе учение, приспособленное талантливыми демагогами к тому, чтобы управлять толпами обозленных бюргеров. Это вульгарный расизм, выросший до уровня государственной идеологии, и отличающийся от Ку-Клукс-Клана разве что степенью агрессивности и размахом. Я не оригинален в своем мнении, майор.
- Однако идеи Ку-Клукс-Клана почему-то не смогли за семьдесят пять лет свести с ума Америку, тогда как исключительно рациональная Германия страна точных наук, согласно вашему же замечанию, - обезумела буквально за несколько лет. Вам не кажется это странным?
- В истории и не такое бывало.
- В истории такого не было, профессор, мы консультировались со специалистами.
- И с кем же? - иронично сощурился Джонс. - Назовите фамилии.
- Со специалистами, - значительно повторил майор Питерс. - И получили подтверждение: в коротенькой истории нацизма слишком много необъяснимого. Возьмем, например, свастику…
- О, да, - сказал Джонс. - Я так же возмущен подобной наглостью. Я понимаю Киплинга, который снял этот мирный некогда символ Тибета с обложек своих книг.
- Чем вы возмущены, доктор?
- Чем? Свастика - это самый древний из известных человечеству знаков. Если крест, звезда, полумесяц изобретались в конкретные исторические времена, то свастика, похоже, существовала всегда - по крайней мере, со времени неолита. Это символ Солнца, Неба, Жизни, символ вечности. Еще древняя Троя пользовалась им. В нашем тысячелетии он прочно закрепился за буддизмом… Каким же самомнением надо обладать, чтобы в двадцатом веке поместить его на свои знамена!
- Поразительно, доктор. Вы совершенно точно сформулировали то, что я собирался вам сказать. Именно древность, и именно Тибет. Добавлю, пожалуй, вот что. Специалисты утверждают, что свастика до сих пор считается главным магическим символом. Она бывает прямая и обратная…
- Белая и черная, - покивал Джонс.
- Нацисты используют обратную, если вы обратили внимание. Это первое. Далее: нацистскую партию основали семь человек, и у нас есть информация, что семерка, то есть число учредителей, так же как и точная дата основания партии, отнюдь не случайны. Цифры просчитывались, выбирались специально. Далее: трудно поверить, но по косвенным данным самые секретные заседания главного штаба немецких войск, куда допускается только высшее армейское руководство, начинаются с медитаций и каких-то
