Шамбалы, что мы не говорим о чем?то далеком и тайном. Поэтому, если вы знаете, что Шамбала здесь, на земле; если вы знаете, что все может быть достигнуто здесь, на земле, тогда все должно получить воздаяние здесь же, на земле. Вы слышали, что воздаяние Шамбалы воистину происходит здесь, и притом многократно умноженное. И причина не в том, что Учение Шамбалы по-своему единственное, но в том, что Учение Шамбалы жизненно, дано для земных воплощений и может применяться во всех обстоятельствах. Как можем мы научиться работать? Как быть готовым ко всевозможным знаниям; как быть открытым и всевмещающим? Только через практическое изучение Шамбалы.
Когда вы читаете многочисленные книги о Шамбале, частью переведенные на другие языки и частью закрытые, не смущайтесь великими символами. Даже на Западе, когда вы говорите о великих открытиях, вы пользуетесь специальным языком, и обычные люди не понимают его и воспринимают эти выражения буквально, судя только по поверхности. То же самое можно сказать и о великих писаниях, и о научных документах. Некоторые понимают великие Пураны буквально. К каким выводам они придут? Только к таким, какие можно извлечь из поверхностного слоя языка, из его филологии, но не из значения употребляемых знаков. Гармонию между внешним и внутренним можно обрести только через изучение Калачакры. Вероятно, вы встречали знаки Калачакры на скалах, в совсем безлюдных местах.
Чья?то неизвестная рука нанесла рисунок на камни и высекла знаки Калачакры на скалах. Истинно, истинно, только через Шамбалу, только через Учение Калачакры можно достичь совершенства кратчайшего пути.
Калагия, калагия, калагия. Приди в Шамбалу!
Затем наша беседа стала еще более прекрасной и священной. В нее вошел тот символ, который возносит все человеческие устремления. Мы говорили о горе Кайласа, об отшельниках, которые и по сей день живут в пещерах этой чудесной горы, наполняя пространство зовами, пробуждающими людей к праведности.
А затем мы говорили о Том Месте, что лежит к северу от Кайласа…
Спустились сумерки, и вся комната, казалось, преобразилась. Образ Ченрези, великолепно вышитый по блестящему шелку и висевший над головой Ламы, казалось, многозначительно взглянул вниз на нас. Таких изображений больше не найти в Тибете.
По обеим сторонам от этого изображения располагались другие, тоже редкой вышивки. На одном из них был Амитаюс; на другом Владыка Будда, непоколебимый, с победоносным знаком молнии, дордже, в руке. Из алтаря в комнате благосклонно улыбалась Долма, Белая Тара.
От букетика свежих фуксий и фиолетовых георгин исходила живительная жизненная сила. Там же светился образ Могущественного, Непобедимого Ригден-Джапо, и Его Присутствие опять напомнило нам о таинственном Месте к северу от Кайласа. По углам этого знамени разместились четыре очень значительных образа. Внизу преемник Ригден-Джапо с пандитом-индусом, одним из первых толкователей Калачакры. В верхних углах находились два образа Таши-лам. Слева Таши-лама Третий, Панчен Пелден Еше, который дал указания о Шамбале. А справа соответственное изображение нынешнего Таши-ламы, Панчена Чхокьи Ньима Гелег Намгьял Пелсангпо, который недавно опубликовал еще одну молитву Шамбале Сияющей. В центре знамени был сам Ригден-Джапо, и в основании Его трона сверкал скрещенный Акочир-Акдордже – Крест Жизни. Множество людей собрались перед троном Ригдена: кого только нет среди них! Вот ладакец в своей высокой черной шапке; китайцы в своих круглых шапочках с красными помпонами наверху; вот индус в своем белом одеянии; а вот мусульманин в белом тюрбане. Здесь киргизы, буряты, калмыки, а там монголы в своей характерной национальной одежде.
Каждый преподносит Владыке лучшие дары своей земли: фрукты и зерно, ткани и оружие и драгоценные камни. Эти народы никто не принуждал: они пришли добровольно со всех концов Азии, окружив Великого Воина. Может быть, они покорены? Нет, в их обращении к Нему нет униженности. Народы обращаются к Нему как к своему собственному, своему единственному правителю. Его рука указывает по направлению к земле, как и рука великого Льва-Сэнкэ в его величественном жесте: на земной твердыне дает он клятву всегда созидать непоколебимо.
От благовонных курений перед изображением поднимались синеватые струйки дыма, проплывая перед ним и выписывая многочисленные знаки на тайном языке сензар. А затем, дабы не знающие Великую Истину не осквернили ее, благоухающие знаки поплыли, постепенно растворяясь и исчезая в пространстве.
Примечания
1
«Разве вы не видите, что, поверх всего, я – поэт». «Не может быть по-настоящему религиозным тот, кто не осознает красоту и величие Искусства». «Непризнание искусства есть крайнее невежество».
2
В искусстве наша личность посылает свой ответ Высшей Индивидуальности, которая открывает нам себя беспредельной Красотой сквозь мир обыденной реальности».
