изображении конкретных историко-этнографических деталей. Одна из таких деталей поистине поразительна. Левой рукой Рюрик поддерживает меч (вспомним Рюрика на памятнике 1000-летию России), а в правой держит тот самый чекан, который стал непременным атрибутом всех «портретов» первого русского князя, начиная с «Титулярника». Совершенно очевидно, что в поисках максимально возможной исторической «достоверности» художник обратился к наиболее раннему портретному изображению Рюрика 1672 года, продолжив тем самым ту традицию, которая была характерна для русского искусства второй половины XVIII — начала XIX века.
В конце XIX века древнерусская тема оригинально и очень ярко зазвучала в творчестве другого титана русской живописи — Николая Константиновича Рериха (1874–1947), чья скандинавская фамилия имела, кстати, ту же этимологию, что и имя Рюрик. Еще в годы учебы на юридическом факультете Петербургского университета и в Высшем художественном училище при Академии художеств Рерих живо заинтересовался древнерусской историей. Он проводил археологические раскопки древних курганов, серьезно изучал материальную и художественную культуру Древней Руси, а позднее читал курс «первобытной археологии» в Петербургском археологическом институте. Особенно привлекали Рериха языческий период русской истории, древние племена Восточной Европы, славяне и варяги в их взаимоотношениях (этому как бы соответствовали собственные смешанные «варяго-славянские» родовые корни). В художественном смысле Рерих многое воспринял от своего учителя Архипа Ивановича Куинджи, и в ранних работах Рериха очень заметно влияние этого мастера. Характерно оно и для первой картины Рериха, вызвавшей большой резонанс у русской публики. Полотно было представлено на конкурсной выставке Академии художеств в 1897 году. За эту работу Николай Константинович получил звание «художника», то есть оно как бы ознаменовало начало его профессиональной деятельности на этом поприще.
Картина называется «Гонец. Восста род на род». В самом названии — цитата из «Повести временных лет», из рассказа о призвании варяжских князей: «И въста род на род, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся». Иными словами, Рерих «иллюстрирует» слова летописи об усобицах племен. Картина передает тревожное настроение. Ночью, к притихшему на холме у берега реки городищу, плывет челнок, лодка-однодеревка (именно такие лодки, по сообщению Константина Багрянородного, были основным средством передвижения по рекам восточных славян). В лодке двое: стоящий молодой мужчина гребет веслом, старик, вероятно, старейшина одного из родов, сидит на дне лодки, устало положив руки на вытянутые ноги. Из-за холма выглядывает серп луны, чуть освещая темноту вокруг. Колорит картины, решенной в темных синих, зеленых, приглушенных белых тонах, заставляет вспомнить ночные пейзажи Куинджи. Здесь также удивительно передан свет и ярким рожком на ночном синем небе виднеется месяц. Судя по замыслу, Рерих стремился передать «диссонанс спокойствия природы с целью поездки выборных». Вся картина мыслилась как пролог к большому циклу работ о начале Руси. Общая идея цикла становится ясной из записных книжек художника. Вот как он формулирует ее:
«Начало Руси совпадает с установлением в ней общего государственного устройства взамен господствовавшего до той поры исключительно родового быта. Устройство это возникло на русской почве, но при содействии не русского иноземного рода, по летописи Нестора, а варяжского. Так представляется знаменательный исходный пункт русской истории». Рерих «задался целью воспроизвести вышеуказанную мысль в серии картин, изображающих наиболее характерные моменты начала Российского государства». За «Гонцом» следовали такие сюжеты, как ночная сходка в городке, разорение славянского поселка соседями, варяжские ладьи в северном море, набег славянского рода, призвавшего варяжскую дружину, на соседних родичей, битва славян, вече славянских родов у священного дуба поутру, княжеское полюдье, курганы. Были у Рериха и другие сюжеты, в частности языческое гадание, побежденные на невольничьем рынке в Константинополе и т. д.[431] К сожалению, полностью осуществить этот замысел художнику не удалось. Однако некоторые из его последующих картин тематически непосредственно примыкают к этому циклу. Таковы, например, знаменитые «Заморские гости» (1901–1902). Существует несколько вариантов этой картины, изображающей варяжские ладьи, плывущие по просторам Северной Руси. «Гонец» же вызвал восторженный прием публики, картину хвалили и Стасов, и Репин, и Л. Толстой, а П. М. Третьяков приобрел ее для своей галереи, где она находится и сейчас.
