основном сталкивались с русами, приплывавшими в их земли по воде, то у них возникло представление о русах как об «островном» народе, для которого плавание — главный способ передвижения. Недаром сам термин «остров» по мере накопления арабами знаний о Руси уже в X веке постепенно выходит из актуальных географических описаний[298].
Со второй половины IX века мирные русы-купцы для арабов и персов сменились русами-воинами. Появляются первые сведения о набегах русов на прикаспийские земли. Первое такое сообщение принадлежит историку Ибн Исфендийару, который в 1216–1217 годах написал на персидском языке «Историю Табаристана» — области на южном побережье Каспийского моря. Ибн Исфендийар рассказывает о походе русов на Каспий в 297 году хиджры (909–910): «В этом году в море появилось 16 кораблей, принадлежащих русам, и пошли они в Абаскун, как и во время Хасана [ибн] Зайда Алида, когда русы прибыли в Абаскун и вели войну, а Хасан ибн Зайд отправил войско и всех их перебил»[299]. Абаскун — это порт на южном побережье Каспия в области Джурджан (Гурган). Поскольку Хасан ибн Зайд правил в Табаристане в 864–883 годах, то первый поход русов на Каспий можно датировать этим временем. Поскольку это событие не упоминается никакими другими авторами, то высказывались сомнения в его достоверности. Однако сам поход мог быть связан с угрозой для торговли русов со стороны горцев Табаристана, и потому его реальность вероятна. Если это так, то, скорее всего, он состоялся во второй половине 870-х — начале 880-х годов[300].
Итак, по-видимому, еще до Рюрика (если мы, конечно, принимаем летописную датировку его прихода на Русь 862 годом) на территории Восточной Европы существовало государственное образование русов и даже, более того, Русь получила известность на международной арене. Это раннее образование в исторической науке обычно условно именуют «Русским каганатом» (хотя в источниках собственно каганат не упоминается, а говорится о кагане (хакане) русов)[301]. К концу 830-х годов, по всей видимости, это государственное образование охватывало земли севера Руси — Приладожья, а также возможно Приильменья и Верхнего Поволжья (район Ростова), где оно соприкасалось с зоной хазарского влияния. Вероятно, под влиянием хазарской титулатуры правитель росов стал пользоваться титулом «каган» (хакан). Ведущая роль в этом объединении, вероятно (но отнюдь не обязательно), принадлежала варягам. К 840-м годам русы освоили торговый путь по Волге на Каспий и по Дону в Азовское, а затем Черное моря, связавший Балтику с Византией и странами Востока. К тому же времени относится одно из первых продвижений русов по будущему пути «из варяг в греки» — по Днепру в Византию — посольство 839 года. Затем этот путь осваивается все больше и больше, и центр «каганата» перемещается в Среднее Поднепровье — возможно, уже в начале 850-х годов (сведения аль-Йа'куби о правителе славян), а к 860 году вполне определенно. Возможно, предводителями этого продвижения были варяги Аскольд и Дир, ставшие князьями в земле полян. Это государственное образование снарядило поход 860 года на Константинополь, после которого заключило союз с Византией, а часть русов приняла крещение. Оно же вело торговлю с немецкими землями по Дунаю, а также, возможно, организовало нападение на Абаскун в 870-х годах. В 871 году титул кагана применительно к правителю русов, как можно думать, еще существовал (это подтверждает и арабский рассказ об «острове русов»). Закрепление варягов в Приднепровье ослабило связи «каганата» с севером Руси. Здесь произошло изгнание варягов местными племенами «за море», после чего спустя какое-то время они были «призваны» вновь. Новым князем северорусских славянских и финно- угорских племен и стал Рюрик.
Разумеется, нарисованная картина гипотетична, однако сведения разных источников позволяют с достаточной уверенностью обрисовать ее основные черты. Это приводит нас к выводу, что Рюрик строил свою власть не на пустом месте — в стране, куда он явился, уже имелись зачатки государственности. Теперь стоит посмотреть — конечно, с учетом малости доступных нам данных, — что сделал варяжский князь для утверждения в своих новых владениях того «наряда», о котором говорила «Повесть временных лет».
Глава седьмая
Призвание варягов: история и легенда
Итак, к началу 860-х годов племена, жившие на севере Руси, изгнали варягов за море. Летописец сообщает, что между племенами начались усобицы, после чего они вновь обратились «за море, к варягам, к руси», откуда и прибыли Рюрик и его братья. Мы видели, что само слово «русь» как название народа было известно уже в первой половине IX века. Откуда же оно происходит? Какова его этимология?
На этот счет (как и в отношении многих других вопросов ранней русской истории) существуют разные мнения, но одни из них более обоснованны, в том числе и с точки зрения языкознания, а другие базируются лишь на сомнительных созвучиях или поздних искусственных этимологиях. Прежде всего посмотрим на саму форму «русь» как названия народа, племени. Названия славянских племен формировались следующим образом. Во-первых, к основе могли добавляться суффиксы
Между тем происхождение названия народа и происхождение самого народа — явления отнюдь не всегда равнозначные. Многие названия народов и стран представляют собой как бы не исконные самоназвания, а названия других народов, растворившихся в местной среде, например, название «Франция», которое происходит от имени германского племени франков, или «Болгария» — от тюркского племени болгар. Другие же названия, напротив, сохраняются даже после изменения этнического состава населения, как, например, «Британия» — от кельтоязычных бриттов, завоеванных германцами[303].
В недавнем прошлом распространенной версией происхождения названия «Русь», вошедшей даже в учебную литературу, было предположение о связи этого слова с названием реки Рось — одного из притоков Днепра, впадающего в него южнее Киева. Поскольку Рось течет как раз в том регионе, где сформировался центр Южной, полянской Руси, а само название реки совпадает с названием «руси» в византийских источниках, возникло предположение о том, что название реки и могло лежать в основе названия народа и страны[304]. Эту версию, в частности, пропагандировал такой крупный отечественный историк, как Б. А. Рыбаков, причем начало народа «росов-русов» он относил к VI веку (опираясь также на сирийскую хронику Псевдо-Захарии и даже связывая этих «росов-русов» с упоминаемым Иорданом племенем росомонов)[305]. Такая гипотеза подкреплялась и тем общим утверждением, что названия рек, как правило, очень древние и отражают ранние этапы в истории тех или иных территорий. Поэтому, несмотря на то что название реки Рось впервые зафиксировано в летописях под 980 годом, оно, конечно, значительно древнее и могло существовать за несколько столетий до этого. В XI веке, кстати, по Роси проходила граница между собственно Русью и степным миром. Важно, однако, что эта река в древнерусском языке называлась