Романтизация начальной русской истории в эпоху Серебряного века «оживила» даже само имя Рюрика. Оно, конечно, воспринималось как некая экзотическая архаика, став, например, частью псевдонима поэта Михаила Александровича Ковалева (1891–1981) — Рюрик Ивнев. Хотя существовали и вполне «официальные» Рюрики, такие как Рюрик Юрьевич Геринг (1898–1932?), поэт, писавший под псевдонимом Рюрик Рок, активный участник литературной группы начала 1920-х годов «Ничевоки», или внук знаменитого ювелира Рюрик Агафонович Фаберже (1908–1978). Вероятно, под влиянием этой традиции появлялись и «Рюрики» в ранний постреволюционный период, например, этнограф Рюрик Леонидович Садоков (1929– 1984).
Так, в начале XX века образ Рюрика обрел «новое дыхание» в русской культуре. Затем наступил долгий, «нигилистический» перерыв.
Заключение
Тень «Варяжского гостя»
В начале XXI века фигура первого русского князя вновь обретает значение в общественном сознании. В 2002 году исполнилось 1140 лет со времени прихода Рюрика на Русь. Это был первый юбилей российской государственности, как-то отмеченный в современной России. Научная общественность провела в конце сентября конференцию «Рюриковичи и российская государственность»[432] . А в конце года вышел специальный сдвоенный номер журнала «Родина», посвященный истории домонгольской Руси, в котором было опубликовано немало содержательных статей ведущих отечественных специалистов в этой области. Издательским центром «Марка» РФ была выпущена почтовая марка России «1140 лет российской государственности». На ней в красивом декоративном оформлении изображен памятник «Тысячелетие России» с фигурой Рюрика в центре. Надпись на марке гласит: «Въ лето 6370 и прия власть Рюрикъ». К сожалению, выполнена она с ошибкой («власть» вместо «власть») и, будучи вырванной из контекста, лишена первоначального смысла. Ведь в летописи эти слова идут после сообщения о смерти Синеуса и Трувора, после чего «и прия власть Рюрикъ». В тексте же на марке союз «и» оказывается совершенно излишним. Но сам факт филателистического «отмечания» этой исторической даты показателен. Археологические раскопки, выявившие в Старой Ладоге слои середины VIII века, позволили говорить о ней как о древнейшем русском городе (и даже как о «первой столице Руси»). В 2003 году на официальном уровне (соответствующий указ был подписан президентом России) отмечалось 1250-летие Старой Ладоги. Юбилей ознаменовался несколькими научными мероприятиями, в частности конференциями в Старой Ладоге и Петербурге, открытием в Старой Ладоге археологического музея, торжественным праздником 16 августа, масштабной выставкой в Эрмитаже. «Марка» выпустила почтовую карточку (художник А. Московец) с оригинальной маркой, на которой представлена Староладожская крепость, и довольно неумелым рисунком- коллажем с изображением ладожских храмов и плывущей по Волхову ладьи.
Юбилеи подвигли на создание местных достопримечательностей. Так, в 2004 году в городе Приозерске, который с XIII века был известен как Корела, а во времена шведской власти назывался Кексгольм, установили памятник Рюрику. Дело в том, что в позднем сказании о славянском народе и о «зачале Новограда», относящемся к XVII веку, имеется вымышленное известие о том, что в 879 году «умре Рюрик в Кореле в воине, тамо положен бысть в городе Кореле». Ясно, что версия эта появилась в то время, когда Россия утеряла Корелу, ставшую шведским Кексгольмом, и должна была подкрепить территориальные притязания Московского царства на эти земли. Памятник в Кореле был установлен, таким образом, к 1125- летию со времени смерти Рюрика. На гранитном камне высечены слова сказания и изображена ладья.
Увлеченность некоторых авторов местными легендами порождает весьма смелые умозаключения. Так, локальная народная традиция связывает с Рюриком, вернее, с неким Юриком, сопку Шум-гора, которая находится на берегу реки Луги в Батецком районе Новгородской области. «Рассказы старожилов» о могиле Рюрика подвигли поклонников краеведческих легенд на исследования этой сопки (первые работы здесь провел известный археолог Г. С. Лебедев в 2002 году). Появились сообщения о находке неких надписей на
